Астра - Сидар Бауэрс

Он открыл в компьютере папку, где хранилась переписка с Астрой, – приходившие время от времени сообщения за последние восемнадцать лет или около того. Самое недавнее из них он получил чуть больше года назад. В «Теме» было написано: Хьюго закончил школу. Дом его раскрыл. Это было приглашение, подписанное, как всегда, в присущей ей манере: хх, Астра. Потом он прочитал свой ответ из двух коротких фраз: поводом для извинений и отказа служила работа. Но разве так делать не позволено? Разве это не то, что она ожидала от него услышать?

Когда они были молоды, когда они еще только открывали для себя свой собственный мир, – Астра в Калгари, а Дом в Торонто, где получил свою первую работу в банке, – они часами болтали по телефону или просто молчали, прижимая трубки к ушам и вслушиваясь в дыхание друг друга. Дом летал в Калгари в отпуск, чтобы они могли быть вместе, и с каждым повышением по службе его визиты становились более частыми: если получалось, он летал туда на каждые длинные выходные. Эта стадия их отношений продолжалась около шести лет, и, несмотря на то, что время от времени принимали решение расстаться, они всегда возвращались в свой мир, в котором снова были вместе. Их окончательный разрыв случился во время одного зимнего визита, когда он признался, что устает из-за того, что так часто уезжает от своих друзей. И хотя в то время они договорились больше не встречаться, он не был до конца уверен, что сможет с ней расстаться навсегда.

Дом старался изо всех сил, чтобы не звонить Астре три недели, а когда в конце концов решил позвонить, ее номер оказался отключенным. Он сбросил вызов, снова попытался позвонить и опять услышал тот же механический голос: Извините, номер, который вы набрали, отключен. Хотя он очень переживал из-за того, что Астра так решительно вырвала его из своей жизни, – они обещали друг другу, что останутся друзьями, – по большому счету, чувство удовлетворения оказалось сильнее. На этот раз вернуться в свой мир они уже не могли. Разрыв стал официальным. Жить дальше оказалось не так трудно, как представлялось сначала. Ему особенно полегчало, когда год спустя Клода обмолвилась, что Астра стала жить с каким-то новым приятелем и что у них родился ребенок. Он смутно помнил, как думал тогда, что смог увернуться от неприятностей.

Никаких вестей от Астры у Дома не было около двух лет, потом она как-то позвонила ему из Ванкувера и огорошила новостью, к которой он совершенно не был готов. Сначала она извинилась, сказала, что омерзительно себя чувствует из-за того, что скрыла от него беременность и ничего не сказала о том, что у него родился сын, а потом пригласила его приехать:

– Я хочу, чтоб ты его увидел, Фридом. И будет, наверное, лучше, если мы все обсудим при встрече.

На следующие выходные Дом в растрепанных чувствах прилетел в Ванкувер. В самолете он прокручивал в голове всю историю их отношений: рассказы Клоды об их детстве; неделю, которую подростками они провели в Небесной; годы, когда они встречались и расставались, когда он думал, что влюблен в Астру. Может ли так случиться, что, когда он увидит ее, искра любви разгорится вновь? Изменится ли он с появлением сына? Или это вообще все изменит? Встанут ли вдруг на свои места разрозненные части его жизни? Он не знал, чего ждать. Особенно потому, что ни единого раза не пытался представить себя отцом.

Когда он вошел в небольшую темную квартиру Дорис и снова увидел Астру, ничто из былых чувств не вернулось, тем более когда у него на руках оказался истошно вопивший четырнадцатимесячный ребенок. Хьюго был гораздо тяжелее, чем он себе представлял, и так вертелся, что его трудно было удержать. Заметив его неловкость, Астра с Дорис только подливали масла в огонь своими советами: «Покачай его легонечко», «Поговори с ним», «Постарайся, чтоб он устроился у тебя на плече». Но ему и детских воплей было более чем достаточно, чтобы продолжать держать ребенка на руках. И двух минут не прошло, как он вернул малыша Астре, на чьих руках Хьюго тут же успокоился. В оставшиеся выходные Дом старался держаться на расстоянии вытянутой руки; ему хотелось стать незаметным, потому что каждый раз, когда его замечал, Хьюго начинал плакать и кукситься.

Перед отлетом домой Дом сел в кресло в неубранной спальне Астры. Сама она лежала рядом с сыном, который крепко спал, щечки его раскраснелись, ножки во сне подергивались.

– Разве нам не нужно придумать какой-нибудь план? – шепотом обратился к ней Дом. – Зачем, например, мы все это делаем?

– А сам-то ты знаешь, чего хочешь? – спросила она, ероша мягкие волосики Хьюго.

– Просто на самом деле я не был ни к чему такому готов. Поэтому пока ничего не могу придумать. А тебе чего хочется?

– Я тоже не знаю, – со вздохом ответила Астра. – Но, если ты сюда не хочешь переезжать, я тебя пойму. С этим все в порядке. У нас все будет хорошо.

– Вообще-то я мог бы переехать. Если тебе этого хочется, – сказал он не вполне искренне.

– Я не пытаюсь снова с тобой сойтись, Фридом.

– Да, я так и понял. Я тоже.

– Кроме того, у тебя много дел на работе и с сотрудниками, ведь так? Ты должен знать, что нам с Хьюго и самим по себе хорошо. Мне нравится наша жизнь. И у нас есть Дорис. Я только хотела убедиться, что между нами все в порядке, – сказала она. – Вроде так оно и есть, или я не права? Тебя устраивает такая жизнь, какой мы раньше жили?

– Да, конечно. Меня она устраивает, если у тебя все в порядке.

– Вполне, – кивнула она.

После возвращения домой, думая об Астре с Хьюго, он рассматривал всю ситуацию как математическое уравнение. Плюсы, минусы и гены. Он сосредоточился на работе. Встретился с Харишем, и они создали успешную компанию. Он купил новую, непомерно дорогую квартиру. Свидания у него случались нечасто, а когда он с кем-нибудь встречался, то подруг выбирал не из тех, кто ему особенно нравился, поэтому интрижки, как правило, заканчивались без особых истерик и переживаний. Истерики и переживания Дом терпеть не мог. А если ему приходилось рассказывать друзьям, сотрудникам или женщинам, с которыми он