Последний Герой. Том 4 - Рафаэль Дамиров

— Да не вопрос, — Саид пожал плечами. — Если что, поможем.

— Чего извиняешься, шеф? — Арсен подался вперёд. — Ты какой-то бледный.

Леший замер, глядя на них.

— Мы с вами многое прошли… но… — он чуть качнул головой.

И только тогда до обоих дошло. Они потянулись взглядами к своему оружию на комоде, но Леший, перехватив их реакцию, произнёс:

— Не надо… Не успеете.

— Ты чего, Леший? — сузил глаза Арсен.

— Инженер сказал вас уволить.

— Погоди… — Саид заморгал. — Ты что, нас убрать собрался? Почему⁈ Погоди!..

— В «Ниве» был не наш объект. Вы облажались.

— Шайтан… — выдохнул Арсен, сжав зубы. — Ты же тоже был с нами! Ты тоже…

— Мы все исправим, — жалобно протянул на этот раз Саид.

— Извини, брат, — Леший сказал это тихо, но очень твёрдо, — приказ есть приказ.

— Постой, — Саид торопливо заговорил, подняв ладони, — отпусти нас. Скажи, что всё порешал. Мы уедем. Хоть в Сибирь, хоть к чёрту. Бабки есть, затихаримся. Отпусти по-братски, а? Мы же друзья…

— Что ты перед ним распинаешься? — прошипел Арсен. — Пусть стреляет. Пёс!

Звук выстрела из глушителя был глухим, будто резкий хлопок ладонью по плотной ткани. Словно ничего такого не произошло.

Пуля вошла в лоб Арсена аккуратно, оставив маленькое тёмное пятно. Он дёрнулся, завалился назад, рука задела нарды, и костяшки посыпались вниз, раскатились по полу.

— Леший, не стреляй… — Саид сполз с дивана на колени. Голос дрожал. — Прошу… отпусти меня. Я никому… Я долю тебе отдам… Помнишь, как мы с тобой в Ростове чуть не сгинули. Я тогда тебя вытащил! Я!.. Отпусти, умоляю!

Леший чуть склонил голову:

— Ладно… Иди.

— Спасибо, спасибо… — Саид вскочил, метнулся к сумке.

— Нет. Уходи. Без оружия и без вещей.

— Там же паспорт, деньги… — взмолился Саид.

— Я сказал — иди, — голос Лешего оставался холодным.

— Всё, всё, ухожу… — Саид пятился к двери, торопливо бормоча: — Спасибо, Леший, спасибо… Арсена всегда заносило… Я никому… исчезну…

Он развернулся и рванул к входной двери.

Три выстрела подряд — три коротких, глухих щелчка. Пули вошли в спину: одна остановилась в позвоночнике, вторая раздробила лопатку, третья впилась в ребро, раскрошив кость.

— Собака… — выдохнул Саид, падая лицом вниз. Он ещё полз, тянулся к дверной ручке, будто в этом движении было его спасение.

Леший подошёл неторопливо, поставил ботинок ему на поясницу. Саид хрипел, пытаясь обернуться.

— Извини, друг, — произнёс Леший и нажал на спуск. — Но ты тоже уволен.

Пуля пробила затылок, и всё стихло.

— Расчёт получишь в небесной бухгалтерии, — пробормотал Леший, убирая пистолет в кобуру.

Работы предстояло много.

* * *

В кабинет вошли двое. Морды серьёзные, как у людей, которые давно разучились улыбаться. Брючки — в стрелочку, пиджачки — по моде, ботинки начищены до блеска. Вид — лощёный, столичный. Сразу понятно: не те, кто по подвалам шарится и по дворам бегает. Но… под полой у одного на секунду мелькнула наплечная кобура. Всё-таки менты, только из другой, «кабинетной» породы.

Движения у парочки выверенные, но при этом пижонские. Кто вы такие? Одно ясно — «в поле» такие не работают, из кабинетов выходят только по особым поводам.

Вот как сейчас. И мне это уже не нравится.

— Яровой Максим Сергеевич? — произнёс один, лениво пережёвывая жвачку.

— Кто спрашивает? Стучаться не учили? — я откинулся в кресле.

Первый достал ксиву:

— Старший оперуполномоченный Мясников, отдел собственной безопасности.

Протянул бумагу:

— Повестка к следователю Сметанину. Распишитесь.

— Так вы курьеры, что ли? — саркастично поднял я бровь. — Сметанин позвонить не мог? Я бы сам пришёл.

— Распишитесь — и поедем с нами, — сухо сказал второй.

Я взял повестку, повертел в руках. Чёрным по белому: вызываюсь в качестве свидетеля. Для свидетеля, значит, целый выезд из главка оперов организовали. Ага… Ну-ну…

— Распишитесь, — повторил второй.

Лицо у него в мелких шрамах, оспинах.

— А ничего, что мы коллеги? — поднял я взгляд. — Разговариваете так, будто я уже подозреваемый.

— У нас указания, — отмахнулся первый.

Я, естественно, уже понял: если за мной пришли ОСБшники, значит, дело серьёзное. Не свидетель я, а клиент, которому прислали двух «гончих», чтобы не сорвался.

Ну что ж, разберёмся. Интересно только, что там Бульдог накопал на меня, если подключил службу собственной безопасности МВД. Нужно съездить и узнать, а уже оттуда будем плясать.

— Ладно, — сказал я, — сейчас кофе допью, — кивнул на кружку, — и поеду. Ждите снаружи.

— Мы здесь подождём, — отрезал первый.

— Побыстрее, — добавил второй, цедя слова так, будто под языком у него сидел гвоздь.

Я усмехнулся. Выводить людей из себя — талант, который у меня не отнять.

* * *

Мы доехали до здания Следственного комитета. Машина встала у крыльца, один опер остался на улице курить, а второй пошёл со мной, будто я и вправду под конвоем. Шёл рядом, поглядывал, как на задержанного, и не старался это скрывать.

Поднялись на нужный этаж, он постучал в дверь кабинета.

— Разрешите? — бросил он в проём. — Ярового доставили.

— Отлично, — в голосе за дверью прозвучало удовлетворение.

За столом сидел Аркадий Львович Сметанин — невысокий, приземистый, с короткой шеей и широкими, как у борца, плечами. Брови густые, почти сросшиеся, торчали щетиной, придавая лицу звероватый вид.

— Подождите за дверью, — сказал он моему провожатому. — А вы, Максим Сергеевич, проходите.

И в голосе его — этакое холодное торжество. Я вошёл, сел, закинул ногу на ногу, слегка раскачивая.

— Ну, Аркадий Львович, ну вы даёте. Целый кортеж особистов за мной отправили. А что, позвонить не судьба — мол, подскочите, Максим Сергеевич, на минутку, вопросики решим?

— Не радуйтесь и не ерничайте, товарищ лейтенант, — процедил Сметанин. — После того, что я вам скажу, шутить, думаю, не будете.

— Знаете, — я пожал плечами, — шутил и не в таких ситуациях. Откуда вам знать, что я буду делать? Так что, зачем вызывали?

— Вы подозреваетесь в убийствах.

Я качнул ногу чуть сильнее.

— Очень интересно.

Сметанин чуть приподнял брови, разглядывая меня.

— Смотрю, вас ничем не проймёшь…

— Уже наудивлялся за