Неуловимые - Михаил Сидорович Прудников

— Ну что рассказывать? — пожал плечами молодой человек. — Биографии у меня пока нет... Не нажил еще. Школа, работа в колхозе — вот и все.

— Вам двадцать три года, верно? — спросил секретарь райкома, перечитывая заявление. — В армии не служили?

— По сердцу не подошел, забраковали.

— Вот вы пишете: «Прошу принять меня в ряды Коммунистической партии». И все. Не можете ли вы объяснить, что именно влечет вас в ряды партии?

Парень задумался.

— Ну как вам сказать... — Он переступил с ноги на ногу и вытер рукавом пот со лба. — Видите ли, какое дело. Соседа моего фашисты повесили прямо на улице села, на столбе. Коммунист он был — наш Егор Иванович. И рассудил я так: не должно быть в партии урону... Очень много дел у нашей партии. Шутка ли — построить жизнь человеческую по справедливости! Вот и... вместо Егора Ивановича, значит... Тут я по сердцу вполне подхожу.

— Есть еще вопросы? — обратился Н. А. Новиков к членам бюро.

Вопросов не было.

* * *

По указанию райкома партии в двадцати населенных пунктах были созданы подпольные организации ВЛКСМ, объединявшие двести юношей и девушек. Особенно много потрудились среди молодежи Борис Львович Глезин и его помощник по комсомольской работе, пришедший с нами из Москвы, студент Московского института истории, философии и литературы Давид Файнгелеринт.

Комсомольцы помогали нам охранять партизанские села, собирали для нас оружие и боеприпасы, продукты и одежду, вели агитационную работу среди населения.

Секретарь подпольной комсомольской организации деревень Лукавцы и Осиповка Мария Герасимова казалась с виду тихой, робкой. Но на самом деле это была энергичная, боевая девушка. Когда приближались каратели, она собирала товарищей, ходила с ними по хатам, выводила крестьян в заранее подготовленные и замаскированные места в лесных чащах.

Ира Жизневская, Валентина Чекулаева, Лида Воронцова и другие точно так же спасали от фашистской расправы жителей деревень Лютовка, Зеленки, Сестренки, Яковцы, Поташенки.

У нас возникла идея организовать в бригаде ансамбль песни и пляски. Начали выяснять свои возможности. Оказалось, в каждом отряде есть свои певцы, музыканты, танцоры. Желающих было даже больше, чем надо. Пришлось устроить нечто вроде конкурса.

Художественной самодеятельностью стали руководить Давид Файнгелеринт и боец Михаил Ароник.

Наши артисты выступали часто и имели огромный успех и у партизан и у населения. Надо отметить, что сам факт существования ансамбля в таких необычных условиях очень повышал настроение людей.

Концерты устраивались обычно на лесной полянке или на улице деревни под надежной охраной. Иной раз конферансье вместо очередного номера программы объявлял: «Фрицы!» — и артисты, взяв в руки оружие, вместе со зрителями шли в бой.

Ансамбль выступал не только в зоне своей бригады, но и в соседних партизанских соединениях.

Подпольщики сообщили, что, узнав о концертах наших артистов, немецкое командование было очень расстроено.

— Партизаны над нами издеваются! — неистовствовал военный комендант Полоцка. 

Кольцо прорвано

1

В книге бригадного генерала английской армии Ч. О. Диксона и доктора Отто Гейльбрунна «Коммунистические партизанские действия» приводится выдержка из доклада начальника управления полевой полиции при главном командовании немецких сухопутных войск от 31 июля 1942 года. Перечисляя районы, которым партизаны особенно угрожали летом сорок второго года, начальник управления полевой полиции указал, в частности, и районы северо-восточнее и северо-западнее Полоцка, то есть зону дислокации нашей бригады и соседних соединений.

Фашисты прилагали немало усилий, чтобы устранить эту угрозу. Как уже известно читателю, оккупанты еще в июне неоднократно пытались подавить партизанское движение в Полоцком и смежных с ним районах Витебской области. Не прекращались такие попытки и в дальнейшем.

Двадцатого июля гитлеровцы снова начали против нас боевые действия. Большая часть наших отрядов почти ежедневно вела бои с наступавшим противником.

Поздно вечером двадцать четвертого июля в штаб бригады вернулся из разведки Корабельников. Он вошел в землянку усталый, с воспаленными от бессонных ночей глазами. Выражение его лица не предвещало ничего отрадного.

— Ну, комбриг, фашисты затеяли, видно, против нас очень серьезное дело, — сказал Павел Алексеевич, вытирая со лба капельки пота.

— А что такое?

— Вот, посмотри. Я хоть и не силен в немецком языке, но кое-что понял. — Он вынул из планшета несколько бумаг и карту. — Найдены у убитого командира немецкой роты лейтенанта Вюрца.

Мы позвали Давида Файнгелеринта. Он свободно владел немецким и быстро разобрался в документах, принесенных Корабельниковым.

Из них следовало, что в состав карательной экспедиции входят полк моторизованной пехоты с артиллерией и минометами и особый батальон. Кроме того, каждой роте придана группа полицейских. Противник действует побатальонно и поротно с разных направлений, намереваясь окружить и уничтожить нас.

Окружать нас пытались не раз. Мы уже привыкли к подобным ситуациям. Но теперь наступают крупные силы, и противостоять им значительно труднее.

* * *

Еще пять дней прошли в боевых столкновениях. Несмотря на большие потери от наших засад, противник продвигался в район расположения бригады, постепенно охватывая нас со всех сторон.

Продукты кончались. Часть наших скудных запасов продовольствия, хранившегося на базах, попала в руки гитлеровцев. Мы оказались отрезанными от населенных пунктов. Впрочем, если бы и удалось добраться до близлежащих деревень, то вряд ли можно было бы получить там помощь: почти все жители, спасаясь от карателей, ушли в леса.

В конце июля бригада, отходя под давлением врага, сконцентрировалась вокруг небольшой высоты, покрытой молодым лесом и кустарником. Действуя мелкими группами в разных направлениях, партизаны наносили фашистам чувствительные удары. Однако наше положение с каждым часом ухудшалось.

Второго августа, около четырех часов дня, фашисты внезапно совсем прекратили огонь. Это показалось странным. Обычно до наступления темноты они интенсивно обстреливали нас из орудий и минометов. В чем же дело?

В это время вернувшийся из разведки помощник начальника штаба Щенников доложил, что вражеское кольцо вокруг нас замкнулось. Нет гитлеровцев лишь с южной стороны, где сразу за высотой начинается болото, которое обозначено на карте как непроходимое. Но за болотом тоже немцы.

Прошло несколько часов, начало темнеть. Фашисты не возобновляли огня. Было тихо. И вдруг в воздухе послышался шум моторов.

Немецкие самолеты! Наверно, будут бомбить.

Но вместо бомб сверху посыпались листовки. Вот они падают на землю. Беру в руки одну из них.

Оккупанты, обращаясь к партизанам, пишут: «Ваше положение безнадежно, и вы все обречены на гибель. Но немецкое командование не хочет лишних жертв и предлагает