Красная Поляна навсегда! Прощай, Осакаровка - София Волгина

Ирини съездила в Красную Поляну повидаться с Мавриди. С Марицей засиделась чуть ли не до утра. Подруга юности была не в самом лучшем настроении: совсем недавно ее начальник уехал поднимать пчеловодство на Алтай и, по словам Марицы, все переменилось на работе и в ее жизни в худшую сторону. Правда, в подробности она не стала вдаваться, а Ирини не имела привычку лезть в душу.

* * *

Вовсю наступала весна. Такая обволакивающая, нежная теплынь плыла над черноморским побережьем. Множество цветущих, ярких деревьев и цветов благоухало вдоль улиц и скверов. Кругом много красок. Красиво! Кому такое не понравится? Ирини обернулась туда и назад домой за две недели и сразу заказала переговоры с сестрой. Предупредила, что едет попрощаться со всеми и, чтобы встречали ее на вокзале четырнадцатого мая. Как всегда, подъезжая к родной Осакаровке, почувствовала неровное биение своего сердца. Люди так волнуются перед встречей с любимым человеком, а она – с любимым поселком.

Кому-то, может, не нравятся бесконечные пустынные степи, без единого водоема, деревьев. Даже травы не всегда увидишь за окном вагона. А все – равно, Ирини часами могла смотреть и смотреть на далекий горизонт, на закат, на чистое небо.

Встречали ее смурая, сразу пустившая слезу, Кики и Ксенексолца с Эльпидой. Обеих подруг в прошлый ее приезд не было в Осакаровке, и приезжали они в гости сюда последнее время не часто.

– Подруга! С приездом, подруга! – кричала, протягивая к ней руки любимая Ксенексолца.

Ирини со всеми по-очереди обнялась.

– Ну, а чего вы нюни распустили? – строго спросила она дрожащим голосом, сама, беспрестанно смахивая слезы.

– А вот, текут, бесстыжие, – сквозь слезы, кривя свои крупные губы, отозвалась Ксенексолца.

– Казалось бы, с какой стати? – поддержала ее Эльпида.

– Господи, Эльпида, ты выглядишь, как королева! – искренне восхитилась Ирини.

И в самом деле, подруга ее была одета в очень дорогой весенний серо-голубой костюм из кримплена. Сидел он на ней безупречно элегантно.

– Ну, еще бы, она учительница, должна смотреть за собой. А кто мы с тобой? Простые труженицы, не так ли? – крепко прижала ее опять к себе Ксенексолца.

– Кстати, ты что-то прибавила в весе, меня догоняешь? Много кушаешь?

– Так я в таком заведении работаю, что грех не покушать лишний раз, мать его! – мимолетно бросив на себя критический взгляд, шутя матернулась Ирини.

– Да-а-а-а. Не переживай, мы с тобой одного размера, не то, что статуэточка Элька. А нам и так хорошо, мы не жалуемся, правда же, подруга? – Ксенексолца шутливо толкнула ее в бок. Ирини, хмыкнув, ответила тем же.

Эльпида улыбалась, радостно щуря глаза:

– Ах, милая Ирини! Послезавтра я уже уезжаю. Жаль, не будет времени подольше провести с тобой время: билеты на самолет на руках. Но, и то спасибо, что хоть два дня все побудем вместе, – сказала она, пристально разглядывая Ирини, как бы стараясь получше ее запомнить. – Как да-а-вно мы не виделись, как мы сос-ку-чи-лись по тебе, правда девчата? – пропела она, вновь порывисто обнимая Ирини.

– Ну, ладно, наобнимались и хватит, поехали ко мне, – скомандовала Кики, – посидим до вечера, вчера пироги специально мы с Аницей напекли.

Эльпида восхитилась:

– Так это дело хорошее! Пироги люблю, умираю. Именно твои, Кики! Помните девочки, как мы их еще горячими наминали после наших бесконечных игр?

Ммммм – Ксенексолца, причмокнула губами, – пойдемте, чего мы ждем? – Подхватив чемодан, она первая быстренько направилась к выходу с перрона.

– Да, подожди, – остановила ее Эльпида, – сейчас Слон за нами подъедет.

– Господи, и он здесь? – остановилась Ирини. – Не может быть!

– Вы, что: все специально собрались, что ли? – Ирини недоверчиво переводила взгляд с одного на другого.

– Нет, подруга, нам, в какой-то степени, всем повезло, – бросилась с объяснениями Ксенексолца, – я прилетела сюда месяц назад потому, что заболела мама.

– А, что с тетей Ксенексолцей? – испуганно спросила Ирини.

– Грыжа ее мучает, а оперироваться боится. И я ее никак не уговорю. Хорошо ты приехала! Ты кого хочешь уболтаешь. А у меня вот такого дара нет, – сокрушенно завершила Мария-Ксенексолца.

– Сделаем, – с готовностью заверила Ирини. – Что такое грыжа?! Мелочь! Даже и в возрасте не страшно делать операцию по удалению грыжи… Соседки Лизы свекровь делала ее в семьдесят лет…

– Так живой пример, мой дед, – напомнила Эльпида. – Моему деду сделали аппендицит вот недавно и ничего.

– А ты, Эльпида, как здесь в этих краях?

– А она, Ирини, приехала посмотреть на маминого нового мужа. Можешь себе представить, тетя Лена вышла замуж за русского дядьку, да такого симпатичного…

– Да что ты? – удивилась Ирини.

– Да уж прямо! – воспротивилась Эльпида. – Просто приехала попрощаться с Осакаровкой. Мы ведь уезжаем в Грецию.

Ирини широко раскрыла глаза:

– Как! Я переезжаю на Кавказ к вам, а вы опять куда подальше, в Грецию, к проклятым капиталистам?

Эльпида только открыла рот ответить на яростное Иринино возмущение, как разговор пришлось прервать: прибыл толстый и шикарный Слон на легковом автомобиле своего брата. После объятий и приветствий наперебой, загрузились в машину и через десять минут входили в дом Кики, где их гостеприимно встречали и усаживали за стол ее дочери. Позже появились Генерал и Харитон со своими женами. Генерал выставил на стол бутылку «Столичной» и «Портвейна». Сидели до поздней ночи, не могли наговориться.

Выяснилось, что все так или иначе сидят на чемоданах, кроме Харика и Генерала.

Братья Христопуло весьма скептически воспринимали восторги и чаяния отъезжающих друзей и сестры. Генерал особенно не приветствовал отъезд в Грецию, живописуя, какие сложности их ожидают в капиталистической стране.

– Как вы можете? Неужели не будете скучать по своим родным местам? – укоризненно-удивленно обращался он, направляя свой колкий взгляд то на одного, то на другого. – Неужели вам не будут сниться наши степные просторы, мерещиться сухие ветра, запахи родной Осакаровки?

– Ладно, не осуждай нас! – оправдывался за всех Слон. – Знаю, будет давить ностальгия. Но иногда. Потому, как работы так много, что скучать некогда.

– Слава Богу, у меня есть мой сынок, Жорик, он мне заменит все на свете. Так, что и мне не до скуки будет, – поддержала его Ксенексолца. – Да и куда мы денемся от Осакаровки? Здесь у меня мать, братья… Будем иногда приезжать из Геленджика.

– А мне не привыкать скучать, – удрученно заметила Ирини, уж двадцать лет тоскую, а изменить