Инкубы - Эдвард Ли

Эскалатор поднял ее из темноты к свету. Первая улица тянулась дальше, залитая грязным солнечным светом и изнуренными пешеходами. Черные лимузины проезжали мимо рядов бродяг в истлевшей одежде. Голуби массово испражнялись на белоснежные правительственные здания. Слева от Фэй возвышался Верховный суд. Справа от нее стоял чернокожий с суровым лицом, который спросил:

- Кокаин, экстази, мет? У меня есть все, что тебе нужно.

Здание Адамс-билдинг возвышалось над Секонд-стрит, захламленное и уродливое сооружение. На то, чтобы начать работу, всегда уходило время: объем текста был ограничен, а запросы на книги приходилось ждать по полчаса. Теперь справочник основывался на базе данных, которой было довольно просто пользоваться. Она открыла файл с темой, затем набрала "О".

"О" - Оккультизм.

* * *

- Куда ты исчезла прошлой ночью? - пожаловалась Вероника, прогуливаясь босиком по мягкой траве на заднем дворе.

Джинни выглядела отстраненной или усталой. На ней были белые шорты и оранжевая майка, и она сидела у бассейна, опустив ноги в воду.

- Я была с Жилем, - сказала она.

Вероника присоединилась к ней. Сквозь деревья просвечивало утро.

- Что случилось? - спросила она, лениво опуская ноги в воду.

- После отвратительного ужина, если можно назвать это ужином, Жиль повел меня на прогулку. Поместье огромное. Он водил меня по всем этим лесным тропинкам. Я легла спать только в два.

Вероника вспомнила, что она делала в два часа ночи. Теперь все это казалось похожим на сон. То, что сделал Марзен и что заставило ее сделать, сбило ее с толку. Она хотела рассказать Джинни, но это казалось слишком странным для общения.

- Я даже не помню, как это началось, - продолжала Джинни. - Он отвел меня к беседке в конце главной аллеи. Он сказал, что я прекрасно выгляжу в лунном свете - Боже, что за образ. Я знала, что он задумал. Следующее, что я помню, это то, что я лежу с голой задницей на полу этой беседки, и луна светит мне в глаза. Я так и не увидела его лица.

Вероника прикусила губу. Лица Марзена она тоже не видела.

- Что было дальше?

- Он начал вылизывать меня, - без обиняков заявила Джинни. - Довольно хорошая техника, могу я тебе сказать. Обычный парень не понимает, что делает, но этот... В общем, я как раз собиралась кончить, и Жиль остановился.

Веронике не нужно было спрашивать об остальном.

- Марзен обращался со мной точно так же, - призналась она. - Он сказал мне, что я должна полюбить себя, прежде чем смогу полюбить кого-то другого.

- Жиль сказал мне то же самое!

- Превращение, - пробормотала Вероника.

Джинни рассмеялась.

- Боже, мы с тобой пара дурочек. По крайней мере, теперь я не чувствую себя такой дурой.

Вероника наблюдала за рябью на воде. Затем она подумала о своих оргазмах, об их неистовстве, о необузданной дикости их высвобождения.

- Интересно, в какую игру они играют?

- Я же говорила тебе. Они пытаются нас запутать. Мужчины думают, что на женщин такое дерьмо производит впечатление, идиоты. Но...

Глаза Джинни умоляли ее. Джинни была самым прямолинейным человеком из всех, кого Вероника знала, но сейчас на ее лице было только замешательство и крайнее сомнение.

- Я думаю, что могла бы влюбиться в этого парня, - сказала она.

- Это самая глупая вещь, которую я когда-либо слышала из твоих уст. Какой-то французский качок делает это с тобой, и ты готова влюбиться? Ты? Литературный разрушитель любви?

Джинни не ответила. Она снова перевела взгляд на воду. В конце концов, она сказала: - Я начала свой рассказ. А ты начала рисовать?

- Вроде того, - сказала Вероника, вспомнив просьбу Хороноса о том, чтобы они творили, пока были здесь.

Она еще ничего не написала на холсте, но знала, что нарисует свой сон. Она могла бы назвать это "Экстазом пламени". Или "Огненным любовником".

- Моя история будет о...

- Только не говори мне! - Вероника настаивала. - Хоронос сказал, что мы не должны говорить о наших проектах, пока они не закончены.

- Кстати, о любителях искусства, - сказала Джинни. - А вот и он.

Они быстро встали. Хоронос с кем-то пересекал двор.

- Интересно, кого он больше уважает в творческом плане, - с некоторым негодованием предположила Джинни. - Нас или ее?

- Мне было бы все равно, - заявила Вероника, но все же призналась, что и сама немного задета.

Женщиной, которую Хоронос вел через двор, была Эми Вандерстин, которая, казалось, достигла лучшего из обоих миров: единственное, что было больше, чем ее банковский счет, - это признание критиков. Веронике нравились большинство ее фильмов - психологические истории о женственности, рассказанные темными глазами Полански.

К ним подошел Хоронос, одетый в серые итальянские брюки и черную шелковую рубашку.

- Я рад представить вам Эми Вандерстин, - сказал он. - Это писательница Вирджиния Тиль и художница-экспрессионистка Вероника Полк, обе довольно известные в своих областях.

Они обменялись рукопожатиями. Эми Вандерстин носила одежду, которая напоминала Веронике о Стьюи: белые кожаные брюки, черные ботинки и ярко-красный кардиган поверх ярко-синей футболки с надписью "Пение птиц мезозоя".

"Клеопатра новой волны", - подумала Вероника.

Волосы женщины были идеально прямыми, с высокой прямой челкой, и выкрашены в белоснежный цвет. Дизайнерские линзы сделали ее глаза фиолетовыми.

- Я видела ваши книги в магазинах, - сказала она Джинни. У нее был холодный, гнусавый голос. - Надо будет как-нибудь почитать.

- Не стесняйтесь покупать права на экранизацию, - пошутила Джинни.

- Вряд ли, - Эми Вандерстин не шутила. - Я сама пишу все свои сценарии, - она повернулась к Веронике. - О вас я не слышала.

- Обязательно услышите, - сказала Вероника.

Затем Эми повернулась к Хороносу.

- Мне бы очень хотелось осмотреть остальную часть поместья, Эрим. У вас безупречный вкус.

Хоронос повел ее обратно к дому.

- Господи Иисусе, - только и смогла сказать Вероника.

- Ты была права, - сказала Джинни. - Она та еще сука.

* * *

- Стьюи! - выпалила Джери через линию. В ее голосе слышалось непонятное волнение. Он нанял ее в Сент-Джонсе секретаршей. - Тебе звонили по первой линии! Это...

- Успокойся, - ответил Стьюи. Сегодня он был