Астра - Сидар Бауэрс
Когда Хьюго в конце концов спрятал телефон в карман, Дом попытался возобновить разговор:
– Расскажи, как ты сюда добрался.
– На самолете. На автобусе. На такси. Знаешь, как все нормальные люди.
– Да, конечно. Я только хотел узнать, как ты меня нашел? Я, конечно, никогда от тебя не прятался, просто твой визит для меня в какой-то степени стал неожиданностью. Ты вдруг возник как гром среди ясного неба. Ты раньше бывал в Торонто?
Господи, я спрашиваю его, как таможенник на границе, подумал он. Надо успокоиться.
Стало ясно, что кто-то настойчиво пытается послать Хьюго сообщение, потому что телефон у него в кармане то и дело вибрировал.
– Я никогда нигде не был, – ответил Хьюго, не обращая внимания на сигналы своего телефона. – Только в Ванкувере и на некоторых островах. Это был мой первый полет на самолете.
– Надо же! Здорово. – Дом вытер вспотевшие ладони о штаны. – Получается, для тебя это целое событие. Ты здесь еще с кем-нибудь собираешься встретиться? Или это у тебя командировка по работе?
Хьюго суховато усмехнулся, звук при этом раздался такой, будто ветерок шевелит страницы раскрытой книги.
– Работа у меня совсем другого рода, я работаю почасовиком в книжной лавке, где торгуют комиксами. Я, Фридом, сюда приехал к тебе. Вот это и впрямь целое событие.
Ощущение беззащитности – это беда, время от времени изводящая Дома. И хотя в тот вечер приступ этой напасти начался раньше, когда он обратил внимание на Хьюго, говорившего с мужчиной с собакой, именно эта фраза – я, Фридом, сюда приехал к тебе – напрочь лишила его остатков уверенности в себе. Руки его обессиленно обвисли по бокам, будто из них вытекла вся кровь.
– Значит, в книжной лавке, где торгуют комиксами? Здорово! – сказал он, натужно сглотнув, но глотательный рефлекс продолжал его донимать. – Должен тебе сказать, что теперь никто больше не зовет меня Фридом.
– Почему? Как тебя теперь все зовут?
– Дом.
– Усек. Все путем.
Телефон Хьюго зазвонил. Зз-з-зт. Зз-з-зт. Зз-з-зт. На этот раз кто-то хотел с ним поговорить, но парень снова проигнорировал чье-то намерение.
– Я поменял имя, когда мне было около двадцати. Чуть больше, чем тебе сейчас. – Дом снова стал говорить быстрее. – Я вовсе не удивлен, что Астра ничего тебе об этом не говорила. Она никогда ничего не помнила, даже когда мы встречались.
Взгляд Хьюго скользил по квартире, ни на чем долго не задерживаясь. Он, наверное, так же нервничает, как я. Дом старался взять себя в руки.
– Клода дала мне твой адрес, когда Астра вышла замуж, – пояснил Хьюго. – Я, кажется, хотел тебе написать или как-то с тобой связаться, может быть, на свадьбу пригласить. Астра сказала, что я могу пригласить кого хочу, но мне это было до фонаря. Эту бумажку я недавно нашел у себя в ящике письменного стола, я имею в виду записку с твоим адресом, и решил приехать… Сейчас почему-то билеты стоят недорого, – добавил он. Потом, как будто решив, что наговорил слишком много, мотнул головой так, что лохматая челка закрыла лоб.
– Я и забыл, что Астра вышла замуж, – сказал Дом, хотя вовсе об этом не забывал.
Теперь он решил, что кишки вязались в узлы от чувства вины. Или от ощущения того, что ему надо испытывать чувство вины. Интересно, с чего бы это? Они с Астрой давным-давно решили все вопросы, связанные с Хьюго. Никаких официальных документов на этот счет не было, но так хотела Астра. От Дома не требовалось быть частью их жизни. Но что, если Астра все представила Хьюго в ином свете? Скажем, что он их бросил? Или что ему вообще было не до них? Раньше он никогда такую возможность не рассматривал.
– И где же ты собираешься остановиться? – спросил он, думая сменить тему, но тут же пожалел об этом, потому что знал ответ заранее.
– Здесь. Мне некуда больше идти.
– Хорошо, а когда ты летишь домой?
– Через неделю. В следующую пятницу.
– Хорошо, – снова сказал Дом, вовсе не будучи уверенным, что это и в самом деле хорошо; у него мелькнула мысль, что на слове «хорошо» он зациклился.
Когда телефон зазвонил снова, Хьюго его выключил и бросил на кофейный столик так, что он громко стукнулся. Потом искоса взглянул на Дома. Глаза у него были карие, что правда, то правда, и пристальность взгляда была скорее такой, как у Астры.
– И еще одно, – сказал Хьюго. – Не говори ей, что я здесь, ладно?
– Почему?
– Мы с ней сейчас не очень ладим. Так что, если ты ей позвонишь, она, наверное, сядет в самолет и постарается вернуть меня домой. Согласись, это не самое большое одолжение. Я раньше тебя никогда ни о чем не просил. Мне только нужно здесь на несколько дней зависнуть, и чтоб это осталось между нами.
Дом судорожно пытался что-то сообразить, думал о том, что Хьюго сказал престарелому мужчине с собакой. Я пытаюсь найти отца. Он никак не участвовал в моей жизни. Вы случайно его не знаете? Он натужно мигнул, отгоняя от себя эту картину.
– Можешь мне это пообещать? – снова спросил его Хьюго. – Ну, давай же. Мне так нужно. Мне нужна передышка от моей жизни и от нее.
Дом пытливо взглянул на парня, на этого молодого человека, который, в принципе, продолжал оставаться для него чужим.
– Конечно. Если для тебя это так важно, я ей звонить не буду, – сказал он, чувствуя неловкость. – И mi casa su casa[4], и все такое. Конечно, можешь остаться.
Постелив Хьюго на кушетке в небольшой комнатке, Дом сел за столик с белой мраморной столешницей, где стоял его ноутбук. Он послал сообщение Харишу, своему близкому другу и деловому партнеру, описал сложившуюся ситуацию и сказал, что на следующей неделе на работу ходить не сможет. Потом тихонько подошел к холодильнику и взял еще одну бутылку пива. Раньше так себя вести у себя дома ему в голову не приходило – стараться не шуметь, чтобы кого-то не разбудить. У него мелькнула мысль, что в тот самый момент то же самое делают все родители во всем мире. Ему захотелось наобум спросить любого из них: что нужно делать, если ребенок хочет сохранить что-то в секрете?
