Пятая Французская Республика - Nicholas Atkin
Маастрихт не будет легко забыт. Европа была представлена общественности; она не исчезнет, и с тех пор наблюдается ужесточение позиций. На европейских выборах 1994 года число французов, пришедших на избирательные участки, увеличилось на пять процентов, в то время как в остальных странах европейского сообщества активность избирателей снизилась. Заметной особенностью этих выборов стал успех де Вильерса, независимого депутата от правых центристов, который баллотировался с антиевропейским билетом, набрав 12,3 % голосов. Тем не менее, среди элиты общества с тех пор наблюдается широкое признание европейского идеала. Сместив социалистов в 1993 году, Балладюр преследовал аналогичные цели, начав подготовку к ЕВС и подписав Генеральное соглашение по торговле и тарифам (ГАТТ). В седьмой главе мы увидим, как Ширак впоследствии развивал эти инициативы, наблюдая за принятием евро, хотя, как и у Миттерана, это внимание к международным вопросам было отчасти вызвано совместным проживанием.
Заключение: Наследие Миттерана
Оценить годы Миттерана - задача не из легких. После волнительного 1981 года и масштабных реформ, проведенных в первые два года его правления, президентство ознаменовалось рядом разочарований, начиная с резкого разворота в экономической политике в 1984 году. Часть этого разочарования символизировала фигура самого Миттерана. Все больше страдающий от нездоровья, некогда спаситель французских левых был разоблачен как коррупционер, сторонник Виши и друг некоторых неприличных людей. Для его репутации было бы лучше не выдвигать свою кандидатуру на второй срок, хотя он был согласен с Сен-Жюстом, революционером-якобинцем, что никогда нельзя править "невинно".75 Менее способный самостоятельно инициировать политику, особенно после периода сожительства 1986-88 годов, другие вопросы стали доминировать на политической сцене, в частности иммиграция, наследие прошлого и коррупция в высших эшелонах власти. В этом вихре недовольства не было ничего удивительного в расцвете ФН. Тем не менее, вклад Миттерана был, в целом, скорее положительным, чем отрицательным. Присутствие социалиста в Елисейском дворце стало еще одним шагом в становлении Пятой республики, как и опыт совместного проживания, которого многие боялись. Благодаря своему лидерству в Европе Миттеран также стал влиятельной фигурой в преобразовании самой Франции. Как отмечают некоторые комментаторы, Франция все еще отличается в некоторых отношениях, но нельзя отрицать, что она отличается меньше, чем раньше. Разделение на левых и правых не так сильно, как раньше, и, несмотря на подъем Фронта, крайности в значительной степени маргинализированы, о чем свидетельствует состояние коммунистической партии. Французское государство больше не является таким централизованным, и в своей экономической политике оно более или менее напоминает любую другую западную индустриальную демократию. Можно утверждать, что такие изменения произошли бы в любом случае благодаря феномену глобализации. Однако Миттеран понимал, в каких рамках он действует, и был мастером в искусстве возможного.
Глава 7: Le Chagrin: Президентство Ширака, 1995-2002 гг.
Несмотря на то, что эта глава была написана спустя некоторое время после событий, представляется маловероятным, что историки и политологи будут вспоминать первое президентство Ширака (1995-2002) как особенно выдающийся период в истории Пятой республики. Это не значит, что он был лишен своей доли волнения. Это снова был период совместного проживания, но в этом не было никакой необходимости. По до сих пор не вполне понятным причинам, но, скорее всего, в попытке поймать своих оппонентов на слове, в 1997 году Ширак предпринял необычный шаг - досрочно распустил Национальное собрание, несмотря на то, что правительство имело большинство. К его удивлению, избиратели вернули в Национальную ассамблею доминирующее левое большинство, что вынудило его принять социалиста Лионеля Жоспена в качестве премьер-министра. Как утверждали комментаторы, это вопиющее использование выборов для получения краткосрочной политической выгоды напоминало тот вид партизанства, против которого выступал исторический голлизм. Не грозит ли Франции возвращение к плохим старым временам Четвертой республики? Еще одним отголоском несчастливого прошлого стало то, что при Шираке должность президента казалась немощной. Так долго мечтавший о Елисейском дворце, вскоре после прихода к власти он оказался неспособен контролировать события. Он не только потерял большинство в правительстве, но и был покинут несколькими своими близкими лейтенантами, которые были глубоко разделены по вопросу Европы. К тому же он сам погряз в скандалах и был очень близок к судебному преследованию. Его спасли президентские выборы 2002 года, на которых расистке Ле Пен удалось опередить Жоспена и выйти во второй тур голосования.
Неизбежно, что в 2002 году было много разговоров о кризисе и даже о возможности Шестой республики. Как и в прошлом, эти разговоры были ошибочными. Более здравомыслящие головы понимали, что во втором туре президентских выборов у Ле Пена не было никаких шансов победить Ширака, и так оно и оказалось.1 Выборы в законодательные органы, состоявшиеся вскоре после этого, оказались для Ширака гораздо более доброй рукой, чем в 1997 году, принеся внушительную победу его недавно созданному Союзу за президентское большинство (UMP), который, как принято считать, был просто РПР под другим названием. Таким образом, Ширак и его правые партнеры могли рассчитывать на период непрерывного правления. А политики снова могли похвастаться долговечностью Пятой республики.
Вот только мало кто решил это сделать. Скорее, есть общее ощущение, что в политическом теле что-то не так, и это ощущение наиболее наглядно продемонстрировано высоким уровнем воздержания избирателей во всех избирательных конкурсах 2002 года. Коррупция в высших эшелонах власти, распространение глобализации, продолжающееся недовольство американской культурой (так называемая макдоминация, особенно усилившаяся после второй войны в Ираке), дальнейшее расширение европейского сообщества, рост терроризма, страх перед иммигрантами и продолжающаяся экономическая неопределенность привели к глубокому чувству "незащищенности" - тому самому слову, на котором Ле Пен построила свою президентскую кампанию2. Учитывая, что на горизонте нет серьезного кризиса, в настоящее время вероятность Шестой республики невелика, однако, если основные политики не сделают что-то для преодоления этих проблем, существует опасность, что Францию и дальше будет преследовать неуверенность в себе, постоянное изучение своей истории и жалобы на настоящее, вместо того чтобы смотреть
