Мифы Северной Африки. От дерева Шэшра с золотыми листьями до богини Танит и египетских подменышей - Сарали Гинцбург

человеку, а может впасть в другую крайность: начать завидовать человеку, вредить ему и стать причиной его болезни и даже смерти. Будущие египетские матери, зная это, обращаются к местным колдунам за амулетами, способными отпугнуть карина, чтобы младенец не погиб еще до своего рождения. При этом считается, что любой вред, причиненный духу-супругу, нанесет вред и человеку, поэтому карина можно только отпугнуть, но не убить.

Амулет для ритуала зар. Серебро, Египет, 1924–1925 гг.

Collectie Wereldmuseum Rotterdam (по лицензии CC BY-SA 4.0)

Любопытны, в связи с этим, многочисленные поверья, которые утверждают, что ночью карин обращается в животное (чаще всего в черную кошку). Крестьяне говорят, что после захода солнца нельзя бить животных, так как никто не знает, как именно выглядит карин и с кем он связан. Таким образом, ударив ночью животное, можно запросто искалечить какого-нибудь человека. Понятно, что, так же как и в случае с джиннами, карина избегают упоминать прямо, вместо этого употребляют слово «брат» или «сестра». Если маленький ребенок умирает и люди подозревают, что это дело рук его карина, говорят: «Его предала собственная сестра» или «Она пострадала от своего брата».

Мы видим, как в таких представлениях соединяются две основные тенденции: с одной стороны, джинны отделяются от понятия «человек» или «личность человека», ум североафриканца ассоциирует их с животными. С другой стороны, тот же североафриканец стремится очеловечить духов, они то и дело предстают перед нами в виде одержимых или, как это происходит в случае с египетскими ифритами, оживших мертвецов. Представление о карине интересным образом сочетает в себе обе эти тенденции: днем это злой бесплотный двойник человека, а ночью – животное.

Для того чтобы проиллюстрировать повсеместную веру в джиннов, пронизывающую египетское общество, приведем еще одну историю, записанную египтологом Уинифред Блэкмен[44] у коптов.

Один коптский мальчик споткнулся о дощечку, выступавшую в полу его дома. В тот же вечер, когда мальчик стал отходить ко сну, перед ним явился ифрит и попытался выцарапать мальчику глаза. Испуганный мальчик заплакал и закричал: «Прости меня!» – однако ифрит ответил: «Когда ты сегодня споткнулся о доску в полу, ты пребольно ударил по голове одного из моих детей!» К счастью, мальчик сообразил показать ифриту крест, и тот пропал.

Что же до персонажей, наделенных индивидуальными чертами, то в Египте, в отличие от Марокко, речь о котором пойдет ниже, их не так много. Среди известных персонажей следует упомянуть ифрита по имени Абу Ригль Маслю́ха, то есть Дух с содранной кожей на ногах. Этим ифритом часто пугают непослушных детей: его описывают как существо с верхней половиной тела человеческой и нижней половиной – осла. Его отличительной чертой является то, что через рваные раны на хвосте, бедрах и ногах проступает кровавая плоть.

Другим персонажем, заслуживающим внимания, является гулиха по имени Умм ас-Субья́н, или Умм аль-Гиля́н, то есть Мать всех гулей. Так же как и Абу Ригль Маслюха, это существо охотится за детьми и, поймав их, относит в свою пещеру, где съедает. Умм ас-Субьян известна также и в Тунисе, где в некоторых районах ее называют Ну́ша, правда, тунисская гулиха, вылетая на охоту, принимает облик совы. Иногда Умм аль-Гилян входит в число джиннов, которых изгоняют во время зара, ритуала изгнания, распространенного в Египте и Судане (речь о нем пойдет ниже). Для общения с ней исполняется такая песня:

Гуля йа гу́ля йа Умм аль-Гилян

Салям йа гу́ля, саля́м ва мархаб

Йа гуля фок аль-джибаль.

Гуль, о гуль, о мать всех гулей!

Мир тебе, гуль, мир и приветствия,

Гуль, живущая на вершине горы.

У Лейна вскользь упоминаются джинны Тарш и Тариуш, которые находятся в подчинении у магрибинского колдуна. Также в некоторых исследованиях, посвященных зару, вскользь упоминаются джинны, отдаленно напоминающие список из «Книги чудес»: это ас-Султан аль-Ахмар (Красный Султан), аль-Ха́баши (Эфиоп), ас-Суда́ни (Суданец), ан-Наби (Пророк) и так далее.

По свидетельству немецкого антрополога Ганса Винклера[45], в Верхнем Египте джинна часто описывают как Беса, древнеегипетского бога домашнего очага. Как утверждал Винклер, верхнеегипетский джинн является плодом смешения представлений о Бесе и аравийских джиннах.

Бес. Статуэтка из стеатита с зеленой глазурью. Египет, X–VII вв. до н. э.

The Walters Art Museum

Говоря о джиннах Египта, следует упомянуть, что не все из них злы по своей натуре. Так, тот же Эдвард Лейн упоминал, что в священный для мусульман месяц муха́ррам джинны под видом водоносов ходят по ночным улицам, стучат в двери домов и спрашивают хозяек, где можно оставить воду. Утром в месте, указанном ночному водоносу, находят золото.

Марокко и Алжир

В Марокко, пожалуй, самой суеверной из арабских стран, произнесение слова «джинн» фактически табуировано. Впрочем, как мы увидим из последующих глав, в современном марокканском обществе подобные табу накладываются и на многие другие понятия и даже предметы.

Места обитания джиннов разнятся от региона к региону даже внутри такой небольшой страны, как Марокко. Так, например, на севере страны, как со стороны Средиземного моря, так и со стороны Атлантического океана, местом обитания джиннов считается море. Впрочем, джинны вполне могут селиться и в мелких водоемах, и даже в колодцах. К тому же их можно повстречать и в пещерах, а под землей, говорят, у них имеются настоящие дворцы. Согласно местным верованиям, в подземном царстве у джиннов есть свои города и целые страны, которыми управляют джинны-султаны. В Сетифе (восточный Алжир) считают, что мир джиннов существует параллельно нашему и поделен на семь царств, при этом живущие в них джинны исповедуют ислам, христианство и иудаизм. В отдельных регионах Марокко, например в Эль-Джадиде, верят в то, что быт джиннов абсолютно зеркален мирским порядкам: среди них найдутся врачи, инженеры, полицейские и даже учителя. Любопытно при этом, что, несмотря на наличие своего личного подземного царства, джинны постоянно передвигаются, словно они не привязаны к какому-либо конкретному месту, больше того, они любят подниматься в мир людей, особенно по ночам. Именно последний факт заставляет марокканцев опасаться наступления темноты. Множество суеверий связано с темным временем суток – здесь и запрет ходить в темноте по определенным улицам, и боязнь спать в одиночестве в доме. Примечательно, что и в Марокко, и в Алжире от джиннов не защищены даже мечети. В самом начале XX века финский антрополог Эдвард Вестермарк[46] так описывал встречу своего марокканского слуги Ларби с джинном (разумеется, со слов самого слуги):