Андрей Громыко. Дипломат номер один - Леонид Михайлович Млечин

Встреча, посвященная столь важной и болезненной теме, продолжалась ровно десять минут. Посол Кэрк доложил в Вашингтон, что беседа не удалась: «Как правило, у Громыко нет каких-либо полномочий на устное обсуждение тех или иных вопросов. У меня сложилось впечатление, что у него еще меньше полномочий в проблеме столь большой важности, решения по которой, несомненно, принимаются непосредственно Кремлем».

Совет Безопасности принял резолюцию, которая уполномочивала вооруженные силы стран ООН остановить агрессию. Яков Малик отсутствовал на заседании и не смог наложить вето. В результате американские войска получили право использовать флаг Организации Объединенных Наций. 1 июля 1950 года в Пусане приземлились самолеты, которые доставили первых американских солдат. 5 июля их бросили в бой южнее Сеула.

Выполняя решение Совета Безопасности ООН, Англия отправила в Корею бригаду, Австралия – батальон. За ними последовали филиппинский, голландский, таиландский и канадский батальоны. Турция выставила бригаду, Франция – усиленный батальон, Новая Зеландия – артиллерийский дивизион, Бельгия, Греция, Колумбия и Эфиопия – по батальону. Главной силой были быстро наступавшие американские войска.

1 октября американцы вышли к 38-й параллели. Армия Ким Ир Сена, охваченная паникой, развалилась. Американцам открылась дорога на Пхеньян, который северные корейцы, отступая, сдали без боя.

Советский посол Терентий Фомич Штыков доложил в Москву: «Проведена эвакуация из Пхеньяна правительственных учреждений и дипломатического корпуса. Население массами покидает Пхеньян и уходит на север. В связи с непрерывными бомбардировками и продвижением лисынмановских и американских войск настроение населения подавленное. Наблюдается растерянность и бесперспективность как среди населения, так и в правительственных кругах. Среди населения, в армии и даже среди руководящих работников распространены разговоры о том, почему Советский Союз не помогает Корее всеми своими вооруженными силами, в частности штурмовиками, в то время как США помогают Ли Сын Ману. Корейские офицеры заявляют, что им нужны не советы, а реальная помощь».

Советский Союз и Соединенные Штаты тщательно избегали прямого столкновения, но это не всегда удавалось. 9 октября 1950 года без пятнадцати одиннадцать вечера Громыко позвонил американскому послу Кэрку и просил приехать через час, потому что должен вручить ему ноту. Посол объяснил: у него грипп, и он в постели. Андрей Андреевич согласился принять советника-посланника Уолворта Барбура по поводу обстрела советского аэродрома в Приморье американскими самолетами. Громыко вручил Барбуру ноту советского правительства: «8 октября в 16 час. 17 мин. по местному времени два истребителя военно-воздушных сил США типа “Шутинг-Стар” (F-80) грубо нарушили государственную границу СССР и, подойдя на бреющем полете к советскому аэродрому, расположенному на берегу моря, в районе Сухая Речка в 100 километрах от советско-корейской границы, обстреляли аэродром из пулеметов».

Н.М. Шверник на приеме правительственной делегации КНДР во главе с Ким Ир Сеном. 5 марта 1949

[РГАКФД]

Отказ советских представителей участвовать в заседаниях Совета Безопасности ООН открывал американцам возможности контригры. «Послушав содержание ноты, – записал Громыко, – Барбур заявил, что он не может ее принять, так как с этим вопросом необходимо обращаться в Организацию Объединенных Наций, поскольку в районе Кореи действуют вооруженные силы Объединенных Наций. Я указал на абсолютную необоснованность доводов Барбура. Я подчеркнул, что в ноте советского правительства речь идет о провокационном обстреле советского аэродрома самолетами военно-воздушных сил США, а не какими-то иными самолетами».

Советник-посланник, тем не менее, отказался принять ноту. Подчиненные Громыко знали, что делать: ее тотчас отвезли в американское посольство и сдали как почту. 10 октября посольство вернуло ноту в экспедицию МИД. Такой была дипломатия того времени…

Но советник-посланник Барбур, тем не менее, рекомендовал Государственному департаменту провести тщательное расследование. В конце концов в Вашингтоне признали вину и выразили готовность компенсировать нанесенный ущерб. В письме генеральному секретарю ООН 19 октября 1950 года правительство США признало, что это стало «результатом аэронавигационной ошибки и плохого расчета… Командир данного авиационного соединения смещен, и предпринимаются соответствующие меры в целях наложения дисциплинарного взыскания на двух виновных в этом летчиков».

А в Вашингтоне шла дискуссия – остановиться на 38-й параллели или продолжать войну, чтобы окончательно разгромить северокорейскую армию? И американцы, в свою очередь, совершили крупную политическую ошибку: приблизились к китайской границе.

Мао Цзэдун решил, что Соединенные Штаты намерены не только захватить весь Корейский полуостров, но и вторгнуться в Китай, чтобы его свергнуть. Он предпочел не ждать, пока американцы разгромят Ким Ир Сена и возьмутся за него самого, и приказал армии вступить в дело.

Клубы дыма от взрыва моста на реке Кам (Корея). 27 июля 1950

[ТАСС]

Корейская война. 5 августа 1950

[ТАСС]

Корейская война. Разрушение одного из квартала Пхеньяна. 1951

[ТАСС]

3 октября глава китайского правительства Чжоу Эньлай пригласил посла Индии и попросил передать Соединенным Штатам, что если войска ООН пересекут 38-ю параллель, то Китай придет на защиту Северной Кореи. В Белом доме легкомысленно пропустили мимо ушей эти предупреждения.

18 октября первый отряд китайских войск, названный добровольческим, перешел через реку Ялуцзян. 21 октября китайцы вступили в боевые действия. Атака ста пятидесяти тысяч китайских «добровольцев» была настолько неожиданной для американцев, что они в панике отступили на юг, подрывая железные дороги.

Американский президент надеялся, что война в Корее останется локальным конфликтом. Отказывался посылать в Корею подкрепления, побаиваясь, что Сталин затеял эту войну как отвлекающий маневр, чтобы оттянуть туда все американские силы и тогда нанести удар в Европе. Страны НАТО тоже опасались, что Соединенные Штаты увязнут в Корее.

Началась позиционная война на истощение. «Во время ужина, – писал Сталину советский посол в Пекине Павел Федорович Юдин, – Мао Цзэдун говорил о войне в Корее, указывал на то, что американцы, к сожалению, не хотят вести больших сражений. Главная наша задача в Корее – как можно больше уничтожить живой силы американцев. Мы, говорил Мао Цзэдун, не против того, чтобы война в Корее затянулась».

Записка А.А. Громыко В.М. Молотову о командировании советских специалистов для работы в Китай. 18 сентября 1950

[РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 2. Д. 1254. Л. 114–115]

Записка А.А. Громыко, М.А. Меньшикова, А.Г. Зверева И.В. Сталину об изготовлении орденов, медалей и грамот для КНДР. 2 ноября 1951

[РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 2. Д. 708. Л. 140]

Председатель ЦК Трудовой партии Кореи Ким Ир Сен принимает хлеб-соль во время посещения колхоза «Борец» Раменского района. 27 октября 1961

[ТАСС]

Война на Корейском полуострове продолжалась три года, один месяц и два дня. Она едва не стала ядерной. Она вполне могла привести к третьей мировой из-за неспособности ее участников понять намерения друг друга. Это была трагедия политических ошибок, оплаченная кровью.

Политические последствия корейской войны трудно переоценить. Она ускорила милитаризацию холодной войны и