Танцоры в трауре - Марджери Аллингем

“В чем дело?”

“Смотрите!” Сак стоял на коленях на своем сиденье, его лицо было нелепым от изумления. “Смотрите, говорю я! Это мой автобус!”

Кэмпион повернул голову и уставился на потрепанное синее купе, мимо которого он проехал по дороге на выезд. Он включил задний ход и помчался задом наперед, при этом Сак подпрыгивал на подножке.

“Форма привлекла мое внимание, а затем я увидел номерной знак”, - взволнованно лепетал он. “Это фантастика— невероятно! Я не могу в это поверить! Держу пари, что клещи израсходовали на ней масло и вцепились в нее ”.

Он спрыгнул на землю, когда они остановились, и подбежал к застрявшему автомобилю. Мгновение он стоял, вглядываясь в окно, а затем, не говоря ни слова, рывком открыл дверцу. Кэмпион увидела, как он наклонился, его голова и плечи были скрыты из виду в темном салоне.

В следующий момент оттуда вылетел ковер, и крик, который не был воплем или истерикой, а был чем-то средним между ними, вырвался у его владельца.

Сак медленно отстранился. Его лицо было мертвенно-бледным, а в юных глазах застыл ужас. Он положил руку на живот.

Кэмпион выпрыгнул из "Лагонды" и, протиснувшись мимо молодого человека, заглянул в купе.

Тело лежало, согнувшись пополам, на полу, ноги были зажаты вокруг рычагов управления, а голова прижата к передней части пассажирского сиденья. То, что это было мертвое тело, было до боли очевидно. Череп был безжалостно разбит, и на ковре была кровь.

Мистер Кэмпион, привыкший к таким неприятным зрелищам, всмотрелся в маленькое смуглое личико.

“Кто это?” - требовательно спросил он.

Сак заставил себя посмотреть еще раз.

“Я не знаю”, - сказал он наконец, его губы дрожали. “Я не знаю. Я никогда в жизни не видел этого парня”.

Глава 25

Мистер Кэмпион задремал. Казалось, ночь длилась вечно. Деревянное кресло, в котором он лежал, было сконструировано человеком с определенными, но ошибочными представлениями о человеческой форме, и оно было особенно неудобным.

Было четыре часа благоухающего деревенского рассвета, в полях царило всеобщее оживление, а легкий, волнующий ветер колыхал листья.

В комнате, в которой он сидел, на железной каминной полке под засиженным мухами списком лицензий, выдаваемых налоговыми инспекторами Его Величества, круглые жестяные часы тикали, содрогаясь, каждую секунду.

Из офиса местного управляющего по соседству доносились звуки, которые не прекращались всю ночь: голоса и шаги, медленные деревенские интонации и оживленные, отрывистые аббревиатуры города, скрип ножек стульев по дереву и цоканье каблуков твердых ботинок по доскам без ковра.

Молчал только телефонный звонок, и все в полицейском участке, включая мистера Кэмпиона, который слушал даже во сне, ждали этого пронзительного, знакомого сигнала тревоги.

Старый "фиат" доктора Бувери с ревом затормозил на тихой улице снаружи, и буйный пожилой джентльмен выбрался из него, рявкнул на своего одурманенного сном шофера и ворвался в здание, подбитые клеткой полы его просторного пальто развевались вокруг него, как паруса в шторм.

В его властном голосе звучали проникновенные нотки, и Кэмпион рывком села. Новое, прямое, добросовестное убийство, очевидно, захватило воображение старика, и вся сила его поразительной энергии была направлена на его выяснение с великодушным пренебрежением к времени суток и личным удобствам его самого и всех остальных.

“Сразу взялись за дело, разве ты не знаешь”.

Знакомый рев просочился сквозь дверные панели комнаты суперинтенданта.

“Мы должны разобраться с этим. Я не могу допустить, чтобы подобное происходило в моем районе. Я работал всю ночь. В восемь часов зашел перекусить и вернулся к нему. С меня градом лил пот. Мне пришлось переодеться и принять ванну перед тем, как прийти, иначе я был бы здесь час назад. Молодой Декан хотел отказаться в час дня, но я удержал его, и, думаю, теперь между нами все ясно. Суперинтендант, одолжите мне человека на минутку”.

Оставшись один в маленьком приемном отделении на первом этаже, Кэмпион размял затекшие конечности и собрался с мыслями, чтобы еще раз взглянуть ситуации в лицо. Когда, наконец, он просунул голову в дверь кабинета суперинтенданта, он предстал перед зрелищем, которое при любых других обстоятельствах могло бы показаться очень забавным.

Группа заинтересованных полицейских, среди которых выделялись Йео и Инчкапе, наблюдала за замечательным представлением, которое происходило в центре зала. На переднем плане был установлен стул, а на его фоне развалился молодой констебль, голова и плечи которого были полностью скрыты пальто доктора, в то время как старик возвышался над ним с гаечным ключом в руке и демонстрировал метод убийства с большим драматическим эффектом.

“Первый удар пришелся ему по своду, суперинтендант, примерно вот сюда”.

Доктор Бувери не слишком нежно опустил гаечный ключ.

“Это проломило ему череп, разве ты не знаешь. После этого мужчина, похоже, сошел с ума. Он дико избил беднягу. Я бы сказал, что потерял собственную голову. Называйте это жаждой крови, если хотите, но я был бы склонен сказать ужасом. Как загнанная лошадь, разве вы не знаете. Вырывается, невзирая на повреждения. Я подготовлю для вас полный отчет. Еще нет времени. Органы совершенно здоровы — действительно, очень хороши. Приличное сердце, здоровые легкие, возраст от сорока до пятидесяти лет, упитанные, руки в пятнах… вставай, парень!”

Последнее замечание было адресовано констеблю, который несколько прерывисто дышал под душным пальто.

Констебль с трудом поднялся на ноги и вышел, ухмыляясь; он был очень горд собой.

Доктор опустил гаечный ключ в боковой карман. Его драчливое старое лицо было суровым и живым, и его непобедимое достоинство пропитывало комнату. При беспристрастном рассмотрении в нем было много комичного, но сущность этого человека была далека от смешного. Мистеру Кэмпиону пришло в голову, что этот серио-комический элемент был самой сутью трагедии. Это была ужасная реальность катастрофы, которая лишила забавных вещей веселья, постоянно напоминая мозгу, что действительно произошло что-то ужасное.

Доктор Бувери повернул голову и увидел его. Он сразу встал и протянул руку.

“Привет, Кэмпион”, - сказал он. “Ты тоже в этом замешан? Два трупа за две недели, и каждый раз примерно ты, и при этом никакой возможной связи между этими двумя делами ... Это невероятное совпадение ”.

Местный суперинтендант, дружелюбный мужчина со старомодными полицейскими усами и в служебных ботинках, поймал взгляд Кэмпиона и подмигнул. Он поспешно вмешался, прежде чем молодой человек успел заговорить с доктором.

“Как долго он был мертв, сэр?”

Доктор Бувери с готовностью вернулся к теме.

“Я ломал голову над этим”, - сказал он, его серые глаза были такими яркими, как будто ему