Путь Абая. Книга IV - Мухтар Омарханович Ауэзов

Не присаживаясь, стоя перед начальником уезда, Абиш быстро рассказал о случившемся. Признался и в допущенном им превышении власти, на что он вынужден был пойти в целях немедленной защиты девушки, чье прошение подавал утром. Учтиво попросил извинить его за то, что он, не имея на то полномочий, в приказном тоне давал распоряжения городовому.

Быстро оценив обстановку, Маковецкий вызвал пристава третьего участка Старчака и в сопровождении пяти конных городовых отправил его к паромной переправе. Им было приказано задержать и доставить оттуда в уездное управление виновников кровавого дела, а также и привести пострадавших, Макен и Дармена.

А там за это время произошли значительные события. После того как Абиш уехал, на пароме Корабай и несколько его торговцев-друзей подняли настоящий бунт. Они требовали от паромщика-татарина, чтобы он немедленно отплывал на левый берег.

- Я тебе отплыву! - пригрозил Семиз-Сары и положил руку на эфес сабли. - Всем стоять на месте!

Тогда Даир, подойдя, нераненой рукою полез за пазуху и достал несколько «красненьких». В другое время Семиз-Сары от денег не отказался бы, но сейчас, поставленный офицером на караул, он не решился. Вспомнил отчаянного, дерзкого и властного поручика - и не решился нарушить его приказ. С таким лучше не шутить. И расстроенный городовой закричал с излишней свирепостью в голосе:

- Молчать! Отойти всем назад!

Разозленный Даир, спрятав назад деньги, направился к возку, на котором лежали связанные Макен и Дармен. Возле них сидел страшно избитый, с окровавленным лицом, с разбитым затылком, полуживой жатак Абди, решивший сопровождать плененного друга, Дармена. Он пошел вместе с ним в плен, но сам не сдался, - сидел рядом с другом, сжимая в руке обнаженный кинжал. И когда разъяренный Даир подобрался к телеге и, замахнувшись здоровой рукой, стал стегать камчой связанных пленников, стараясь попасть по голове Дармена, Абди тяжело переместился в возке и, выставив кинжал, острием в грудь Даира, пригрозил - клокочущим от крови голосом:

- Попробуй тронь еще... Зарежу... Не дам их бить. Пусть я умру, но клянусь, вы не будете мучить этих детей, пока я живой. А твою поганую кровь пущу, сволочь, не задумаюсь, подойди только!

Даир плюнул и отошел назад, к ватаге торговцев во главе с Корабаем - и присоединился к нему, стремившемуся возбудить шум и ропот в толпе пассажиров парома. Подступая к Рыжему-толстому, Корабай крикнул:

- Отпускай паром! Е, нам плыть надо!

- Не держи стольких людей! У всех дела!

- Жаловаться будем начандыку вашему!

Кричавшие стали окружать городового и стоявшего рядом с ним паромщика. Семиз-Сары снова положил руку на саблю.

Тут произошло нечто неожиданное: на паром прорвались, громко топая ногами по сходням, человек десять здоровенных казахов. Одеты они были по-городскому, но бедновато, как простолюдины. С ходу, выстраиваясь в ряд, они оттеснили назад подступившую к паромщику дружину Даира и Корабая. Городовой с растерянным видом застыл за их спинами. Со стороны пришедших раздался грозный крик:

- Где Корабай?

- Кровопийца Корабай!

Услышав их голоса, Дармен обрадовался и воскликнул, обращаясь к Макен и Абди:

- Нам повезло! Это же джигиты из Затона! Грузчики, друзья Абена! Наверное, он их послал!

Пленники не знали, что недавно Алмагамбет, посланный Айшой, нашел затонского крючника и борца Сеита, которому и рассказал о кровавом избиении и разгроме очага Абена. Быстро собрав с десяток других силачей-крючников, Сеит прибежал к дому Абена и воочию увидел, какое злодейство было учинено над очагом его друга. Разгневанные, грузчики кинулись в сторону паромной переправы.

Когда Сеит узнал, что все участники погрома находятся в паромной лодке, он взревел от яростного нетерпения:

- Корабай! Где кровопийца Корабай?

Никогда не отступавший в драках, Корабай, массивный, с огромной головою человек, известный торговец в городе, раздвинул толпу, выступил вперед и встал перед Сеитом.

- Я что, отца твоего убил? А ты пришел требовать кун за него? Ну вот я, Корабай! Чего дальше? - рявкнул здоровенный торговец.

Тут Сеит изловчился - и мгновенно схватил за густую черную бороду Корабая, дернул из стороны в сторону и торжествующе воскликнул:

- Получай, если ты Корабай! - и огромным кулаком, словно молотом, начал крушить его по голове. Напрасно тот пытался вырвать свою бороду из рук дюжего крючника. Мигом широкое лицо торговца превратилось в кровавую кашу, на этом же месте торговец лишился передних зубов, которые с шумом выплюнул изо рта.

На пароме началась большая, шумная драка. На стороне врагов выступил знаменитый забияка и драчун Дондагул, про него ходила слава, что он и вор отменный, и ходит в разбой. Это про него говорили обыватели: «Вор столь силен, что перебросил большой тюк чая через забор товарного склада», «Разбойник матерый - таскает только по-крупному». Но также был Дон-дагул известным городским борцом-палваном. Корабай силен и опасен прежде всего тем, что собирает вокруг себя подобное отребье, как этот Дондагул, кормит их и поит.

После первого неудачного нападения Корабая и Даира на дом Абена, нашли и добавили к ватаге преследователей силача Дондагула. Он и возглавлял тех, что смяли сопротивление беглецов и их друзей. Мощными ударами быстро свалил тогда Абена, затем Абди. Но успел получить от Абена ощутимый удар по голове железным шкворнем. Теперь на пароме этот Донда-гул полеживал на желтой арбе, приходя в себя после того удара. Когда началась большая драка на пароме, ему не терпелось вмешаться, но сильно болела и кружилась голова от сотрясения, не ворочалась распухшая шея, и Дондагул сидел на арбе и молча страдал, глядя, как дерутся другие. Однако увидев, как обошлись с Корабаем, Дондагул не выдержал и, схватив свою верную дубину, сполз с арбы и, перебравшись еще через одну повозку, хотел броситься в схватку. Однако сил своих не рассчитал, сотрясение в голове сказалось, и Дондагул сверзился на четвереньки.

Но в следующее мгновенье он со страшным ревом стал медленно подниматься на ноги. И понимая, что от этого быка Дондагула можно дождаться немало беды, два опытных бойца, Сеит и мускулистый Жайнак, одновременно подскочили к нему с двух сторон и замахнулись каждый своим оружием. У Сеита в руке был черный шокпар, прихваченный им в доме Абена, у Жайнака - березовый соил. Почти единым ударом прозвучали их боевые инструменты, опустившись на затылок и на предплечье Дондагула. Тот снова шмякнулся лицом в доски, вяло