Девушки бури и тени - Наташа Нган

Пока они разговаривают, я оглядываюсь назад. В лесу всё тихо. Единственное движение исходит от мерного стука капель талого снега с деревьев. Тем не менее моё внимание сосредоточено за деревьями – там, где скрыта храмовая поляна. Кетаи Ханно отправится обратно на юг, чтобы встретиться со своей стражей и вернуться во дворец. Возможно, он даже уже уехал. Но по какой-то странной причине у меня возникает ощущение, что он стоит там, где мы его оставили, смотрит вперёд, пронзая своими тёмными глазами голые ветви и холодный воздух, и отслеживает наши движения, как хищник выслеживает добычу.

Принеси нам удачу, Лунная Избранница.

Дрожь пробегает по шее. Уже не первый раз влиятельные люди смотрят на меня, как на залог удачи. В последний такой раз я потеряла всё, что знала, и почти всю свою жизнь.

* * *

Мы часами бредём по ледяным сугробам. Приподнятое настроение, с которым мы отправились в путь, давно сменилось угрюмым молчанием, единственными призвуками которого были наше затруднённое дыхание и хруст сапог по снегу. Как штурман, Меррин отвечает за маршрут, а Цаэнь руководит нами в целом, так что вдвоём они поддерживают наше продвижение, разрешая только остановки в туалет и короткий перерыв на обед, который состоит из уже подсохших лепёшек из дворца Кетаи и зимних ягод, собранных по пути, таких кислых, что у меня немеет язык. Нитта и Бо смотрят, можно ли что поймать на ужин, но в горах устрашающе тихо.

Этой ночью мы разбиваем лагерь в кленовой роще. Лунный свет просачивается сквозь голые ветви, отбрасывая замысловатые узоры на заснеженную землю. Несмотря на то, что мы шли почти без остановок в течение восьми часов, предстоит так много работы по обустройству безопасного и комфортного лагеря на ночь. Только через час мы наконец можем полноценно отдохнуть.

Обессиленные, все падают у костра, который мы с Бо развели в глубокой яме. Роща освещается скачущими языками пламени, окрашивающими наши силуэты в бронзовый и золотой цвета. Жарится что-то сладкое.

– Водяные каштаны, – говорит Нитта, переворачивая их обёрнутую листьями скорлупу над огнём с помощью палки. – Я нашла их неподалёку на берегу реки. Добраться до них сложновато, но река ещё не заледенела. Мы можем умыться там утром и наполнить наши фляжки.

– Мы недалеко от Ледяных Равнин, – кивает Меррин. – Должно быть, это один из притоков реки Зебе.

Хиро поднимает взгляд от кружки с чаем, которую держит в ладонях, над его лицом поднимаются струйки пара.

– Источники Зебе – чрезвычайно духовные места, – говорит он своим мягким, монотонным голосом. – Для меня было бы большой честью быть благословленным их водами, но купаться там без надлежащей церемонии было бы святотатством.

– Не знала, – говорит Нитта с виноватым видом.

– Тогда нам повезло, что у нас есть шаман из местных, – Бо подмигивает Хиро. Мальчик-леопард тянется вперёд и подставляет щёки пламени. – Я, например, не могу дождаться, пока как следует вымоюсь.

– Наверное, мы все не можем этого дождаться, – бормочет Меррин.

– Думал, у птицеобразных ужасное обоняние, – парирует Бо.

– Тогда, возможно, ты понимаешь, насколько всё ужасно.

Они вдвоём продолжают переругиваться, пока мы раздаём по кругу потрескавшиеся жареные каштаны и чёрствые парати. Воздух наполняется чавканьем и нашими усталыми вздохами удовлетворения. После целого дня пешей прогулки у меня не хватает терпения есть медленно, и я вскоре заканчиваю, запивая еду щедрыми глотками сливового вина прямо из бутылки.

Раньше мне было трудно переваривать алкоголь. Хотя вино Кетаи намного слаще саке, которое мне приходилось пить с Королём, оно очень терпкое и жжёт горло, навевая воспоминания о последней личной встрече с Королём, когда тот откинул мне голову назад и влил жидкость прямо в рот, а я чуть не задохнулась и заплакала. После этого алкоголь обладает для меня новым вкусом – стыда.

Но несколько дней назад после первой выпитой бутылки сливового вина Ханно я стала наслаждаться тёплым, дрожащим ощущением, которое разливается по телу и затуманивает зрение.

А также память.

– Полегче, – предупреждает Цаэнь, когда я делаю ещё один большой глоток, прежде чем Майна забирает у меня бутылку. Она делает глоток и передаёт её Меррину. – Нужно, чтобы этого вина хватило надолго. Оно поможет нам согреться.

Нитта хлопает густыми ресницами:

– Этого можно добиться и простыми объятиями, Шифу.

Цаэнь чопорно моргает:

– Ханьцы не обнимаются.…

– А как насчёт ласк? – спрашивает она.

– Потереться носами? – предлагает её брат.

– Прижаться всем телом? – Нитта выгибается всем телом и тянется за вином. – В целом мире нет никого, кто не любил бы обжиматься "ложечкой”.

Несмотря на невозмутимое выражение лица, щёки Цаэня слегка порозовели. Он поправляет длинное шерстяное пальто, стягивая его поплотнее на ключицах, кончик заплетённой в косичку бороды щекочет пальцы.

– Не знаю что вы конкретно имеете в виду, – отвечает он, – но звучит как-то неуютно.

Брат и сестра-леопарды разразились хриплым смехом, к ним присоединяется хриплое фырканье Меррина. Мы с Майной прячем ухмылки, притворяясь, что внезапно очень заинтересовались подолами дорожных плащей, а Цаэнь одаривает нас убийственным взглядом, таким сильным, что вздрогнула бы даже твердолобая Блю, одна из Бумажных Девушек.

По окончании ужина усталость наваливается на нас с новой силой. Театрально зевая, Нитта и Бо первыми заползают в постель — или, скорее, в груду одеял, которые Меррин и Цаэнь разложили в маленькой палатке, откопав большую часть снега в попытке создать уютное местечко для сна. Следующим отправляется Хиро, предварительно проверив магическую защиту, которую они с Майной соорудили вокруг нашего маленького лагеря. Лёгкая вибрация магии почти ощущается в воздухе на фоне оглушающего храпа Бо.

Сидя у костра, Цаэнь и Меррин увлечённо беседуют, обсуждая завтрашний маршрут. Майна молчала большую часть ужина. Я прижимаюсь к ней ближе.

– О чём ты думаешь? – тихо спрашиваю я, кладя голову ей на плечо, а руки в перчатках ей на колени.

Она сжимает мои руки.

– О детстве, – отвечает она после паузы. – Вспоминаю наш дворец в Анг-Хене.

– Скучаешь по нему?

– Странным образом, – не сразу отвечает она. – Я провела там почти всю жизнь, но не чувствовала себя как дома. Это просто... знакомое мне место.

Я жду, когда она продолжит, мы прислоняемся друг к другу, глядя на потрескивающий огонь.

– Из-за воспитания отец не давал мне дружить с другими детьми. И хотя меня постоянно окружали