Четвертое уравнение - Александр Леонидович Пономарёв

– Это Олег Шаров. Нина, Валерка и я работали вместе с ним на Чернобыльской АЭС больше двадцати лет назад. Извините, не могу сказать, чем мы там занимались. Это до сих пор секретная информация. – Воронцов отдал отпечатанное на цветном принтере изображение Рябинину. – Думаете, он поджег мою квартиру?

– Именно так я и думаю, Владимир Александрович. – Лейтенант убрал вероятную улику в кожаную папку с другими бумагами.

Голова старого профессора заметалась по подушке:

– Этого не может быть! Олег не такой! Мы дружили! Даже когда судьба раскидала нас по разным исследовательским центрам, Валерка и я с ним долго поддерживали связь. Потом как-то наша переписка постепенно сошла на нет, но это ничего не значит. Так всегда бывает, когда долго не общаешься с человеком вживую.

– Успокойся, тебе вредно волноваться. – Андрей накрыл ладонью руку крестного с датчиком на указательном пальце. Красный провод тянулся от него к стоящему в углу палаты кардиомонитору. Медицинский прибор нервно попискивал, реагируя на участившийся пульс пациента. По экрану друг за другом бежали высокие пики сердечных сокращений.

Рябинин поправил папку под мышкой и сказал с официальной сухостью в голосе:

– Мой долг отработать все версии случившегося. Невзирая на ваши, как вы говорите, хорошие отношения с подозреваемым, я обязан проверить причастность гражданина Шарова к преступлению. Буду держать вас в курсе расследования. До свидания, Владимир Александрович! Поправляйтесь.

Лейтенант развернулся кругом и направился к двери, придерживая одной рукой торчащую из-под мышки папку, а другой сильно размахивая из стороны в сторону.

Андрей тоже хотел уйти, но Воронцов схватил его за руку, дождался, когда лейтенант покинет палату и с жаром заговорил:

– Лейтенант хороший человек, но он заблуждается. Олег не мог так поступить. Я уверен, это не он.

– А кто? Ты сам опознал его на стоп-кадрах.

– Это не он, – упрямо повторил Владимир Александрович и сложил руки на груди поверх одеяла. – Может быть, кто-то очень похожий на Олега, но это не он. Я уверен.

– А ты не думал, что у твоего Шарова может быть мотив?

– Какой? Нам с ним нечего делить. С тех пор, как нас отозвали из Чернобыля, мы работали над разными проектами.

– Может, этот мотив как-то связан с вашими исследованиями на ЧАЭС?

Владимир Александрович смешно искривил губы, сморщил нос и фыркнул:

– Не выдумывай. Там ничего серьезного не было.

– Если в вашей работе ничего серьезного не было, зачем ее засекретили?

– А я знаю? Спроси у тех, кто это делал. В то время гриф «секретно» ставили на все без разбора.

– Так уж и на все? – усмехнулся Андрей. – Нет, думаю, ты заблуждаешься или чего-то не знаешь. А вот Шаров, если это действительно он, знает и полагает, что знают другие. Поэтому он избавляется от всех, кто работал с ним.

– Ну хорошо! Допустим, вы с Рябининым правы, а я нет! – запальчиво воскликнул Владимир Александрович, приподнимаясь с кровати. Кардиомонитор пронзительно запищал. Андрей жестом показал: ложись, – и крестный послушно опустил голову на подушку. – Предположим, я заблуждаюсь. Тогда ответь: почему Олег ждал столько лет и начал действовать только сейчас?

Андрей пожал плечами. Воронцов растянул губы в победной улыбке и показал на крестника пальцем с прицепленным к нему датчиком:

– Вот видишь, нет у тебя ответа. А знаешь почему? Потому что версия с Олегом изначально неправильная. Не там надо искать. Иди за лейтенантом и скажи ему об этом.

Андрей нагнал Рябинина в вестибюле. Тот стоял у выхода из больницы, как цапля, на одной ноге и стаскивал с ботинка другой ноги синий мешочек бахилы. Одну бахилину он снял до того, как Андрей сбежал по лестнице на первый этаж. Лейтенант зашуршал целлофаном, бросил смятую в комок одноразовую обувь в деревянную тумбу с трафаретной надписью «Грязные бахилы» на передней стенке и сунул под мышку папку с бумагами. До этого папка лежала на торговом автомате с бутылочками газировки, об угол которого лейтенант недавно опирался правой рукой.

Рябинин толкнул дверь и шагнул одной ногой за порог.

– Юрий Аркадьевич, подождите! – Лейтенант оглянулся. Андрей подбежал к нему: – Куда сейчас?

– Я на работу, а вы – куда хотите.

Рябинин вышел на улицу. Андрей последовал за ним.

– Можно с вами?

Лейтенант взглядом показал на его ноги:

– Вы так и собираетесь идти?

Андрей опустил голову. В спешке он забыл снять бахилы и стоял на крыльце в синих мешочках поверх белых кроссовок.

– Ах, черт! Подождите, я мигом. – Андрей схватился за изогнутую скобой ручку пластиковой двери, но лейтенант остановил его порыв:

– Можете не торопиться, я все равно не возьму вас с собой.

– Почему это? – возмутился Андрей и шагнул в сторону: из больницы вышли мама с дочкой. Девочка прижимала ватку к безымянному пальчику левой руки и громко плакала. Огромные красные банты по бокам ее аккуратной головки тряслись, как желе. Мама гладила расстроенную дочурку по плечу и что-то успокаивающе шептала. Андрей подождал, когда они пройдут, и почти вплотную приблизился к лейтенанту: – Я, как потерпевший, имею право знать о ходе расследования.

– Ну, если быть юридически точным, вы не потерпевший, а родственник потерпевшего, – скучающим тоном сказал Рябинин. – И то касательно трагической гибели вашего отца. К делу Владимира Александровича вы вообще не имеете никакого отношения.

– Как это не имею? Он мой крестный.

– И что это меняет?

– Как что? Согласно церковной традиции, он мой духовный родственник.

Лейтенант вздохнул и внимательно посмотрел на Андрея, словно пытался понять: все ли в порядке у того с головой.

– С юридической точки зрения крестные не являются родственниками, но из уважения к Владимиру Александровичу и его отношения к вам я буду держать вас в курсе дела. А сейчас, пожалуйста, идите домой и не мешайте работать.

Лейтенант повернулся к Андрею спиной и зашагал к припаркованной рядом с входом в больницу служебной машине.

– Владимир Александрович твердо уверен в невиновности Шарова, – бросил вдогонку Андрей. – Он считает, что это похожий на него человек, и просит вас исходить из этого предположения.

– Хорошо. Я добавлю эту версию к основной, – сказал Рябинин, открывая дверцу «форда».

Андрей посмотрел, как машина разворачивается на крохотном пятачке между крыльцом, стеной больницы и высоким бордюром красивой клумбы с половину двора, снял бахилы и бросил их в урну слева от двери.

* * *

Лейтенант вернулся в участок и первым делом установил личности всех, кто работал вместе с Воронцовым на Украине. Потом пробил по базе адрес Шарова Олега Ивановича 1963 года рождения и сильно удивился. Оказалось, чуть больше двух