Сквозное действие, или Как стать драматургом - Александр Михайлович Галин
К о с т я. Для чего?
И н н а. Мы должны все понять. У нас теперь все будет хорошо. Да?
К о с т я. Да.
И н н а. Каждый человек когда-то умирает. Она ведь должна была умереть когда-нибудь. Подумай.
К о с т я (спокойно). Инна, я никогда тебя не любил. Никогда.
И н н а. Что?
К о с т я. Ни одного дня.
И н н а. Костя…
К о с т я. Я не могу больше.
И н н а. Ты болен, милый.
К о с т я. Нет, так не будет.
И н н а. А как будет?
К о с т я. Мы с тобой не встретимся больше. Разойдемся в разные стороны.
И н н а. Что?
К о с т я. Так будет. Я купил тебе и Жанне билеты на завтра, на утро. Тебе нужно собрать вещи.
И н н а. А ты?
К о с т я. Никогда больше не спрашивай обо мне. Это не должно тебя интересовать.
И н н а. Костя… Я понимаю, родной. Это — горе. Горе выбило тебя из колеи. Я прощаю. (Он смеется.) Не надо! Нельзя! Вспомни!.. Возьми себя в руки! Андрюшка дома, дома все твое — стол, кот ждет… Вспомни! Нужно ехать вместе. А работа? Это может плохо кончиться. Затонов уехал. Кандидов остался. Что он предпримет, неизвестно. Нужно ехать: если что, искать Затонова. С Кандидовым можно справиться…
К о с т я. Инна, собирай вещи.
И н н а. Ты серьезно?
К о с т я. Я взял вам билеты.
Пауза.
И н н а. Спасибо. Спасибо. (Индифферентно.) Когда мне было девятнадцать лет, Костя, у меня был жених…
К о с т я (смеется). Инна!
И н н а. Не смейся. Впрочем, смейся! Я любила его. И вся моя жизнь пошла бы по-другому…
К о с т я. Инна, посмотри на себя в зеркало.
И н н а. Да, конечно, это камень — то, что мы несем. Вдвоем тяжело. Теперь ты оставляешь это мне.
К о с т я. Иди, Инна!
И н н а. Побойся бога, Костя! У тебя не выдержит сердце. У тех, кто бросает, оно слабеет.
К о с т я. Ты не уйдешь? (Уходит на улицу.)
Пауза.
И н н а. Так… Что ж я сижу? Надо что-то делать. Делать. Конкретное, реальное… Делать. Так. Это — дом. Это — погреб. Сарай. Кто-то должен быть в доме. Должен быть! Кто? (Тихонько зовет.) Жанна! (Громче.) Ваня!.. Что он сказал? Собирать вещи? Надо собирать. Не унижаться. Выше голову! Ну, возьми себя в руки! Ну, встань! (Встает.) Сейчас умоешься, соберешь вещи… Умница. Красавица. Очень красивая. Ну зайди в дом. Зайди!
Во двор быстро входит Т а н я.
Т а н я. Инночка! Можно к вам на минутку?
И н н а. Как вы меня напугали!
Т а н я. А чего пугаться? Хотя, я понимаю, сейчас все на нервах. Я к вам на пару слов. Костя зашел к нам…
И н н а. Он у вас?
Т а н я. Да. Там и Жанна, и Ваня.
И н н а. Значит, он пошел туда.
Т а н я. А вы что же остались одна? Здесь одной тоскливо. Идите к нам.
И н н а. Хорошо, я сейчас.
Т а н я. Подождите, я к вам на пару слов. У меня дело, Инна.
И н н а. Дело? Какое дело?
Т а н я (разглядывает ее). Вы не больны?
И н н а. Нет.
Т а н я. Лицо у вас нехорошее.
И н н а. Некрасивое? (Разглядывает Таню.) Таня, а что у вас было с моим Костей?
Т а н я. Что?
И н н а. Тогда, в юности.
Т а н я. Ой, да что вы! Ничего не было! Что вспоминать!
И н н а. Ничего не было?
Т а н я. Не помню я. Инна, они сейчас могут прийти, а у меня к вам дело.
И н н а. Какое?
Т а н я. К Косте мне неудобно обращаться. Я вижу, он тяжело переживает, поэтому я к вам.
И н н а. А я? Не переживаю?
Т а н я. Инночка, все мы переживаем. А я? Как вы думаете? Я ведь Анну Федотовну раньше вас знаю, еще когда с Костей встречались… и даже с детства.
И н н а. Короче, я не переживаю. Что же вы хотите?
Т а н я. Я и сама толком не знаю… Меня надоумила мама.
И н н а. Что? что?!
Т а н я. Вы ведь теперь не станете приезжать сюда летом? Дом будет пустовать…
И н н а. Хотите купить?
Т а н я. Если бы так! Мама бы жила здесь, а мы все в нашем доме. Рамзесу здесь нравится, и я все-таки скучаю, очень. И маме одной тоскливо. Анны Федотовны нет…
И н н а. А вам одной половины дома достаточно? Та ведь Надина.
Т а н я. Маме, конечно, достаточно.
И н н а. А сколько вы дадите?
Т а н я. Ну, учитывая, значит, подсобные, палисадник…
И н н а. Сад, сарай, погреб. И там, за забором, пустырек считается наш.
Т а н я. Ну, это «считается».
И н н а. Хорошо. Сколько вы дадите?
Т а н я. Тысячу.
И н н а. О чем вы говорите? Две, как минимум. И это только потому, что сейчас такое состояние.
Т а н я. Я понимаю, не до торгов. Тысяча пятьсот.
И н н а. Две.
Т а н я. Хорошо. Я скажу Рамзесу. Только, Инна, вы уж нас имейте в виду, а то старый Родион хочет для внука… Мы обратились первые, мы с Костей знакомы давно, и Анна Федотовна была бы рада.
И н н а. Да, да.
Т а н я. Ну все. Я побежала.
И н н а. Стойте, Таня, стойте! Что же вы меня бросаете одну?
Т а н я. А что? Там Рамзес…
И н н а. Ну и что? А здесь — я одна. Давайте же мы с вами сядем, по-бабьи посудачим, поплачем…
Т а н я. Ох, конечно, вам не по себе, я понимаю.
И н н а. Вы уж меня не бросайте.
Т а н я. Не брошу, конечно.
Они садятся на скамейку.
И н н а (без выражения, твердо, медленно). Я работаю редактором, Таня. Я люблю свою работу. Она мне доставляет… Я люблю ее. Знаете почему? Я встречаюсь с одар… дар… та-лант-ливыми людьми. Пишут прекрасные вещи. Молодежь сейчас талантлива. Ваня бездарен. Стихи его плохие. Он меня потому и ненавидит, что я редактор. А сам ни разу не присылал стихов в наш журнал. Боится. Трусит. Трус. (Смеется.)
Т а н я. Что вы, Инна?
И н н а. Ничего, обойдется. У меня дочь, сын. Ничего.
Т а н я. Конечно.
И н н а. Идите, Таня.
Т а н я. Значит, я скажу Рамзесу. (Направляется к калитке.)
Навстречу Тане идут В а н я и Р а м з е с.
Ты уже здесь?
Р а м з е с. Мы с Ваней.
Т а н я. Что же ты ходишь за мной, как пришитый?
Р а м з е с. Я люблю свою голубку, я люблю свою Таню.
Т а н я. Ну зачем ты сюда идешь?
В а н я. Я его пригласил. Понятно?
Т а н я. А где Костя?
Р а м з е с. Он там, с Жанной.
Таня уходит.
Побежала! Побежала. «Где Костя?» — и побежала. Костя — там, Рамзес — здесь!
В а н я. Не бери в голову. Иди сюда. Сейчас мы с тобой сядем, посидим. Вот здесь, под ивой. Я сейчас возьму два стаканчика. (Заглядывает в окно.) Кто там есть?.. Ничего, ничего… Это я так. (Подходит к Рамзесу.) Там — «эта». Не люблю. Ну, я сейчас. (Спускается в погреб, выносит сулею с вином и жестяную кружку.) Чтоб лишний раз не бегать. Это ничего. Мне
