Андрей Туполев. Полет продолжается - Евгений Васильевич Шишкин

1920-е

[Из открытых источников]

Афиша лекции В. П. Ветчинкина «О межпланетных сообщениях»

Не ранее 31 октября 1930

[АРАН. Р-IVр. Оп. 14А. Д. 1. Л. 150]

Как ясно из названия, основная часть исследований Летучей лаборатории проходила в воздухе. Именно там развернулись эксперименты, которые позволили накопить факты для более глубокой разработки проблем динамики полета. Ценность материалов, накопленных в Летучей лаборатории, была огромна. Ведь полет с перегрузками – это прежде всего фигуры высшего пилотажа, а высший пилотаж – основа воздушного боя.

В том же учреждении был и другой отдел – аэростатный. Проект этого отдела разработал пилот-воздухоплаватель Н. Д. Анощенко[22], а Н. Е. Жуковский его полностью одобрил. Были поставлены задачи, которые предстояло решать и для войны, и для мира, и для сегодняшнего, и для завтрашнего дня республики: проведение разного рода аэродинамических исследований, изучение падения снарядов, исследования парашютов, метеорологические наблюдения, как общие, так и специальные для сельского хозяйства, изучение влияния подъема на физиологические процессы человеческого организма.

Удостоверение Первого красного пилота Н. Д. Анощенко

26 октября 1920

[Из открытых источников]

Эти люди, ученые, техники, пилоты, да и все те, кто находился рядом с ними, в их коллективах, совершали свой негромкий подвиг. Голодные и холодные, без добротной аппаратуры и мастерских, благодаря только своей изобретательности и настойчивости они проводили рискованные эксперименты.

Н. Е. Жуковский постоянно оценивал работу своих учеников, помогал советами и все больше проникался мечтой о создании центра исследовательской работы в области авиации.

На квартире Жуковского шла подготовка к созданию будущего ЦАГИ, разрабатывались перспективы русской авиации. Тем временем в стране разворачивалась кровавая гражданская сеча. Еще и империалисты обложили страдающую страну, выжидали, как шакалы, где и чем можно поживиться…

В те тяжелые, смутные времена сотни ученых «навострили лыжи» за границу… Себе они это объясняли вполне резонными обстоятельствами. Интересы большевиков для них были неприемлемы, чаяния народа – в общем-то тоже не главное в жизни, а там, на западе, – мир, покой, комфорт, прекрасные лаборатории и превосходные возможности для реализации своих талантов. Про Отечество в таких случаях лучше не вспоминать… И найти «веские причины» тому.

Николаю Егоровичу становилось больно, когда он узнавал имена эмигрантов. Среди них находились те, кого он знал по совместной работе, кому верил, на кого надеялся. Между тем и ему приходили письма из-за рубежа с приглашением покинуть Отечество и служить мировой науке, как «подобает» ученому с мировым именем. Написанные на изящной, тонкой, соблазнительной бумаге, которой уже не найти на родине, эти письма призывали поскорее покинуть Россию. А там, на комфортном Западе, его с объятиями примет любая прогрессивная страна.

Николай Егорович эти письма, вероятно, не любил. Отвечал на них одно: я русский человек, своей жизни без России не мыслю.

Кстати, такие же письма получал и его преданный ученик Сергей Алексеевич Чаплыгин. Возможно, они, оставаясь вдвоем, обсуждали эти заграничные предложения. Но Чаплыгин так же, как его учитель Жуковский, все соблазны заграничные отвергал.

В 1918 году Николай Егорович приглашен Комиссариатом путей сообщения на особое совещание профессоров и специалистов-практиков. И тут, на этом совещании, была единодушно выдвинута мысль об учреждении в России Экспериментального института путей сообщения. В апреле 1918 года этот институт начал свою жизнь. Не прекращая работы в области авиации, Жуковский принялся сотрудничать с железнодорожниками. Транспорт для России – тема «архиважная», как любил подчеркивать значение той или иной стороны жизни вождь революции.

Чем занимался в этом институте Жуковский? На этот вопрос отвечают названия его трудов: «Работа (усилие) русского сквозного и американского несквозного тягового прибора при трогании поезда с места и в начале его движения», «Сила тяги, время в пути и разрывающие усилия в тяговом приборе и сцепке при ломаном профиле», «О колебании паровоза на рессорах».

Возрождение страны не могло обойтись без возрождения русской науки. Без целенаправленной работы Академии наук и институтов. В апреле 1918 года В. И. Ленин подписал постановление Совнаркома: «…принципиально признать необходимость финансирования соответственных работ Академии и указать ей, как особенно важную и неотложную задачу – разрешение проблем правильного распределения в стране промышленности и использования ее хозяйственных сил».

Осенью 1918 года Н. Е. Жуковский возрождает деятельность Расчетно-испытательного бюро. В технический комитет Военно-воздушного флота уходит докладная записка о развитии бюро. Николай Егорович подробно описывает всю проделанную работу. Чтобы привлечь внимание руководителей Красного воздушного флота, он упоминает не только о теоретических изысканиях, но и о том опыте, который накоплен усилиями Летучей лаборатории.

Понимая финансовые трудности в стране, Жуковский пишет: «Расчетно-испытательное бюро представляет для Управления Воздушного Флота некоторый расход, но содержание Расчетного бюро в течение целого года стоит столько же, сколько стоят три разбитых боевых аэроплана. На самом же деле на одном Московском аэродроме за последние пять недель было разбито… восемь аппаратов, что окупает содержание Расчетного бюро в течение приблизительно трех лет… Представляя этот исторический очерк работ Расчетного бюро, я надеюсь, что Управление Воздушного Флота поддержит это, по-моему, необходимое учреждение».

Военно-воздушный флот поддержал ходатайство Жуковского, утвердил смету и просил, чтобы обо всех работах бюро незамедлительно сообщалось комитету, так как результаты исследований очень нужны практикам воздушного флота.

Подобрать штат сотрудников Жуковскому было из кого. Техническое училище заканчивали первые инженеры-аэромеханики: А. Н. Туполев, Б. С. Стечкин, А. А. Архангельский, В. М. Петляков, К. А. Ушаков, Г. М. Мусинянц, А. А. Микулин.

Удивительные имена! За каждым – целая если не эпоха, то направление в развитии авиации. Туполев в этом списке – фигура значительная.

Стремясь к централизации научных исследований, Совнарком учредил при ВСНХ научно-технический отдел. В документе, подписанном В. И. Лениным, четко сформулированы задачи нового отдела – объединение сил исследователей научных и технических обществ, университетов, вузов, согласование их работ с нуждами республики, содействие в приобретении нужных приборов и аппаратов, установление контактов между советскими и иностранными учеными в целях «своевременного использования новейших завоеваний науки и техники». В первом протоколе аэрогидродинамической секции научно-технического отдела ВСНХ первым пунктом повестки дня записано: выборы председателя.

Н. Е. Жуковский был удостоен этой чести единогласно. Далее коллегия постановила «временно устраивать заседания в помещении, предоставленном заслуженным профессором Н. Е. Жуковским в его квартире». Через день, 6 ноября, собрались снова. Коллегия рассмотрела вопрос о принципах организации Аэродинамического института. Решение по этому поводу гласило:

«Поручить А. Н. Туполеву подготовить материалы к открытию нескольких отделов института в ближайшее время». Во главе нового института решено поставить тех, кто руководил аэрогидродинамической секцией НТО. На протяжении всего ноября Николай Егорович в хлопотах. Целый ряд заседаний коллегии посвящен обсуждению проекта положения. Хочется разработать его подробно и обстоятельно, ничего не упустить в том обширном хозяйстве,