Патриот. Смута. Том 6 (СИ) - Колдаев Евгений Андреевич

Тренко воззрился на меня удивленно.

— Ты, собрат мой, выдохни. Месть она свершилась, твое право было на нее. — Решил я поддержать человека. — Только освобождения не дает она. Все равно на душе как было хреново, так и есть.

— Что верно, то верно. — Проскрипел он. — Господарь. Вот смотрю я на тебя и дивлюсь. Вроде лет тебе… Ну до двадцати, думаю. А мудростью ты старика Ляпунова, как мыслю, превзошел.

— Учителя хорошие были. — Хлопнул я его по плечу. — Все они. А ты крепись. Нам еще в Москву входить, а потом ляхов бить.

— Спасибо. — Он поклонился. — За науку, спасибо. Разобьем. Под твоим знаменем, все возможно.

Он перекрестился, поклонился глубоко.

— Добр, мудр и славен ты, господарь Игорь Васильевич. Честь для меня, что служу тебе. Если надо… — Он подтянулся как-то. Выпрямился. Хоть в глазах злость и грусть великая была. — Если надо, жизнь за тебя. Не думая.

— Спасибо. — Вновь хлопнул его по плечу. — Ценю это.

Он опять поклонился, повернулся и двинулся к своим бойцам. А я осмотрев лагерь, подошел к лошади. Взлетел в седло.

Дел много. Через час присягу принимать.

Дальше время потекло быстрее. Поездил среди своих, поговорил с сотниками. Все готовились двигаться к Туле, а я раздумывал, стоит ли идти сейчас или лучше пускай Трубецкой к нам движется.

До окончательного принятия решения был у меня примерно час.

И как-то так пока складывалось, что идти надо.

Первый фактор — воевода Тульский в раздрае. Вокруг какие-то армии ходят. Только с севера спокойно и тихо. Второй — людей, чтобы на все это ответить, у него нет. Третий — какие-то служилые люди, уверен, в районе до обеда встанут у него под стенами. Человек сто плюс минус. И будут пытаться доказать, что они за Шуйского стоят.

А дальше — есть ли у них общие знакомые?

Доверится ли им молодой и неопытный воевода? Судя по тому, что дедиловский батюшка мне говорил — нет. Он пугливый, недоверчивый, осторожный. А сто человек, если у него всего полтысячи своих — это больше количество.

Такие могут в городе устроить полный бедлам. А ночью и гарнизон перебить, если с толком все организовать.

По-хорошему надо было рваться за ними в погоню и на хвосте влетать в город, если удастся.

Только разговор с Ляпуновым и присяга рязанцев важнее была.

К тому же уверен я был, люди убедят воеводу, что не нужно упорствовать. Жизни людей дороже, посады, что мы можем пожечь — тоже кое-чего стоят и лучше бы переметнуться к нам, чем кровь лить.

Солнце поднималось, время шло.

Через час Ляпуновское воинство построилось. Проехал я мимо их нестройных рядов со своими телохранителями, под знаменем Ивана Грозного. Выглядели эти люди плохо. Снаряжены посредственно, сплоченности мало, муштры вообще знали, видимо. Пехота строй держит еле-еле. Вооружена сумбурно. Сотни неровные, смешенные. Кто с копьем, кто с аркебузой.

Конница вообще не очень понимает, что такое ряды. Хотя вот они выглядели мало-мальски неплохо. Дворяне все же, хоть и безусые все почти.

Старички, видимо, за Сумбулов стояли в массе своей и утекли к Туле.

Вздохнул сокрушенно. Ехал мимо, головой качал. Такими воевать — только потери разводить. Учить и учить. Как минимум неделю потратить надо, чтобы азы строевого шага и боя вбить в головы. А с конницей так вообще — проще из нее пехоту сделать. Из большинства.

От такой проку считай, только разведка и дозоры. Бойцы обучаеимый, да и снаряженные, только вот слаженности никакой. А у всаджников же, это очень важно. Сьехаться, разьехаться, атаковать, развернуться. Не говорю уже о действиях стремя к стремени. Тут до такого, как до Китая.

А ввиду того что это молодежь, у которой с дисциплиной и вниманием туго. План сомнительный.

Беда в том, что сейчас этим заниматься некогда. Еще лжедмитриевские вояки присоединятся вечером. И получается, что в один день в мой плотный, тренированный и проверенный костяк армии вливаются дворяне рязанские — старики и молодежь, бедные, плохо снаряженные и не слаженные. А еще — воровское воинство, что под Князем Трубецким осталось. Там тоже вопросы есть к дисциплине, но поменьше. И опыта, думаю, им, оставшимся в строю, хватает. Недавно покаченные либо перебиты, либо разбежались. Ну и касимовцы утеклы к Ляхам, скорее всего.

Вот уж армия, так армия.

Зато. Если с посошной ратью считать, на которую я даже смотреть не хотел, ибо выглядела она ну прямо совсем грустно — выходило почти десять тысяч. А десять — это уже войско, которое может решать по-настоящему стратегические задачи! Не просто там какого-то бея отбить или атамана казацкого в плен взять, а противостоять уже и ляхам и Шуйскому.

Только… У Василия люди-то… Более опытные, хотя вряд ли более богатые.

И совсем этим мне как-то через Тулу идти к Серпухову и на Москву. Дела.

✅ Популярный экшен-боевик от топового автора!

✅ Серия книг, которая положила начало новому жанру

✅ Вышел 9-й том!

✅ Читать первый: https://author.today/reader/450849/4185576

Глава 23

Солнце показалось из-за леса, что располагался за рекой.

Осветил парадное, как думалось мне, построение рязанцев.

Проехал я обратно мимо строя, занял позицию по центру, спешился. Толпа приличная. Воинством добрым называть это как-то не поворачивался язык. Орать перед всей этой ордой глупый план, поэтому…

Отдал нужные приказы.

Пришлось потратить еще примерно полчаса на то, чтобы поделить людей примерно на четыре части по неровной тысяче. И каждая из них прошла уже привычный обряд отдельно от другой, но в присутствии всей. Да долго. Но иначе — сложно.

Я им клятву дал, сказал, для чего мы идем и с них слово потребовал. Все в той же манере, как и раньше с каждым бойцом из своего воинства. Скрепляло нас это взаимное обещание, как думалось мне. Вызывало у каждого причастность к великому делу, ради Родины творившемуся.

Как ни странно, а тысяча из молодых, безусых бойцов на общем фоне выглядела лучше всего. Да, с дисциплиной был швах. Строя они не ведали, но снаряжены были хорошо, и чувствовалось, что эти люди готовы учиться, готовы служить. Цель увидели и… Казалось, мне, что старики в войске раздражали их. Ведь перед старостью преклоняться надо, а им, этим юнцам хотелось самим чего-то достичь. Не на род свой надеяться, а славить его.

И это было отлично. Чуть времени, а лучше больше — год или даже два из их этой тысячи выйдет настоящая элита воинская.

Только вот нет у меня года. И месяца, считай, тоже, скорее всего, нет.

Дело было сделано. Войска после присяги перестроены в маршевые колонны. С горем пополам мы выступили к Туле. Да, несколько позднее, чем планировалось, часа на полтора, может, два. Но, здесь уже куда деваться.

Я, как обычно, в процессе перемещения армии, возглавил лучшую полутысячу, самую отборную и уже ставшую мне близкой. С ней и в огонь, и в воду. Авангард выдвинулся вперед с заводными лошадьми.

Ускорился. Была надежда, что чуть позже полудня мы малым числом выйдем к Туле. Будем давить на воеводу морально своим присутствием и наблюдать за подходом войск Трубецкого.

Дозоры докладывали, что разъездов противника нет. Все, что есть, что было еще вчера, втянулось в город. Поутру, вроде бы кто-то еще был, но ближе к полудню местность совершенно обезлюдела.

Когда солнце шло к зениту, от Трубецкого примчался вестовой.

Мои люди, вышедшие в дальний дозор, встретили, сопроводили его. Казак предстал пред моими глазами, начал докладывать. Коротко по делу. Мост восстановлен. Князь движется к Туле, к вечеру лагерем собирается встать чуть поодаль. Все же силы небольшие. СУдьбу не испытывать, не лезть прямо к городу.

Посмотрел я на пропыленного бойца, кивнул. Но сказанного было мало и начал вопросы задавать.

— Сколько собрано людей?

— Государь. — Такое обращение было мне в новинку, но, видимо, у сторонников Лжедмитрия это уже вошло в обиход. — Более двух тысяч у князя. Ведет вам на поклон христолюбивое воинство.