Товарищ «Чума» 12 - lanpirot
— Ну, и за Христа Сына Божьего тож…
Отец Гермоген мельком глянул на политрука, скупо, едва заметно улыбнулся и пошел вперед, в атаку. На умертвия, на ослепленные застывшие и заглохшие враз «Тигры». Окопы с бойцами тоже залила мягкая светящаяся волна, исходящая от отца Гермогена, затопила, закружила… Бойцы окрыленные и упоенные неведомым им ранее чувством, выметающим мысли о страхе смерти, хлынули следом за священником.
Дальнейшее Крутов помнил очень смутно. Словно во сне, наблюдая за собой со стороны. Его пьянило чувство торжества, несокрушимости, неотвратимой победы. Краем глаза отметил, как знакомый уже Селиванов, растративший «особый боезапас» (его, на самом деле было мало, буквально по несколько патронов «на брата») забросил винтовку за спину и, на ходу что-то накарябав на саперной лопатке, решительно пошел с нею в рукопашную на фашистских мертвяков…
«Тигры», заглохшие и застывшие по флангам, были разрисованными не только крестами и бортовыми номерами, а жирной росписью непонятных, тошнотворных символов, вызывающих омерзение словно клубок спутанных змей. Бойцы обтекли их со всех сторон и двинулись дальше, проламывая хорошо укрепленную линию обороны…
— Вот такие пироги, Петр Иванович, — стоя над распахнутым темным зевом люка, морщась от смрада и почесывая затылок под сдвинутой фуражкой, резюмировал Семенов — внутри там натуральная зловонная жижа. Выходит, что ли, и в танках были некроты?
— Выходит, что были, товарищ комбат… Да и атака этих… умертвий — тонкий расчет на психику. Думали, падлы,что сломают нас этой мертвой волной, которую и пулей не возьмёшь… А оно вона, как вышло… наоборот совсем. Да, если бы не капеллан наш, даже и не знаю…
За кормой танка слышались рвотные спазмы. Бойцов, вскрывших люки бронированной техники, ещё выворачивало от чудовищного зловония. Политрук, а затем и комбат, спрыгнули с машины и подошли к стоявшему неподалеку отцу Гермогену.
— Признаю, батюшка, был неправ, — развел руками Семёнов, — если бы сам не увидел, ни за что бы не поверил…
— Блаженны не видевшие, но верящие, — степенно ответил священник и отвесил ответный полупоклон. — Но таких всегда было немного. Так что, ничего страшного.
— Но все же, разрешите пожать вам руку… так поднять людей в атаку, да еще и это все… — Комбат указал на обезвреженные танки.
— Господа благодари, товарищ комбат! — обронил отец Гермоген. — Так вас теперь не смущает присутствие в батальоне какого-то попа?
— Главное он наш — советский боевой поп… э-э-э, священник-капеллан, — с чувством произнес старший политрук. — А остальные, идеологическое вопросы, мы как-нибудь утрясем. Пойдемте что ли? Там бойцы хотели вас поблагодарить. Если бы не вы, батюшка, раздавила бы нас эта немчура поганая.
— Убитых много? — скорбно поинтересовался отец Гермоген. — Павших бойцов отпеть надобно…
— Какие убитые? — округлил глаза Семенов — Несколько пустяшных ранений и все! Даже не знаю, как вас и благодарить?
— Ну, коли так — спасённые жизни и есть лучшая благодарность, — степенно ответил монах.
И вся троица не сговариваясь пошла к расположению советских войск. Проходя мимо одного из окопов, они услышали голос веселого балагура:
— У меня, значится, боезапас особый закончился, я трехлинейку свою за спину забросил, и лопатку сапёрную хвать. Гадом думаю буду, если эту падлу мертвячью сейчас на кусочки не порублю!
Бойцы при виде начальства подтянулись, намеревались вскочить, отдавая честь, но Крутов жестом велел продолжать. Селиванов же, проморгавший командование, прислонившись к брустверу спиной, горячась, продолжал свой рассказ:
— Так я того, видел на машине нашего батюшки крест этакий, с расходящимися стрелочками вверх и вниз, да и подумал. Ежель он эту харю мертвую сдерживает, то ить и мне не лишним будет на черенке его изобразить, вот и нацарапал. А оно вон какая убойная штука то оказалась! Я ему по шее, значит, лопаткой хрясь, так и срубил башку тухлому упырю!
— Горазд ты, Никола, языком трепать! — Бойцы весело засмеялись, и даже вечно задумчивый отец Гермоген скупо улыбнулся.
— Ты лопатку-то свою покажи, воин — неожиданно сказал он.
Селиванов, услышав за спиной его сухой голос, резко вскочил, поправил пилотку и принялся суетно застегивать пуговицы на гимнастерке.
— Так я же это… товарищи… командиры… — смущенно за оправдывался он, углядев за спиной батюшки комбата и замполита. — Ни капли и не соврал!
— Так и я ничего худого не сказал, — открыто улыбнулся священник, протягивая руку. — Дай лопатку посмотреть-то.
Селиванов растеряно захлопал глазами, поднял вонзенную в дно окопа саперную лопатку с отполированным до зеркального блеска от частого использования черенком и протянул священнику. Тот принял это смертельное орудие, внимательно его изучил и вынул из складок рясы острый металлический стилус, которым ранее совершал начертания при освящении.
Отец Гермоген осмотрелся по сторонам. Бойцы, понятливо переглянулись и быстро подали ему пустой деревянный ящик из-под снарядов. Священник сел и, положив лопатку на колени, склонился над ней. После чего одобрительно кивнул:
— Все верно начертал, отрок! Умело, видна сноровка. Ты сам-то, кто будешь по ремеслу?
— Так столяром был до войны, — развел руками смущенный Селиванов, — дело нехитрое, знакомое.
— Ишь ты — улыбнулся в бороду капеллан — Это хорошо. Спаситель наш Иисус Христос плотником был, вот и подсобил тебе в этом богоугодном деле. Неплохо было бы вот здесь и здесь Его имя начертать. Вот так… — Он быстренько черкнул по обе стороны от креста старославянские буквы «IНЦI». — Что обозначает — Иисус Назорей Царь Иудейский'[1].
— Так это, батюшка… — еще больше смущаясь, произнёс Селиванов. — Мы, советские люди, вроде как против царей…
— Что значит, «вроде как», боец Селиванов? — нахмурил брови старший политрук. — Ты что же, сомневаешься в победе революции?
— Никак нет, товарищ старший политрук! — вытянулся в струнку красноармеец. — Просто…
— Не путайте, братия, земных царей с царями небесными! — пришел на помощь Селиванову священник. — Это значит, что Христос побеждает! Даже смерть побеждает! А нам победа сейчас как воздух нужна!
— Так то, Селиванов, понял? И смотри у меня! — И Крутов погрозил бойцу кулаком.
— Так это, я ж для победы, товарищи… — облегчённо выдохнул боец. — Как следует сейчас сделаю, и себе, да и другим…
— А вот хорошая идея, Селиванов. Если спецбоеприпас кончается, то лопатка она завсегда… в рукопашной пригодится! Так что давай, раз работает
