Допинг. Запрещенные страницы - Григорий Михайлович Родченков
Однако ВАДА тоже понимало, что «чистый» спортсмен не тождественен честному спортсмену. Из года в год у него были чистые пробы, но почему-то у его бабушки в аптечке находились гормон роста, тестостерон и эритропоэтин, а сам он ездил на сборы в Марокко или на Канарские острова, откуда вывоз проб крови запрещён. Поэтому понятие допинга было расширено, точнее, заменено на деяние, которое можно расценить как нарушение антидопинговых правил (ADRV — Anti-Doping Rule Violation); сначала в Кодексе ВАДА было восемь вариантов нарушений, в 2021 году их стало одиннадцать. Помимо положительного результата анализа, полученного в лаборатории, это: обладание допинговыми препаратами, подмена, фальсификация или уклонение от сдачи проб, распространение допинговых средств или применение запрещённых методов, содействие и консультации, сокрытие информации и препятствование расследованию, недонесение о случаях или планах применения допинговых средств.
7.7 Олимпийские игры 2000 года в Сиднее
В 2000 году Олимпийские игры проходили в Австралии, в Сиднее. Было объявлено, что на них будет определяться эритропоэтин. Спортсменов это сильно напугало, и результаты в дистанционном беге заметно снизились. Как всегда, с нетерпением и затаив дыхание все ждали, кто первым попадётся на новой методике, чтобы иметь отправную точку для определения сроков выведения — и прикинуть, как далеко бьёт методика, на 5, 10 или 20 дней. Но методика была сырой, сказать честно — капризной, сложной и проблемной, так что ждать положительной пробы пришлось почти целый год. Но газетного шума борцы с допингом наделали много.
Российские легкоатлеты под руководством государственного тренера Валерия Куличенко выступили не очень хорошо. Елена Елесина и Сергей Клюгин выиграли золотые медали в прыжках в высоту, а Ирина Привалова победила в беге на 400 метров с барьерами. Снова была одна положительная проба у нашей бегуньи, снова станозолол. Но было и фатальное невезение: в метании молота и в толкании ядра уже считаные золотые медали превратились в серебряные, это был ужас: соперницы выигрывали в последних попытках! Бедный Куличенко после этого долго страдал, заметно похудел, но перестроился, собрался и, как говорят, навсегда бросил пить.
В Сиднее Ирина Привалова была готова выиграть 200 и 400 метров, но если в беге на 200 метров американка Мэрион Джонс действительно была сильной соперницей, то на 400 метров Ирина должна была побеждать. Но так казалось лишь на первый взгляд. На самом деле медаль в беге на 400 метров заранее была предназначена австралийской бегунье Кэти Фримен! По идее организаторов Игр, она представляла австралийских аборигенов и символизировала их успехи в спорте и адаптацию к современной жизни. Именно Кэти Фримен на глазах у всего мира зажгла Олимпийский огонь на церемонии открытия Игр. Её золотая медаль была предопределена, так что Ирине Приваловой и её тренеру объяснили, оглядываясь и выбирая слова: или вы повторите судьбу Катрин Краббе, а вы сами прекрасно знаете, что у белокожих спринтеров карьера долгой не бывает, — или побежите за золотом 400 метров с барьерами, и тогда никаких препятствий — кроме самих барьеров — у вас не будет. Деваться было некуда, Ирина Привалова, пробежав 400 метров с барьерами всего несколько раз в жизни, уверенно победила в финале Олимпийских игр, выиграв с результатом 53.02 — если бы соперницы бежали быстрее, она бы и ещё секунду сбросила.
Моя жизнь в 2000 году стала спокойнее, продажи оживились, но я страдал из-за того, что окончательно потерял перспективу. Продавать хроматограф за хроматографом для анализа водки было нетрудно и выгодно, продажи росли, но я ощущал невосполнимую потерю времени — я не только деградировал и не прогрессировал как специалист, но ещё и закисал, подстраиваясь под тоскливое настоящее и ничего не вкладывая в будущее. Мне очень хотелось изменить своё настоящее и будущее, причём любой ценой.
7.8 Чемпионат мира по лёгкой атлетике в Эдмонтоне
В 2001 году впервые на эритропоэтине попалась Ольга Егорова, талантливая российская бегунья, лёгкая и выносливая, имевшая быстрый финиш. Зимой она выиграла чемпионат мира IAAF в манеже в Лиссабоне — как я люблю этот город! — пробежав 3000 метров за 8:37.48, это был рекорд России. Летом на этапе Гран-при в Париже она выиграла 3000 метров с результатом 8:23.74, однако в её пробе мочи парижская лаборатория нашла эритропоэтин (ЭПО). Российская сторона запросила контрольный анализ пробы Б, и в Париж поехал «наш известный профессор Николай Дурманов» — кто это такой, я не знал и раньше ничего о нём не слышал. Но надо было такому случиться, что именно в парижской лаборатории, где была разработана методика, контрольный анализ пробы Б не получился! Почему ЭПО не подтвердился и что случилось в лаборатории — для меня загадка по сей день. Это был страшный удар по всей антидопинговой программе IAAF, более того, методику определения ЭПО пересмотрели и на неопределённое время рекомендовали воздержаться от выдачи положительных результатов анализов. Всё это держалось в тайне.
Очередной, восьмой по счёту чемпионат мира IAAF по лёгкой атлетике проходил в Канаде, в Эдмонтоне, где Ольга Егорова выиграла финал в беге на 5000 метров с результатом 15:03.39. Британская бегунья Пола Радклифф, которая для меня самый большой знак вопроса в истории лёгкой атлетики и борьбы с допингом, что, впрочем, одно и то же, сидела на стадионе с детским плакатиком «ЭПОшные обманщики, вон!» — «EPO Cheats Out!». Но Егорову допинговая шумиха не волновала. После чемпионата мира она установила рекорд Европы, пробежав в Берлине 5000 метров за 14:29.32. Но самая грустная история приключилась с Наталией Садовой: она выиграла золотую медаль в метании диска с замечательным результатом 68.57 метра, но из-за превышения концентрации кофеина в моче медаль отобрали — и Наталью дисквалифицировали. В следующем году кофеин, эту бесконечную головную боль допингового контроля, исключили из Списка запрещённых препаратов ВАДА, поставив на вечный мониторинг. За вычетом медали Садовой, у России остались пять золотых медалей.
Чемпионат мира в Эдмонтоне я смотрел в Калгари, в Канаде, это совсем рядом, в той же провинции Альберта. В Калгари я был на просмотре, Виктор Уралец рекомендовал меня на работу в бывшую антидопинговую лабораторию, которая стала называться Центр токсикологии. Так как на прежней работе мне окончательно надоело, то я устроился на год на позицию научного сотрудника Университета Калгари. Оформив в
