Сарматские хроники-2. Спецназ поневоле - Евгения Говоркова-Никифорова
– Пранг!!! – выдохнула она, чуть отпрянув от его губ. – Ты рехнулся??? Разве можно так подкрадываться???
– Это ТЫ рехнулась! – проворчал сармат. – На берегу мужиков толпа, а она нагишом тут разгуливает!
– Я не разгуливаю, я купаюсь! От меня разит как от… Да и не видел никто!
– Я же увидел! – продолжал кипятиться вожак, шумно вдыхая запах её волос. – И вообще – мне очень нравится, как от тебя разит…
– Ну конечно… , – пробурчала она, даже не пытаясь сопротивляться пальцам и губам, ласкающим её тело, и нахлынувшему желанию.
То, что эти ласки, становившиеся всё настойчивей, не продлятся долго, она уже знала. Секс с Майпрангом быстрым никогда не был, однако сармат, не отличавшийся особым терпением, длительных прелюдий не любил и предпочитал практически сразу переходить к делу, волнами страсти и бешеного напора доводя её до пика блаженства.
Этот день не был исключением. Разве что страсть и напор сегодня выплеснулись через край и накатили не волной, а мощным цунами, сметая на своём пути остатки разума. Волк овладевал ею резко, почти грубо, исступлённо прижимая к себе и оставляя метки на обнажённых плечах, груди и шее…
– Пранг… ты… с ума… сошёл!… Зачем же… так… накидываться??? – смогла наконец произнести Аглая, с трудом переводя дух.
– Захотелось!… – шумно выдохнул он.
Они лежали на мягкой зелёной траве на берегу лесного озера. Внезапно сармат резко повернулся и вновь крепко прижал её к себе, вперив в лицо янтарный взгляд.
– Ты моя, понятно? МОЯ! – внезапно заявил он, гневно сверкая глазами и раздувая ноздри.
– Да твоя, твоя… Кто бы сомневался! – миролюбиво произнесла Аглая, пытаясь его как-то утихомирить.
– Видно есть те, кто сомневается!!! – не унимался он.
Внезапно её осенило: ревнует!!! К кому – она, в общем-то тоже догадывалась… Ну, вот самое время, как всегда! Извечные мужские шутки относительно женской логики СЕЙЧАС терпели полный крах!… Сами хороши!…
Она тихо рассмеялась и, перевернувшись на живот, подобралась поближе.
– Пранг, ты болван! – весело прошептала она ему в самое ухо, а потом нежно прикоснулась губами к упрямому рту.
– Аглая! С огнём играешь! – предупредил сармат, пристально глядя на неё, и она заметила, как его глаза приобрели оттенок тёмного янтаря, очень хорошо понимая, что это означает.
Пискнув, она попыталась было вывернуться из захвата, заранее зная бесполезность всех своих попыток.
– Болван, значит?… – усмехнулся Майпранг, вновь накрывая её тело своим и с наслаждением зарываясь лицом в рыжеватые непослушные волосы…
…Обратный путь в Греческое царство был продолжен на следующее утро. Райский остров остался далеко за кормой, правда, любоваться этой картиной довелось только волкам-воинам, Аглае и Богдану. Остальные покидали гостеприимный берег вновь с завязанными глазами. Будь воля Аглаи, она эти повязки оставила бы им до конца плавания – авось, к тому времени зажили бы следы Майпранговой ревности на её шее. «Теперь весь драккар будет в курсе, что я твоя!» – пробурчала она тогда, уходя с поляны. «Да пусть видят! Ничего особенного!» – ухмыльнулся сармат, крепко её обнимая.
Конечно! Ничего особенного!!! Разгуливать, как жираф, с пятнистой шеей! Ладно, хоть всё остальное – под одеждой!… В тот вечер Аглая очень надеялась на спустившиеся густые сумерки, а потом просто обмотала шею сине-зелёным платком, мгновенно преобразившимся из банданы в шарф. Майпранга её маскарад откровенно веселил, остальные будто и не придали этому значения. Только с Марком, бросившим на неё пару-тройку подозрительных взглядов, она старалась не встречаться глазами…
***
…Прибывший к родному берегу драккар бурно встречали всем становищем. Вскоре подоспели и крестьяне из ближней деревни, но в их толпе крики радости мешались с горестными воплями – византийцы добрались до дома не все… Марк нахмурился: то ли ещё будет по возвращении в столицу! Хуже всего было то, что людей, безоговорочно преданных ему, теперь оставалось меньше полусотни!…
Тем не менее, возвращаться в город требовалось незамедлительно – неизвестно, что там сейчас вообще происходит! Жив ли консуляр? Крестьяне толком ничего не знали, да и кому пришло бы в голову посвящать их во все события?…
Майпранг, придерживая обеими руками близнецов, которые никак не могли определиться, на ком повиснуть подольше – на нём или на Аглае, дал распоряжение Корсаку отобрать для Марка и его свиты лошадей, а сам повернулся к спасённым русичам – мальчишке с обожжёнными руками и мужику, помогавшему на драккаре.
– Мы на берегу, – с расстановкой произнёс вожак. – Вы вольны поступать, как заблагорассудится, неволить не буду – ни к чему мне это. Хотите – с ромеями в столицу поезжайте, оттуда корабли до земель ваших ходят – авось, доберётесь!
– Ты, вожак, вот что послушай, – помедлив, начал русич. – Мне в землях моих торопиться не к кому – родителей нет давно, суженая сгинула – то ли опосля вашего набега, то ли после половцев… Никитка вон и вовсе от рождения сирота…
Мальчишка-дружинник по своему обыкновению часто-часто закивал.
– Так вот, – невозмутимо продолжал ратник. – Пока по морю шли, слыхал я – ромеи гутарили, будто мало людей у вас осталось, а впереди сложности какие-то… Ты нам жизнь спас, не взирая, что врагами были, должок с нас, получается! Мы останемся покуда: чем сможем – поможем, а опосля видно будет…
Майпранг, в очередной раз приобняв уставших верещать близнецов, пару секунд пристально смотрел в морщинистое лицо русича.
– Ты никак на моей стороне биться решил, ратник? – наконец уточнил он, склонив голову набок.
– Не на стороне волков-воинов, но на стороне справедливости! – с достоинством ответил дружинник. – А справедливость, как ни крути, вся у тебя, получается!…
– Как твоё имя, воин? – серьёзно спросил вожак, однако ответ русича потонул в пронзительном женском крике.
– Нил??? Нил!!! – немолодая женщина, русская, но в сарматской одежде, протолкалась сквозь толпу и замерла на месте, не сводя глаз с ратника.
– Матрёна! Ты??? Как… здесь??? – мужик вытаращил глаза, словно увидел привидение.
– Да вот так… Вот и свиделись… , – Матрёна, уронив руки, стояла как вкопанная.
Аглая, прищурившись, разглядывала женщину. Она, разумеется, видела её и раньше, но только сейчас её осенило – русская полонянка, когда-то насильно делившая шатёр с Катиаром! После бегства стаи деваться ей было некуда, и сарматы взяли её с собой. И вот теперь… Надо же такому случиться, что тихая скромная женщина, смирившаяся уже со своей участью, оказалась бывшей невестой привезённого дружинника!… Как говорится, СУДЬБА…
– Я смотрю, Нил, на наших-то землях, выходит, было, кому тебя ждать! – сверкнул глазами Майпранг, прерывая воцарившееся молчание.
Ратник, ошалело взглянув на него, вдруг сорвался с места и стиснул растерявшуюся Матрёну в объятиях.
– Ну, я вижу, нашего полку прибыло! – вожак весело подмигнул окружающим и повернулся к мальчишке-русичу. – А ты чего молчишь? Домой поедешь али здесь останешься, с волками?
– Pita…, – послышался вдруг нерешительный голос Скилура, как всегда, топтавшегося неподалёку от основных событий.
– О-о! – Майпранг закатил глаза, поворачиваясь
