Китай в XX веке. От рисовых полей до атомной бомбы - Алекс Каплан

Через год эти несколько десятков дворов увеличили урожайность в два с половиной раза в сравнении с той, что показала коммуна. О результатах столь смелого по тем временам экономического эксперимента в области сельского хозяйства стало известно Дэн Сяопину – и он немедленно сделал выводы. Дэн Сяопин вернул китайским крестьянам землю и свободу, в кратчайшие сроки распустив коммуны. С коллективизацией, которая далась китайскому народу немалой кровью, было решительно покончено. Во второй половине 1980-х годов, когда в СССР началась перестройка, многие советские деятели говорили об опыте Дэн Сяопина, однако им так и не удалось уловить суть. Китайский лидер отличался невероятным прагматизмом, а потому дал возможность своему народу проявить инициативу на местах, а в Пекине лишь оценивали результаты. В итоге принималось решение, какие из народных инициатив могут стать полезными в масштабах всего государства, после чего их внедряли в экономическую и политическую жизнь. В СССР же в эпоху перестройки все инициативы спускались исключительно сверху, из Москвы, и в большинстве своем они были далеки от потребностей на местах, что и привело впоследствии к неутешительным результатам.

Не менее важным, чем конец коллективизации, в экономическом плане стал и фантастический прорыв Дэн Сяопина на запад. Именно он открыл Китай миру, что привело к стремительному промышленному подъему государства. Такой внешнеполитический разворот кроме как историческим и назвать-то сложно. До первой половины XIX века Китай смотрел на внешний мир свысока, так как его правители считали, что страна обладала всеми необходимыми ресурсами, – настолько огромной и просвещенной считалась Китайская империя в сравнении с остальным миром. В значительной степени так оно и было, особенно если речь идет о Средних веках. В середине XIX века такое положение дел грубо нарушили главные европейские колониальные империи, такие как Англия и Франция. Они буквально вломились в Поднебесную, взяв страну в торговый оборот. На протяжении столетия – с середины XIX века и до момента создания КНР в 1949 году – китайский народ оказался лишен возможности продавать свои товары за рубеж. Это право экспроприировали иностранные империалисты. После прихода к власти коммунистов, прогнавших капиталистов, право на торговлю с другими странами оказалось крайне ограниченным. Единственными торговыми партнерами КНР являлись социалистические страны – в первую очередь СССР, – однако после разрыва с Советским Союзом и начала «культурной революции» внешняя китайская торговля практически полностью прекратилась. Страна оказалась в торговой изоляции – не меньшей, чем в Средние века, хотя на улице был уже век XX и даже Советский Союз покупал в США зерно и технику. Дэн Сяопин открыл КНР всему торговому миру, что стало самым большим экономическим событием XX века, изменившим до неузнаваемости не только Китай, но и все человечество. В 1978 году Дэн Сяопин предпринял ряд мер. Он распахнул двери для иностранных инвесторов и торговли. На побережье, где раньше располагались различные иностранные портовые концессии, открылись особые экономические зоны. Он также изменил промышленные приоритеты в КНР. Если раньше все внимание государства, а следовательно, и бюджетные средства были направлены на развитие тяжелой промышленности, то теперь фокус сместился в сторону легкой промышленности, которая была в состоянии производить дешевые потребительские товары на экспорт. Вместо огромных и малоэффективных металлургических комбинатов появились небольшие и гибкие фабрики по производству самого разнообразного ширпотреба, стоившего, по западным меркам, сущие гроши ввиду невероятной дешевизны китайской рабочей силы. В КНР провели реформу банковского сектора, который стал работать подобно финансовым учреждениям на западе. Китайские банки начали выдавать предприятиям кредиты под проценты – невиданное дотоле дело в социалистическом Китае. В страну съезжались иностранные инвесторы, проворачивавшие в открывшихся экономических зонах на побережье невиданные предпринимательские дела. Фабрики и заводы, использовавшие дешевый труд местного населения, росли, как грибы после дождя. Многие финансисты считают, что именно иностранные инвесторы ответственны за большую часть китайского экономического чуда, что в основном соответствует действительности. Однако они часто забывают упомянуть одну существенную деталь. В начале преобразований, инициированных Дэн Сяопином, львиную долю таких инвесторов составляли китайцы, обосновавшиеся в свое время за рубежом. Китайская диаспора в мире огромна. В США и Юго-Восточной Азии такие диаспоры особенно многочисленны – и на тот момент в них имелось немало состоятельных людей. Именно они после открытия КНР совершили первый коммерческий рывок, вытянув на своих плечах отсталую коммунистическую страну в мир международной торговли. Заслуга Дэн Сяопина в том, что эти тысячи, десятки тысяч инвесторов поверили в КНР и рискнули своими деньгами. Большинство зарубежных китайцев относились к коммунистам крайне враждебно, ведь те на протяжении многих лет расстреливали капиталистов чуть ли не миллионами. Стать на капиталистический путь развития многие годы считалось в КНР преступлением, за которое можно было сильно поплатиться. Дэн Сяопину удалось убедить миллионы бывших соотечественников от Нью-Йорка до Сингапура, что им нечего бояться властей КНР и что их ждут фантастические финансовые возможности, а не политические комиссары, готовые все конфисковать. «Пекинская весна» очень сильно помогла выстроить доверительные отношения с китайскими капиталистами со всего мира. Но прагматичный Дэн Сяопин на этом не остановился – он вышел навстречу Западу с распростертыми объятиями. Мао Цзэдун за годы руководства страной только дважды покидал ее пределы, при этом оба раза он ездил в СССР. Уже в ноябре 1978 года Дэн Сяопин отправился в турне по странам Юго-Восточной Азии, побывав в Бангкоке, Куала-Лумпуре и Сингапуре. В Сингапуре у него состоялась историческая встреча с еще одним легендарным и, по сути, китайским политическим деятелем – премьер-министром Сингапура Ли Куан Ю. Сингапур – настоящий китайский анклав в сердце Юго-Восточной Азии, где три четверти населения – этнические китайцы. Он является финансовым центром региона. Двум китайским политическим деятелям удалось наладить великолепные отношения друг с другом, что открыло путь для успешного экономического сотрудничества между государствами – огромной КНР и крошечным, но крайне успешным в финансовом плане Сингапуром. Оба руководителя отличались прагматизмом и попытались извлечь из этого сотрудничества максимальную пользу. Ли Куан Ю попросил Дэн Сяопина свернуть поддержку коммунистов в Юго-Восточной Азии, где на протяжении многих лет они играли значительную роль. В 1950-х годах они чуть не свергли малайских капиталистов, которые с трудом смогли удержать власть в своих руках – и то при активной военной поддержке британских империалистов. КНР оказывала коммунистам в регионе значительную помощь, при этом большинство местных коммунистов были этническими китайцами. Дэн Сяопин по просьбе Ли Куан Ю свернул революционную работу в регионе и получил взамен внушительные сингапурские инвестиции. Получается, что за китайских коммунистов поручился сам Ли Куан Ю, для которого такой инвестиционный бум также оказался крайне