Бабочка огня (СИ) - Ловыгина Маша

– Простите еще раз, но мне пора.

– Вы живете здесь? – Он указал в сторону развилки.

– Полагаю, вы тоже.

– Да, в Зыблово. С тех пор, как построили коттеджный поселок, деревню стали называть Зыблово-2. Но на самом деле, она первая, и только потом... ну, вы понимаете, да? – Заразительно рассмеялся он. На его щеках обнаружились ямочки.

– Понимаю...

Он выжидательно посмотрел на меня, и тут я спохватилась:

– Да, я живу в Зыблово. Которое первое, но на самом деле, второе.

– Вот как? А в каком доме?

Теперь он смотрел на меня изучающе. Уверена, мой внешний вид о многом ему сказал. Мне не хотелось придумывать никаких легенд и тем более, говорить правду. Здесь я вовсе не затем, чтобы обзаводиться знакомствами. К тому же, подобные знакомства на дороге ни к чему хорошему не приводят. Кому, как не мне, об этом знать.

– Меня зовут Илья, а вас? – Не отставал случайный знакомый.

– Извините, мне действительно пора.

Сначала медленно, но все более ускоряя шаг, я пошла к развилке. Мне хотелось обернуться, чтобы убедиться, что этот Илья не идет за мной, но я поборола искушение.

– Скажите мне свое имя! – Донеслось вслед.

Я покачала головой и снова улыбнулась. К моему удивлению, этот опасный инцидент совсем не расстроил меня, наоборот, даже развеселил. Есть же нормальные люди, подумала я. Есть...

– Я тут постоянно катаюсь! Туда-сюда!

Я услышала шум мотора и чуть притормозила, вслушиваясь в удаляющийся звук.

Охрана на шлагбауме пропустила меня, при этом доложив обо мне по рации коротким: «Объект в двенадцатый». Объект! Прелестно, так меня еще никто не называл.

Стоило пройти с сотню метров, как впереди показался красный автомобиль Ольги. Я отошла подальше от дороги, чтобы не повторять своих ошибок. А вот Ольге Кречетовой, судя по всему, было глубоко наплевать на тех, кому не повезет оказаться на ее пути.

Глава 17

Рита

Остаток пути я проделала в приподнятом настроении. Смешно сказать, я радовалась тому, что хозяева уехали по своим делам. То есть, чувствовала именно то, что свойственно чувствовать прислуге. Кот из дома, мыши в пляс! Ну и, конечно, случайная встреча почему-то продолжала будоражить меня.

Вообще-то в моей жизни не так уж и много было чего-то запоминающегося, хорошего, я имею в виду, поэтому каждый такой случай я хранила в шкатулке своей памяти. Места они занимали немного, но в самые трудные моменты я всегда могла к ним обратиться. И тогда моя душа отзывалась, трепеща прозрачными крылышками, словно бабочка...

Нет, совсем не случайно я сравниваю ее с бабочкой, об этом мне постоянно напоминает кулон, который я случайно прихватила со своего «утопленника» и с которым с тех пор не расставалась. Сейчас он тоже был на мне: висел на шее и приятно холодил кожу. Фамильной драгоценностью его, конечно, не назовешь, это даже не серебро, но понятно же, почему он мне так дорог. Стальная бабочка стала моим талисманом, и хоть она не могла уберечь меня от всех несчастий, все же я верила, что без нее совсем бы пропала.

Я подошла к воротам и встала напротив калитки, которая тут же издала электронный звук и открылась. Значит, за дорогой следят. Я обернулась, чтобы лишний раз убедиться, что тот отрезок пути, где я встретила мотоциклиста, не виден с этого места. Возможно, перед развилкой тоже есть камеры, но даже если это и так, что преступного в том, что два человека поговорили после едва не произошедшего наезда? Впрочем, мне следовало поменьше заморачиваться, иначе я совсем изведу себя.

Внезапно меня окатило жаром. Что это было, плохое предчувствие или очередной выброс адреналина? Я подумала о детях, которые все это время оставались одни. Или, быть может, сейчас в доме еще кто-то, кто сможет в случае чего присмотреть за ними?

Не задерживаясь более ни минуты, я быстро разделась, повесив пуховичок в шкаф для прислуги (для этого в доме была специальная комнатенка, что-то вроде чулана, спрятанная в коридоре за неприметной дверью в холле), и понеслась в детскую.

Но на лестнице столкнулась с Дмитрием.

– Для прислуги есть другая лестница, – процедил он.

– Да? Мне кажется, здесь ближе.

Он приподнял бровь и усмехнулся.

– Ближе не значит правильно.

– Пропустите меня, – упрямо выдала я.

– Ты чего такая дерзкая? Рамсы попутала? Дешевка...

Я пораженно замерла, вглядываясь в его ледяной прищур. А потом отступила. Что-то подсказывало, что не стоило отвечать. И еще, что этот человек у себя на уме, и дело даже не во мне, а, вероятно, в том, что хозяин отнесся ко мне, скажем так: нормально. Надо же, просто удивительно, как Дмитрию удавалось столько времени сдерживаться, пока мы были в дороге и в больнице.

– Я буду очень признательна, если вы покажете мне, куда идти, – сказала я, основательно наступив на хвост собственной гордости.

– Вон там, – дернул подбородком безопасник, указывая на одну из дверей.

– Хорошо, я все поняла.

По сути, мне было все равно, где ходить. К тому же, чем меньше я стану маячить пред светлыми очами своих хозяев, тем лучше.

Да, поистине этот дом был шкатулкой с секретами. И это касалось не только внутренних взаимоотношений, но и самого устройства дома. Никто не счел нужным посвятить меня в правила, зато каждый считал, что может упрекать меня по поводу и без. Ладно, на это не стоило даже обращать внимания. Раз меня допустили к работе, значит, доверяют. Ведь что может быть ценнее маленьких мальчиков?

Так думала я, пока бежала к ним в окружную по узенькой лестнице, имеющей еще один выход на улицу.

Мальчишки находились у себя. Когда я вошла, то сразу почувствовала неладное. Ваня был зареванным. Сидел за столом и шмыгал носом. А Макар... Дверь в ванную была приоткрыта, я услышала там какое-то пыхтение.

Мгновенно раскрыла дверь шире и едва сдержалась, чтобы не закричать. Макар сидел на бортике ванной и полосовал свою руку ножиком для пластилина. Конечно, ножик был пластиковым, но с небольшими зазубринами, которые впивались в нежную детскую кожу и, разумеется, оставляли на ней следы.

– Рита! – Ваня бросился ко мне и обнял меня за ноги. Он не очень хорошо произносил звук «р», поэтому мое имя из его уст звучало как «Лита».

– Миленький, я здесь... подожди немного... Макар! – Таща на себе младшего брата, я ввалилась в ванную и выхватила у старшего нож. – Дружочек мой, что же ты наделал...

Не сдерживая слез, обхватила Макара и прижала к себе.

– Зачем! Ну, скажи мне, зачем ты...

– Я думал, ты не вернешься, – едва слышно прошептал он.

Своей щекой я чувствовала пульсирующую жилку на его горячем виске и сжимала мальчика в своих объятиях, словно он мог исчезнуть.

Через несколько минут, с трудом оторвав его от себя, я села на пол. У меня кружилась голова, лицо стало мокрым от слез, а руки дрожали.

– Так, послушайте! – Я вытерла щеки и сдвинула брови, напустив на себя строгий вид. Скорее, для себя, но и для того, чтобы показать всю важность своих слов. – Я обещаю, что останусь с вами! Честное слово!

Давать подобные обещания было опрометчиво, но когда я увидела, как они смотрят на меня, мое сердце сжалось от боли и радости одновременно. Пока я обрабатывала царапины на руке Макара, Ванечка стоял рядом и наблюдал за моими действиями, приоткрыв рот. Мой голос журчал, а мысли крутились вокруг произошедшего. Макар сознательно наносил себе раны. Вероятно, и синяк мог быть того же происхождения. Сейчас я не стала спрашивать его ни о чем, решила понаблюдать. И все же я уже понимала, что это было результатом психологических травм, которые дети переживают изо дня в день.

Должна ли я была поставить об этом в известность их отца, вот в чем вопрос...

Глава 18

Илья

Он проехал метров сто, потом заглушил мотор и прислонил мотоцикл к дереву. За лесопосадками находилась бетонная стена, отделяющая коттеджный поселок от деревни. В конце она упиралась в крутой склон, ведущий к реке, и Илья знал, что, в любом случае, местные туда не ходят, предпочитая собственный прибрежный участок. Связываться с охраной и живущими в Зыблово-1 богатеями было себе дороже.