Переезд (СИ) - Волков Тим

— Надо бы все же составить протокол. Вот, сюда пройдемте…

Обхват запястий… Пропитанная эфиром ватка на лицо…

За эфир отвечал доктор.

Миг — и шпионку уже уложили на заднее сиденье ФИАТа. Иван Палыч уселся за руль «Уинтона», справа расположился Гробовский. Двигатель завелся сразу, загудел ровно и сыто. Все-таки, пневматический стартер — удобная вещь.

Плавно тронувшись с места, доктор быстро разогнался до восьмидесяти, оставив ФИАТ далеко позади. Однако, хоть и маршрут был известен, торопиться не следовало — мало ли что?

У выезда из города, на Люберецкой заставе, Иван Палыч остановился — подождать остальных. Было около девяти часов утра. Яркое июльское солнце золотом сверкало в радиаторе и фарах изящной машины. Рядом с заставой, в орешнике, сладко щебетали птицы.

— Пастораль! — выбравшись из авто, потянулся Гробовский. — Да где же они? А! Вот, кажется, едут…

До окраины Люберец — к фабрике — добрались быстро. Правда, потом пришлось подъехать с другой строну, со сторону восточных ворот, еще мало используемых и потому — не охранявшихся. Их просто заперли — чего охранять-то?

Покричав охрану, Иван Палыч и его сотоварищи въехали во двор, к складам. Узнав чекистов — Иванова и Шлоссера — начальник смены Краюшкин вытянулся и отдал честь.

— Какой склад у нас сейчас свободен? — выйдя из машины, быстро спросил доктор.

— Шестой… и десятый… — красноармеец ненадолго задумался. — И тринадцатый, самый дальний.

— Вот туда и пойдем. Надеюсь, окна там зарешечены?

— Зарешечены, товарищ начальник! — браво отрапортовал Краюшкин. — Недавно все обновили.

— Так! — теперь уже распорядился Иванов. — Принесите туда койку, столик. и… уборная там есть?

— В бытовке имеется.

— Хорошо… Из столовой будете приносить еду. Выставите пост. И — лишнего попрошу не болтать!

Без парика она выглядела куда беззащитнее. Худенькое полудетское личико с синими большими глазами, сама, как дюймовочка — тонкие ручки, ножки… Никак не скажешь, что перед вами сильный, ловкий и беспринципный враг, мало того — безжалостный и хорошо подготовленный убийца. Бродячий цирк, кабаре — все это формирует выносливость и ловкость. А еще задержанная была упорной! Очень.

Сколько ни бились чекисты, пока что шпионка не произнесла ни слова. Физически ее, правда, не пытали, но моральное давление оказывали. А ей, похоже, было плевать!

— Давайте, я попробую, — вернувшись из лаборатории, негромко попросил доктор.

Он все же был из будущего, и прекрасно знал, как и о чем надо сейчас говорить.

— Ну, попробуй… — Иванов пожал плечами. — Вдруг получится? Мы даже выйдем, не будем мешать.

— Только будьте осторожны! — пробуравил глазами Шлоссер. — Сами знаете, эта особа способна на все. Хорошо бы ее — в наручники…

— Не нужно, — усаживаясь на табурет, улыбнулся доктор. — Думаю, мы с Юлей найдем общий язык. Или… как предпочитаете вас называть? Мария… или Элиза?

— Меня зовут Лора Уоткинс, — шпионка дерзко повела плечом. — Я — подданная Британской короны.

— Врете! — покачал головой Иван Павлович. — У вас пока только вид на жительство. А подданство… не факт, что вам его дадут. Уверяю вас, вашим покровителям сейчас совсем не до этого. Скоро начнется штурм английской миссии. Что так смотрите? Удивлены?

— Удивлена столь грубому вранью, доктор! — Лора бесцеремонно усмехнулась, заложив ногу на ногу. — Вы и с больными так? Хотя… с некоторыми только так и нужно.

— Имели дело? — быстро спросил Иван Палыч.

— Одна моя знакомая служила в санитарном поезде… А, впрочем, не важно, — сидя на койке, шпионка откинулась к спинке. — Мне что-то наскучило с вами говорить.

— А мне так наоборот! — искренне расхохотался доктор. — Хотите, расскажу, что вы планировали и на что надеялись? По разработанному мистером Брюсом Локкартом плану, после убийства левыми эсерами Мирбаха и Эйхгорна на Украине, Германия должна была вновь возобновить войну с Советской Россией. Но, этого не случится! Немцам будет не до того — в Германии зреют семена революции! И осенью рванет.

— Вы что же, пророк? — синие глаза вспыхнули… нет, уже не ненавистью… скорей, любопытством.

— Не пророк. Но поверьте, я знаю, о чем говорю, — Иван Павлович вытащил из кармана жилетки часы, не так давно подаренные лично товарищем Семашко, и довольно ухмыльнулся. — Как раз в это время должен начаться мятеж латышских стрелков в Кремле! Напрасно ждете. Он не начнется! Мало того, сейчас проходят аресты в английском посольстве! Да-да, завтра я принесу газеты, могу даже английские… Убедитесь сами. Локкарта и даже вашего наперсника Рейли мы будем вынуждены отпустить, а вот что касается вас, милая барышня… Да! Вы, верно, думаете, Мирбах убит? Так и здесь вас разочарую…

— Понятно. Блюмкин — предатель, — казалось, шпионка ничуть не удивилась… или умело скрывала свое удивление. — Что ж, человек слаб.

— Так вы понимает, Лора, что за вас сейчас никто не вступиться? Просто нет на это времени. А вот товарищ Блюмкин я думаю, попытается вас устранить. Слишком вы уж много знаете.

Доктор чуть помолчал и выкрикнул:

— Финансовая афера в Зареченске продумана Локкартом? Отвечайте быстро! Ну?

— Рейли, — спокойно отозвалась задержанная. — Ну, вы и вспомнили.

Надо сказать, держалась она — на зависть. И мало что скрывала… А зачем?

— Озолс брал взятки?

— Да. Мы привезли ему фунты.

— Зачем ограбили Бурдакова?

— Кого? Ах, этого… Хотели потом прикормить. На будущее.

— Кто приказал устранить Печатника?

— Локкарт!

А взгляд-то вильнул! Скорее всего — инициатива сугубо личная.

— Деньги от аферы шли на подкуп латышских стрелков? Кто из командиров в доле?

— Не знаю, — девчонка безмятежно уставилась в потолок. — Нет, правда, не знаю. Этим занимался Рейли. Я вообще не понимала всех этих финансовых дел.

— Унтер с фабрики… Его — на всякий случай?

— Не понимаю, о ком идет речь.

— Есть еще взрывники? Скажете — получите папиросы.

— А вы вымогатель, доктор!

— Так и вам нет никакого смысла молчать!

Задержанная ненадолго задумалась:

— Несите папиросы.

Она назвала двух человек. Прикормленных, но еще не посвященных в дело. После чего с наслаждением закурила.

— Между прочим, вредная привычка, — вскользь заметил доктор. — Будете потом кашлять.

— Тогда обращусь к вам, — выпустив дым, Лора светски улыбнулась.

Вот так посмотришь — милая совсем девчонка! Если не знать… Ну, свой червонец она получит. От звонка до звонка. Слишком много крови на этих тонких руках.

— Доктор, а могу я здесь заняться гимнастикой? — неожиданно спросила шпионка. — Привыкла, знаете ли.

— В цирке привыкли? Или в кабаре «Одеон»?

— Вы и это знаете? — девушка задумчиво канула головой. — Читала я когда-то о Каллиостро… Да и Распутин, говорят, предсказывать мог.

— Григорий Ефимыч не предсказывал — он знал! Помню нашу с ним встречу…

— Господи… Кто же вы все-таки такой?

Иван Павлович улыбнулся:

— Много будете знать — скоро состаритесь!

— Хм… Так как насчет гимнастики?

— Да кто же вам запретит?

Лора приступила к упражнениям сразу после допросов. Сняв блузку, осталось в шароварах и шелковом кружевном лифе. Ловкая, тоненькая и гибкая. Как «Девочка на шаре» Пикассо.

Охранники прилипли к окну, щелкая языками.

— Смори, смотри, как выгнулась! Хороша чертовка!

— Бесстыдница! И тощая, как драная кошка.

— Такие как раз и в моде сейчас.

Кремль гудел, как рассерженный улей. Суматохи и сутолоки в Совнаркоме нынче было не меньше, а, пожалуй, и больше, чем в Смольном в приснопамятные октябрьские дни.

Туда-сюда сновали чекисты, Дзержинский озабоченно морщил потный лоб, то и дело ругаясь по-польски. Сам Владимир Ильич, председатель, ходил по кабинету из угла в угол, словно загнанный в тесную клетку тигр, сбросив пиджак и сунув пальцы за отвороты жилетки.