Плач умирающих звёзд - Стейс Крамер
Позади Дианы были Элеттра и Гризель. Кинг могла чуть поднажать, чтобы вырваться вперед. В ней тоже сил было немерено, но она не стала мешать Диане. Эл намеренно замедляла ход, словно тяжелый груз тянул ее назад. А вот Гризель даже и не думала о том, чтобы сдаться. Но Диана никому не оставила ни шанса на то, чтобы хотя бы приблизиться к себе.
– Это невероятно! Диана Брандт и Вассаго первыми пересекли финишную черту! – объявил ведущий. – Кубок и звание чемпиона завоевала команда «Греджерс»!!!
Диана не слышала ни восторженный крик публики, ни слова ведущего, ни поздравления чуть не слетевшего с катушек от счастья тренера. Все это пестрое и шумное движение было как будто далеко-далеко от нее. Она расправила крылья и улетела… Она – победила! Победила не просто в гонке, а в борьбе с самой собой. И это было только начало.
Элеттра глядела на торжествующую Диану, слезы стояли в ее глазах. Триумф Дианы стал ее личным искуплением.
На лицах остальных «Черных монстров», измученных долгими тренировками и горечью прошлых поражений, расцвели улыбки. Каждый мускул, каждая клеточка вибрировала от радости, душа переплескивалась через край. Победа… Нет, это была не просто победа, а воскрешение. Она согревала, как первый луч солнца после долгой зимы, даруя жизнь и силу. Они – победители, герои своего времени! И этот миг – их вечность!
Глава 33
Паром мерно покачивался, словно гигантская колыбель, убаюкивая пассажиров, уставших от долгого пути. Солнце, пробиваясь сквозь легкую дымку, окрашивало горизонт в нежные оттенки персикового и лавандового. Всадницы, облаченные в победные куртки с гербом «Греджерс», шумно праздновали в каюте Главной леди. На заставленном закусками столе возвышалась пирамида бокалов с яркими коктейлями – трофеи, добытые с недетской изобретательностью. Смех звенел, перекрывая шум волн за бортом. Танцы под громкую музыку из портативной колонки сменялись громкими возгласами и взаимными поздравлениями. Девчонки сбросили с себя маски серьезных спортсменок и превратились в обычных подростков, отмечающих свою победу. Подсвеченные огнями заката лица сияли гордостью и усталостью после напряженных соревнований. Вечер обещал быть долгим, а наутро девчонок ждали великолепный рассвет над гладью цвета небесной тверди и воспоминания, которые они пронесут через всю жизнь.
Бастиан тоже разрешил себе немного расслабиться и угоститься бокальчиком прохладного шампанского. Он как раз возвращался из ресторана в свою каюту, когда на пути ему встретились пьяненькие Дойч и Джордж. Те ненадолго покинули вечеринку, чтобы слегка протрезветь на свежем воздухе и вернуться с новыми силами в самый эпицентр веселья. Увидев тренера, всадницы испугались, быстренько развернулись и потопали обратно.
– Астрея, Эрика, подойдите ко мне, – сказал Бастиан, почуяв неладное. Те остановились подле тренера, потупив хмельной взгляд. – Девчонки, вы молодцы, конечно, но что-то вы чересчур веселые. Нет у вас там… э-э… дополнительных источников радости?
– Мистер Теджейро, ну что вы такое говорите? – промямлила Астрея. – Мы просто очень рады победе.
Бастиан скептически хмыкнул.
– Рады, говорите? Ну-ну.
– Мы надрали задницы всем, кто над нами насмехался! Кто теперь неудачник? А?! Кто? Мы еще вам покажем! – не выдержала Эрика. Она кричала, глядя на небо, а оттуда на нее смотрели ничего не понимающие, сонные чайки.
– Эрика, добрее надо быть, – сказал Бастиан.
– Надо… но не хочется.
– Ладно, не буду давить. Но помните, что профессионализм – это не только ваши подвиги на арене. Это и дисциплина, и ответственность за свое здоровье.
На этом тренер и ученицы расстались. Последние громко рассмеялись, когда им показалось, что Бастиан уже далеко отошел от них и потому ничего не услышит. Но тот все-таки услышал. Бастиан вздохнул. «Молодость берет свое», – подумал он.
* * *
Диана с большой неохотой присоединилась к своим сокомандницам. Она открыла дверь каюты, и перед тем как войти, внимательно изучила обстановку. Разумеется, она выискивала Кинг, и только убедившись, что та отсутствует, решилась наконец войти.
– Диана, негоже отделяться от коллектива, – шутливо отчитала ее Индия. – Мы уже все пьяные в дупель.
– Я догоню вас. И даже обгоню. Как и всегда, – подмигнула Брандт. Индия поняла намек, посмеялась почти естественно и пошла за новой порцией коктейля.
Все тусовались в одной дружной компании, и лишь Искра сидела отстраненно, как будто бы все, кто находился с ней в этой каюте, были ей незнакомы.
– Что пьешь? – спросила Диана.
– «Белую леди», – понуро ответила Искра.
– А я, пожалуй, начну с «Тома Коллинза». Ну что… выпьем за победу? Заслужили ведь.
– Я в своем поединке проиграла. Мне нечего праздновать.
– У каждого из нас бывают неудачные дни. Я, например, никогда не думала, что хоть раз стану побежденной. И все-таки стала… Увы, не раз. Миссис Барклай говорила, что истинная победа – это не пункт назначения, а сам процесс движения вперед, непрерывный поиск новых вершин и постоянное стремление к лучшему. Я бы добавила, что это еще и победа над собственной слабостью, над искушением сдаться, когда кажется, что все потеряно.
– …Значит, я все же победила. – Взгляд Искры несколько просветлел, налился жизнью.
– И я, – улыбнулась Диана.
– Мы даже не чокнемся? – удивилась Искра, увидев, что Диана поднесла бокал к губам.
– Мы уже давно все чокнулись…
Они одновременно выпили. Затем Диана задумчиво сказала:
– Знаешь, я всегда терпеть не могла двуличных людей. Мне претит любое вранье… Тем не менее я сама не лишена этого порока. Вру, когда мне это выгодно.
– А мне не нравится, что у меня длинные волосы в носу, – ответила Искра, посчитав, что Брандт решила просто поговорить с ней о разных недостатках.
Диана с трудом сдержала смех.
– Искра, я лишь хотела аккуратно подобраться к разговору о моей маме и Даниэле.
– О… А как их роман связан с тем, что ты – двуличная врунья?
Диана долгое время предвзято относилась к Героевой. Тяжело ей давалось изображать дружбу или хотя бы союзничество с ней. Но после истории с Дани и ее матерью она стала относиться к Искре с мучительным сожалением.
– Не могу передать, как мне было бы стыдно и больно признаться, потому что в это вовлечена моя мама. Ее действия были настолько разрушительными, что наша
