Инкубы - Эдвард Ли
- Где тело? - спросил он.
- Все еще находится в морге. К сожалению, у нас нет ближайших родственников, которым можно было бы его передать. Это немного печально.
"Немного печально", - мысленно повторил он.
- Что с ним будет?
- Государство похоронит его через шестьдесят дней.
Джек кивнул, пытаясь отвлечься.
- Мне нужно его увидеть.
Глаза Ян Бек сузились за огромными очками. - Труп?
- Все верно. Труп.
- Там не на что смотреть, сэр. Она зашита и упакована в пакет. Она...
Джек поднял руку, останавливая ее возражения.
"Она думает, что я сумасшедший", - понял он.
- Просто покажите мне труп, Ян.
Выражение ее лица стало напряженным. Она повела его по коридору. В полицейском участке были свои помещения для вскрытия: тела жертв наиболее жестоких убийств доставлялись сюда, а не в окружную больницу, чтобы ускорить сбор улик. Джек бывал здесь много раз. Они называли это место "магазинчик ужасов".
На блестящей черной двери было написано просто "Хранилище". Здесь не было выдвижных ящиков или чего-то подобного, только металлические столы, на которых лежали объемистые черные пластиковые пакеты. Прохладную комнату наполнил резкий запах - смесь формалина и йода.
Один из пакетов был крошечным: детский, как понял Джек. На другом столе лежало несколько пакетов поменьше. Куски. Ян Бек подошла к центральному столу. Ожидаемой застежки-молнии не было, вместо нее были большие металлические защелки. Пакет мерцал в свете флуоресцентных ламп.
Джеку нужно было видеть, вот почему он был здесь. Ему нужна была реакция, чтобы ударить его по лицу. Ян Бек расстегнула защелки на пакете, затем открыла внутреннюю часть из прозрачного пластика.
Затем она отошла в сторону.
В ушах Джека, казалось, воцарилась тишина - тишина пропастей или самых высоких мест на земле. Он и близко не видел того, что ему показывали. Но чье это было шоу? Божье? Судьбы?
"Вот что мир делает с людьми, - прошептал голос, который не принадлежал ему. - Вот что мы делаем, когда нам скучно".
Голова Шанны Баррингтон была выбрита; макушку закрепили металлическими скобами, а не швами. Она выглядела как плохой манекен. Печально известный Y-образный разрез - универсальный признак патологии - шел от ключиц до лобка, черный шов скреплялся большими черными стежками. Ее органы были взвешены, гистологизированы и заменены. Джек подумал об индейке в продуктовом магазине, начиненной собственными внутренностями.
Да, мир иногда так поступает с тобой - ради забавы. Миру было все равно. Он неподвижно смотрел на труп. Какое космическое ограбление. Белая кожа трупа почти светилась. Если это то, что мир дает тебе за то, что ты невинен, то мир наелся дерьма. Внезапно Шанна Баррингтон стала родной сестрой Джека, сестрой по зачатию. Не имело значения, что он ее не знал. Он знал ее по тому, что она собой представляла. Вот и награда за смелость мечтать: холодное хранение в пакете для трупов. Все, чего она когда-либо хотела, - это быть любимой, и это то, что мир дал ей взамен. Добро и зло не были противоположностями - они были одним и тем же, они были близнецами. Ужас был таким же властелином, как и Бог.
"Теперь ты моя сестра", - подумал он, чувствуя прилив крови к голове.
Он не знал, чего ему хотелось больше: смеяться или плакать.
Он усмехнулся сквозь стиснутые зубы. То, в чем он сейчас находился, - камера хранения человеческого мяса - давало ответы на все вопросы его жизни сразу. Ответ был таков: ответов нет ни на что. Ян Бек оценивающе посмотрела на него со стороны, в то время как Джек продолжал изучать труп. Голубые соски когда-то были розовыми от желания. Голубые губы когда-то целовались в поисках любви. Где-то под черной прострочкой скрывалось сердце, которое когда-то билось мечтами.
"Я отомщу за тебя, Шанна Баррингтон. Когда я поймаю ублюдка, который сделал это с тобой, я похороню его голыми руками и помочусь на его могилу. Я собираюсь скормить его по кусочкам злому, воняющему дерьмом миру, который его создал".
Он шагнул ближе, преодолевая головокружение от тысячи жестоких истин. Кончиком пальца он коснулся руки трупа.
"О да, - он обещал ей. - Я заставлю его заплатить".
ГЛАВА 11
На метро Фэй Роуленд добралась до станции "Кэпитол Саут" примерно за двадцать минут. Позднее утро привело к тому, что толпы людей поредели; это была приятная, спокойная поездка, которая навевала невеселые мысли. Предстоящие дела в Библиотеке Конгресса ее не беспокоили. Если бы можно было найти какую-то информацию, она бы ее нашла. Просто. Вместо этого она подумала о Джеке Кордесмане. Что с ним было не так? Она мало что знала о полицейских процедурах и еще меньше о самой полиции. Что-то разрушенное, казалось, таилось в глазах этого человека, утраченная жизненная сила. Что-то или сочетание обстоятельств заставило его стоять на краю каких-то развалин. Она не могла назвать конкретной причины для такого чувства; она знала, что бессмысленно заботиться о каждом грустном человеке в мире. Но Джек Кордесман уже преодолел эту черту. Он не был грустным, он был раздавлен. Он был раздавленным человеком, но каким-то образом он устоял.
Фэй Роуленд тоже одержала верх. Осколки, которые она видела в глазах Джека Кордесмана, она часто видела и в своих собственных. Она была влюблена один раз в жизни. Одного раза было достаточно. Он сбежал за две недели до свадьбы.
"Прости", - вот и все, что он сказал.
Возможно, любовь действительно была слепа, ее реакция не имела смысла. Фэй винила себя. Жалость к себе часто порождала самообвинение. Позже она узнала, что он спал с другими женщинами на протяжении большей части их отношений. Она рассудила, что он не заслуживает и ее мизинца.
Год спустя она, наконец, увидела правду. Ее единственным недостатком было то, что она доверяла тому, кто не заслуживал доверия. Настоящее редко оказывается настоящим.
"Одного раза достаточно", - подумала она, выходя из вагона в недра метро.
Вот тут-то и случился ее настоящий провал. Больше всего ее пугал риск того, что ей снова причинят боль. Фэй Роуленд постаралась бы избежать этого любой ценой, даже если бы это означало остаться одной на всю оставшуюся жизнь.
Так почему же она так упорно думала о Джеке Кордесмане?
Он был неряхой. Он был тощим, бледным, не в форме. У него были длинные волосы, что Фэй терпеть не могла в мужчинах, и, вероятно, он был алкоголиком. Что-то в нем привлекало ее.
