Темиртау - Зеин Жунусбекович Шашкин
. Ух, какой же шум поднялся в зале!
Кто-то крикнул: .
— Да совесть у тебя есть?
Кто-то рявкнул:
— Ты говори, да не заговаривайся!
Кто-то предложил лишить оратора слова, и это предложение было поддержано почти всеми. Игламбек растерянно смотрел на зал, видно было, что он надеялся на аплодисменты, а получил свистки да ругань.
Тогда слово попросил Платон Сидорович. Он знал, что на заводе его недолюбливали и звали «наш мямля», но он ничего не мог с собой поделать, всего боялся и поэтому постоянно служил двум, а то и трем богам, никому ни в чем не отказывал, но и делать тоже ничего не де
лал. Всегда он все увязывал и согласовывал, если говорил, то понять его можно было и так и сяк.
Вот и сейчас он начал какую-то путаную и длинную речь о технике, о технологическом процессе, о реконструкции цехов, и было неясно, для чего же он все это говорит. Дамеш посмотрела на президиум, Каир сидел спокойный и даже как будто веселый, речь Игламбека его совсем не задела. Серегин хмурился и постукивал карандашом по столу. Видно было, что речь Платона Сидоровича ему решительно не нравилась.
— Мы рассматривали предложение Сагатовой,— сказал Платон Сидорович.— Да, и рассматривали, и уточняли, уточняли,— он хотел еще что-то сказать, но только перевел дыхание.
— Вы кончили? — вежливо спросил его Серегин.
. — Одним словом,—начал вдруг снова говорить Платон Сидорович и оглянулся на председателя,— то мнение, которое высказал директор, является до известной степени и мнением нашего творческого коллектива. Да, да, коллектива... Вот что только хотел сказать...
— А не сказал ровным счетом ничего,—крикнул Ку- мысбек.— А я бы вот хотел, например, услышать ваше личное мнение.
Платон Сидорович только пожал плечами.
— А мое мнение,— сказал он,— не отличается от мнения коллектива, я полностью согласен с нашим коллективом. Да-да, коллективом... С нашим коллективом...
— С чем же вы согласны? — крикнул кто-то.— Дело предлагает Сагатова или нет?
— Я боюсь,— медленно сказал Платон Сидорович,— что большого толка из этого предложения не получится. Да, не получится.
— А зачем же вы тогда это предложение поддерживали? — спросил из зрительного зала инженер Касымов.
— Я? Поддерживал? — как будто очень удивился старик, но сразу же и заулыбался.— Ну да, поддержал! По-моему, ничего не должно быть отвергнуто без рассмотрения и проверки. Да-да, без проверки. Проверка необходима! Да!
— Разве в результате проверки отвергли предложение Сагатовой? — опять спросил Касымов.
— Да нет, нет,— испуганно залепетал Платон Сидорович,—его не отвергали, но как я вспоминаю... Впрочем,
я был тогда в отпуске и чем дело кончилось, не знаю, вот Муслим Сапарович лучше меня знает. ’
— Вот это называется объяснил,— раздался чей-то голос, и все засмеялись. После тяжелого задиристого, но явно несправедливого выступления Игламбека комическая фигура старика несколько разрядила атмосферу.
Потом начались другие выступления, и опять ораторы стали нападать на Каира. Директора в цехе, говорили они в один голос, знают мало, и есть такие рабочие, которые вообще его никогда не видели. Руководит он заводом из кабинета. Это плохо. Вот он критиковал старое руководство. Оно-де не сменило ни винтика.. Это правильно, но что изменилось теперь, когда директором стал товарищ Альжанов? Где результаты его работы? И разве последняя авария не результат халатности ответственных работников, первый из которых директор, а последний —сменный инженер? Одним словом, чем куму, шек считать трудиться... Известна ли вам, товарищ директор, эта старая пословица?
У Дамеш горело лицо, когда она слушала все эти слова. А Каир не переставал записывать что-то в блокнот и выглядел совсем спокойным.
«Что ж,— подумала Дамеш,— и эти выступления — работа Муслима? Почему же молчат остальные? Не мог же, в самом деле, Муслим настроить всех на свой лад. Но ведь Муслим работает здесь много лет; одних он принимал на работу, других снимал; одних награждал, других наказывал,— можно, конечно, за это время успеть сколотить свою артель.
Наконец взял слово и сам Муслим. Дамеш поняла: предшествующие ораторы нанесли Каиру очень болезненные удары, теперь Муслим должен добивать.
Муслим взошел на трибуну не спеша, достал очки, положил их перед собой, вынул из кармана блокнот, открыл его в нужном месте, заложил пальцем, долгим взглядом окинул зал, откашлялся и заговорил. Начал он откуда-то очень издалека: он сказал о том, что за годы советской власти Россия из страны отсталой превратилась в мировую державу с передовой техникой и невиданной производительностью труда. Вот мы живем, например, в Казахстане. Что же представлял Казахстан раньше и что представляет он теперь? Вот несколько цифр... Муслим привел эти цифры и воскликнул:
— Вот факты, вот действительность! Наш Карагандинский район является промышленным сердцем республики.
Тут поднялся Серегин и сказал, что время оратора уже истекло — он проговорил пятнадцать минут. Муслим в замешательстве взглянул на зал.
— Так я только что начал...— сказал он неуверенно.
— В том-то и дело.— Серегин поморщился, но предложил дать Муслиму еще десять минут.
— Только прошу вас держаться поближе к теме,— сказал Серегин.
Муслим кивнул головой и снова заговорил:
— Итак, сейчас самое главное — это люди, овладевшие техникой. Таких людей у нас, к сожалению, мало. Даже так можно сказать — совсем их у нас нет. От этого завод терпит огромный убыток. Вот взять последнюю аварию. Чем ее можно объяснить? Да только тем, что сменный инженер товарищ Сагатова имеет очень слабое представление о своих обязанностях. Вот я слышал, говорят, что изложницы, на которых она работала, старые, изношенные, что их давно пора на свалку. Но так ли это, товарищи? На этих изложницах работали десятки инженеров, сотни рабочих,— выдавали на них свою дневную норму, и никто на них не жаловался. Пришла Сагатова, и сразу они оказались никуда не годными. Почему же так? Да потому, что сама Сагатова — инженер молодой, неопытный и производство знает очень слабо. После аварии мы переместили товарища Сагатову в технический кабинет по ее специальности. Так, оказывается, директор недоволен этим приказом! Как произошла авария, он не знает, его и вообще-то не было в
