Системные требования, или Песня невинности, она же – опыта - Катерина Гашева

– Слушай, Лис, – спросила я. – Что ты знаешь о хиппи?

– Песню, – честно и не очень трезво ответил Лис. Сходил в дом за гитарой и изобразил.

* * *

Мужчины предлагали проводить, но мне четко надо было побыть одной. Начинался рассвет, я шла с кладбища и видела, как все будет…

Я запишу и доведу Ларису до томографии. Я позвоню Скворцову. Скажу ему, что он должен уйти. Молча, не прощаясь, прямо сейчас. Опухоли, метастазов и любых других проблем, доступных медицинским аппаратам, у Ларисы не обнаружится, и мы даже не поссоримся. Только осенью она не вернется в универ. Думаю, как грозилась уже не раз, усвищет в Москву поступать на художника. Грустно, конечно, только все равно это будет уже какая-то чужая Лариса. Сразу после томографа и навсегда.

Мне тогда захотелось схватить ее за плечи, развернуть к себе, встряхнуть. Эй! Это я! Не надо так! Но я ничего не сделала. Я защищала диплом.

Лариса уедет. Последнее от нее по Сети – ссылка на песенку, которую сегодня пел Лис.

Песенка про нас. Найти и скачать в плеер:

Я надену клеш и, в руки взяв С пацификом знамя, Вам спою о том, что надо делать love, А не войну во Вьетнаме! И пусть я опоздал, пусть мой протест Ничего не изменит, Он и так ничего не менял, Даже когда для него было самое время. Трололо![121]

Может быть, отец пришлет денег. И тогда я тоже уеду из этого города. Не важно куда. Главное, устроюсь работать по специальности. ПТСР. Клиническая психология. Что-нибудь настоящее. Мне смертельно надоело играть. Просто слов нет, как надоело.

…Я пошарила по карманам сигареты и вспомнила, что так и не начала курить, хотя несколько раз собиралась. Мимо меня кустами прошуршала стая собак. Я все так же боялась, но собаки с некоторых пор совсем не обращали на меня внимания. Умом я это знала и очень-очень тихо вошла домой, чтобы не разбудить маму.

Глава 29

«The Wall»

Телефон звонил, звонил и звонил. Воскресенье, утро, жара. Я кое-как нащупала трубу и сказала «алло». Злобно, поскольку трели вполне могли разбудить и маму. Хотя нет, мама с самого ранья ушла договариваться с заказчиком.

– Алло, говорите!

– Это Скворцов. Извини, что разбудил.

– Я не сплю.

– Спит она, – послышался фоном голос Ларисы.

– Не докажете! Я могла готовить еду, плескаться в ванне, заниматься сексом.

Сказала и поняла, что действительно могла. К прочим новым добавилось еще одно чувство – чувство свободы мочь. Еще не всемогущество, но первый шаг туда.

– Ладно, в любом случае извини. Тут надо быстро. Один мой дружок в город приехал совсем ненадолго, хату для бизнеса покупать. Купил, нанял узбеков, они стены ободрали, а там рисунки. Короче, это «Скатка». Если быстро подсуетитесь, можно завтра там квартирник замутить. Сегодня узбеки мусор выгребут, пол протрут, а послезавтра уже все, стены под штукатурку.

– Дай Ларису, – попросила я, дождалась смены абонента и скучным голосом напомнила, что завтра экзамен, а еще через день – следующий. – Что будем делать, подруга?

– Я за высшим образованием не гонюсь, – заявила Лариса не очень уверенно.

– Мне будет тебя не хватать, и остальным, кстати, тоже учиться надо. Короче, давай мне обратно Скворцова. Алло, Скворцов! Вот бы мне в эту Скатку попасть с фотоаппаратом? У тебя нет хорошего фотоаппарата, а то у меня только мыльница?

В дверях скрежетнул ключ, и вошла мама с сумками.

– Ты встала уже? – удивилась она.

– Нет. Меня разбудили. Представляешь. – Скворцова я решила не упоминать, сложно у меня с ним, – Лариса раскопала Скатку.

– Которую? – спросила мама, чем меня немало удивила. – Которая та или которая квартира?

– Квартира, – сказала я. – А ты откуда про нее?..

– Вообще-то, от тебя. Как там Лариса, ты давно не рассказывала?

А я действительно не рассказывала давно. После случая с Вовой не хотелось.

Пока мама варила кофе, я выдала ей слегка отредактированную версию последних приключений подруги, новые увлечения и смешные случаи. К категории случаев я отнесла и историю с переменой имен, хотела уже рассказывать дальше, но мама вдруг посерьезнела. Оказалось, в школе у нее была подруга Лариса. Красивая девушка, ей часто предлагали позировать профессиональные фотографы, и она всегда соглашалась. Но после одной страшной истории пыталась покончить с собой, попала в психушку, до конца не оправилась и очень рано умерла от сердечного приступа. Видимо, мама хотела меня предостеречь, но я успокоила ее, что уже вернула имя обратно.

Пока я сдавала экзамены, точнее, вечером перед последним, нас ограбили телефонные мошенники. Мама разнервничалась, и мы побежали сначала в банк, потом в полицию. Долго сидели в коридоре, в очереди. Я рассматривала серо-зеленые стены, соседей, заросшее грязью окно в торце коридора и вдруг увидела Мелочь. Даже рабочая униформа на ней была вроде та же. Супермини, колготки сеточкой, блестящая виниловая курточка.

Полицейский вел ее, придерживая за локоть, и что-то тихо выговаривал. Мелочь закатывала глаза, всем своим видом демонстрируя, как он ей надоел.

Тут нас вызвали, расспросили, дали подписать заявление и честно признались, что те десять тысяч, которые мошенники уже сняли, вернуть, скорее всего, не получится.

– Я понимаю, – вздохнула мама и стала убирать документы в сумку.

В дверь просунулась голова в фуражке.

– Вафелек нету? – спросила голова.

– На. – Следователь протянул вазочку. – Только все не сожрите.

На выходе из отделения мы снова столкнулись с Мелочью.

– Слушай, откуда я тебя знаю? – наморщила она лоб.

Я напомнила.

Оказывается, пока мы были в полиции, прошел дождь. Сильный, лужи еще пузырились, желтела сбитая с деревьев пыльца. Однако свеже´е не стало, та же жара, только мокрая.

– Постоишь со мной? – жалобно попросила Мелочь. – Меня машина забрать должна.

– Я с мамой…

– Ничего, я тоже постою. – Мама вынула сигареты и закурила.

– Спасибо. А то я задолбалась. – Мелочь покосилась на дверь отделения.

– Но тебя отпустили?

– Ага. Я же законопослушная. – Она еще раз покосилась. – Правда, гондоны отобрали, представляешь?

У тротуара затормозила сиреневая «ауди».

– Садытэс, э! – донеслось из опущенного окна.

Мелочь засмеялась, посмотрела на меня, на маму и побежала к машине. Мама удивленно вскинула бровь.

– Она проститутка, – пояснила я. – Зовут Мелочь. Мы осенью познакомились.

Назавтра мы с Ларисой сдали экзамен. Я на отлично: видимо, вчерашний адреналин подстегнул умственные способности. Лариса – в минимальной комплектации.

Потом сидели у фонтана. Лариса сообщила, что все на мази. Скатку отремонтировали, проектор – показывать наши фотки