Андрей Туполев. Полет продолжается - Евгений Васильевич Шишкин
Валерий и Саша режут резиновые мешки с запасной питьевой водой. Но они промерзли настолько, что, пробив ледяную корку, друзья находят лишь несколько литров…
– Шары-пилоты! Попробуйте из них добавить! Чкалов кинулся в хвост, за ним Беляков. Вскоре содержимое трех шаров-пилотов было слито в бачок. И – о счастье! – насос стал напряженно закачивать смесь чистой воды с запасами человеческой жидкости, которую теперь мы не сможем сдать врачам для анализов».
Тут невольно вспомнишь строки советского поэта:
Гвозди бы делать из этих людей:
Крепче б не было в мире гвоздей!
(Николай Тихонов. «Баллада о гвоздях»)
Чкалов:
«Когда пересекли полюс… то напряжение спало, и мы стали ходить по самолету как попало. Видимо, во время этой ходьбы мы оборвали антенну…
“Долго связи не было?” – спрашиваю. Оказалось, часов десять. Представляю, что творилось…»[51]
А на земле творилось следующее.
Правда. 20 июня:
«Правительственная комиссия, созданная для организации беспосадочного перелета, получила вчера и в ночь на сегодня следующие радиограммы:
СИЭТЛ В 13 часов по гринвичскому времени лично на станции в Сиэтле слушали на волне 26,35 метра. Среди сильных шумов временами была слышна средней скорости телеграфная работа, но ничего разобрать не могли… Все станции получили указания слушать самолет беспрерывно… Продолжаем передавать сводки и вызывать для связи. Инженер Вартаньян.
ВАШИНГТОН 19 июня 12 часов 30 минут: Вартаньян связался с Хабаровском и будет передавать вам (сообщения) этим путем…
НЬЮ-ЙОРК 19 июня 16 часов 58 минут: Вартаньян сообщил, что 12 час. 25 мин. по сиэтльскому времени станция Форт Смит приняла радио с самолета Чкалова… Розов.
ПАРИЖ 19 июня 22 часа 30 мин. Передаю принятое сообщение из Вашингтона: После долгого молчания сегодня, 19 июня, в 20 час. 25 мин. по гринвичскому времени, канадская станция Форта Смит приняла с самолета следующее сообщение: “Нахожусь на широте 64°, долгота 124°. Гиршфельд”. По сообщению начальника штаба перелета тов. В. И. Чекалова, самолет “АНТ-25” достигнул провинции Альберта, пролетев от Москвы около 7 с половиной тысяч километров».
Запись в ШБЖ 19 июня:
«Летчик – с 01 до 3.35 Чкалов, с 3.35 до 6.42 Байдуков, с 6.42 до 9.40 Чкалов. 4.15 Полюс.
Видны льды полюса, белые с трещинами, разводами и торосами. 5.35 Компас штурмана ходит почти кругом. Идем по СУК (солнечный указатель курса). 6.42 (Проснулся Чкалов) – “Полюс проехали, следующий Канада”.
7.42–12.30 Набираем высоту 4850 для переваливания облачности. У Валерия сводит ногу, требует частой смены. Горы облаков. Высота 5700. Вес самолета 7,5 тонн, потолок 5750. Идем обратно более 5600 м, самолет не набирает высоту. Частично слепой полет. Мощный слой облаков, высота 5700. Многоярусная облачность, никак не перевалим. В кабине 0°».
Байдуков:
«Беляков разбудил командира, и они вдвоем, забравшись на резервный маслобак, перегнулись через мое сиденье – один слева, другой справа, – и мы стали судить и рядить, что же делать дальше. – Чеши, Егор, прямо в пекло, тебе не привыкать… – и мы врезались в темные шевелящиеся пары жидкости с температурой минус 30 градусов.
Бедный наш старенький, горевший, много раз ломанный “АНТ-25” вздрагивал от сильных восходящих и нисходящих потоков циклонической массы и, просаживаясь, терял высоту. – Нельзя дальше так лететь! – с трудом прокричал мне Чкалов. Я и сам вижу, что за час полета образовался толстый слой льда, который ухудшает профиль крыла и сильно перегружает самолет.
К тому же антиобледенительная жидкость винта кончилась, и самолет угрожающе стал вибрировать от носа до хвоста. – Пойдем вниз!»
Запись в ШБЖ 19 июня:
«12.3 °Cнижение. Внизу земля с озерами и заливами. Лопнула водяная трубка. Замерзла пароотводная трубка, и после накопления пара в расшир. бачке (указ. до отказа…) последовало выбрасывание воды из расширительного бачка через редукционный клапан и понижение водомера до нуля. Некоторое время думали, что лопнул расширительный бачок».
Байдуков:
«Тем временем погода начинает ухудшаться… С каждой минутой обстановка обостряется. Циклон над горами, вершины которых достигают уже 4 километров, не позволит в случае обледенения уйти вниз, в теплые слои воздуха, перепрыгнуть же через высокую облачность мы не сможем. Антиобледенительная жидкость для винта закончилась. Запасы кислорода иссякают… Я зову к себе командира и штурмана. Мы обсуждаем, как действовать дальше… Штурман принес карту со вторым вариантом маршрута, который был нами предусмотрен перед вылетом. Его основная идея – пересечь Скалистые горы поперек и достичь Тихого океана до наступления ночи, а затем снизиться и следовать вдоль берега темное время суток, держа курс на Сиэтл, Сан-Франциско».
Запись в ШБЖ 19 июня:
«22.20–23.55 …внизу горы без снежные и частично со снегом. Над ними мощные CuNb [Cumulonimbus – кучево-дождевые облака] 8–10 б. (баллов), слева циклон, облачность до 7000 м. Еле переваливаем облака на высоте 5300 м. Кислород на исходе, у меня осталось 20 атмосфер, т. е. на 1 час… высота 6000, бреем поверх облаков, просветов нет, еще надо идти почти 1 час, чтобы выйти на побережье. Высота 6100 м. Но облака еще выше. Начался слепой полет Байдукова».
Запись в ШБЖ 20 июня:
«0.40–1.00 Продолжается слепой полет Байдукова, КК = 100°, высота 6000 м, температура –20°. Кончился кислород. Начинаем пробивать облачность вниз с 6000 м, закончили на Н = 4000 м. Вышли на море, берега не видно. Всего находимся в воздухе 48 часов».
Байдуков:
«Мы уже подходим к городу Юджину. Скоро Сан-Франциско. Но вот оказия – в расходном бензиновом баке началось понижение. Куда же лететь? Дальше на юг? Или сесть в Юджине? Или вернуться в Портленд? Или дотянуть до Сан-Франциско?.. Решаем быстро-быстро вернуться в Портленд, где недавно своими глазами видели метеорологическую обстановку. Отворачивая от моста вправо в сторону Портленда, я на высоте метров пятьдесят подхожу к аэропорту с бетонной полосой. Делаю над ним круг и вижу… тысячи людей, махающих руками и шляпами.
– Ягор[52]! Не надо садиться сюда! Распотрошат самолет на сувениры… Пойдем на другой берег!
– Куда?
– В Ванкувере есть военный аэродром!
…Я осторожно развернулся над Портлендом… полетел к мосту… увидел справа вдоль реки зеленую полосу и высокие ангары с надписью, говорящей о принадлежности их ВВС США.
– Садимся без разговора! – кричит Валерий. Я закладываю над верхушками деревьев вираж и еще раз прохожу вдоль полосы. Захожу с открытой стороны
