Книжный магазин «Булочка с корицей» - Гилмор Лори

Он сильно заблуждался.

Как зачастую и случалось в Дрим-Харборе, на праздник пришло много местных. А вместе с туристами они создали в парке целые толпы. Земли города заполонили аттракционы. За ночь там появились огромные чайные чашки, вращающиеся качели и небольшие американские горки. Над всем возвышалось гигантское, освещенное огнями колесо обозрения. Мейн-стрит перекрыли и заставили игровыми киосками. В деревянных будках висели огромные плюшевые игрушки, привлекавшие толпы детей и взрослых, пытавшихся выиграть одну из них. Вдоль парка выстроились фудтраки с кухнями всевозможных национальностей и культур, наполняя воздух ароматами жареного теста, вяленой курицы и гирос. У Ноа потекли слюнки, как только он встал в очередь к кассе.

— Привет, Ноа, — улыбнулась Изабелла, когда он подошел, все еще немного ошарашенный происходящим.

— Невероятно.

Она рассмеялась:

— Да, родительский комитет хорошенько постарался, но он оплачивает большинство детских мероприятий на следующий учебный год, так что оно того стоит.

— Очень впечатляет.

Энди сидел рядом с ней и раздавал билеты группе учеников средних классов, уплетавших сахарную вату. Ноа чувствовал, какими заряженными они были. Энди покачал головой, когда ребята убежали.

— Привет, Ноа.

Ноа улыбнулся:

— Возьму все, что можно купить на сорок баксов.

Изабелла забрала деньги, а Энди выдал ему пачку красных билетов.

— Спасибо за поддержку! — сказала Изабелла, а потом повернулась к своей дочери Джейн, которая прибежала показать ей выигранную плюшевую собаку.

— Потребовалось всего-то двадцать пять попыток, — посмеиваясь, заметил ее отец Марк.

Изабелла закатила глаза:

— По крайней мере, деньги вернутся в школу.

— Классная собака, — сказал Ноа, обратив внимание на Джейн. — Может, я тоже такую выиграю.

Джейн посмотрела на него с жалостью:

— Игра непростая. Можешь вообще ничего не выиграть.

Ноа кивнул, подавив улыбку:

— Ага, спасибо. Буду стараться изо всех сил.

— Больше ничего и не остается. Только стараться изо всех сил, — максимально серьезно произнесла девочка, а потом убежала к аттракционам.

Марк покачал головой:

— Давать советы гораздо легче, чем им следовать. Малышка не отходила от будки, пока не выиграла.

Ноа рассмеялся, хлопнув Марка по плечу:

— Удачи, приятель.

— Мне она понадобится.

Он поцеловал Изабеллу в щеку и побежал за дочерью.

— Желаю приятно провести время! — она подмигнула Ноа, глядя туда, где его ждала Хейзел. Не успел он задуматься, как много книжному клубу Дрим-Харбора известно о подсказках, как вдруг его мозг отключился при виде нее.

Хейзел была окружена суетой, шумом, огнями и толпами, но Ноа видел только ее. Казалось, что все остальное размыто и лишь одна Хейзел имела четкие очертания.

Она стояла возле аппарата с сахарной ватой, за которым ее отец, мэр, накручивал большие пышные пучки сахара. Она снова надела шорты, что ужасно отвлекало Ноа. Будто ее бедра посягали на него лично. Он вновь сосредоточил внимание на ее лице. Хейзел улыбалась. Ему.

Если бы не растущая позади очередь и не Изабелла, смотревшая так, словно знала, что у него на уме, он бы, наверное, так и стоял, застыв на месте. Но Ноа пришлось пройти вперед, чтобы не вызвать хаоса возле кассы летнего карнавала.

Хейзел помахала ему, когда он подошел:

— Привет.

— Привет.

Очень гладкое начало разговора. Он хорошо разбирается в женщинах, так ведь?

— Ты знаком с моим отцом.

— Ноа, как ты? Как бизнес? — мэр Келли улыбнулся, вручая малышу сахарную вату размером с голову самого ребенка.

— Все хорошо.

— Славно, славно. — Мэр не переставал вращать бумажные палочки с ватой. — Я давно хотел с тобой поговорить…

— Он пришел не для того, чтобы обсуждать дела.

— Точно, да. Прошу прощения.

— Ты знаком с Фрэнком? — спросила Хейзел, опустив ладонь на руку мужчины. — Он мне как отец.

Фрэнк робко улыбнулся Ноа:

— Приятно познакомиться.

— Мне тоже.

Ноа хотел пожать Фрэнку руку, но мэр Келли уже вручил ему огромный голубой шар сахарной ваты.

— Развлекайтесь, ребята!

Неужели мэр только что тоже ему подмигнул?

— Идем, — Хейзел потянула Ноа за руку прочь от лотка, пока он не успел на этом зациклиться. — Ты не обязан это есть, — сказала она, когда они отошли подальше от киоска ее отца.

— Почему бы мне это не съесть?

Хейзел наморщила нос:

— Потому что это гадость.

— Гадость?! Что?

У нее вырвался тихий смешок.

— Это же просто воздух со вкусом сахара.

— А почему ты решила, что я не хочу сахарного воздуха? И вообще, я бы хотел, чтобы весь воздух был со вкусом сахара. Было бы потрясно.

— И липко.

Ноа пожал плечами:

— Пожалуй.

Он отпустил руку Хейзел, чтобы оторвать кусочек сахарной ваты. Она растаяла, едва коснувшись языка, и окутала все сладостью. Он слизал липкий след с пальцев и мог поклясться, что Хейзел наблюдала за ним, а потом отвела взгляд.

— Итак, с чего хочешь начать?

— Так… — Ноа многозначительно посмотрел на чертово колесо.

— Нет. Я пока не готова.

— Ладно, не вопрос. — Он огляделся: — Может, сыграем в парочку игр?

Хейзел кивнула:

— Это я могу.

— Отлично.

Ноа оторвал еще немного сахарной ваты, но, прежде чем успел отправить ее в рот, Хейзел взяла его под руку и перенаправила сладость в свой. Ее губы коснулись его пальцев, и он чуть не выронил чертову вату.

Она издала тихий вздох:

— Может, все не так и плохо, как мне казалось.

Она пошла вперед, вынуждая его шагать следом, чтобы не потеряться в толпе.

Кто эта Хейзел Келли и что ему с ней делать?

Ноа отмел список идей, тут же пришедших ему в голову, начиная с того, чтобы снова накормить ее сахарной ватой, и заканчивая тем, чтобы она оказалась голой в его постели. Это семейное мероприятие. Такие мысли нужно прогонять вместе с другими — о пышных бедрах Хейзел, ее голых плечах и о коже, от которой он будто не мог оторвать взгляда.

Хейзел оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что он идет за ней, и ее губы тронула озорная улыбка.

Если она продолжит так на него смотреть, он больше не сможет отвечать за ход своих мыслей. Эта Хейзел Келли — просто источник неприятностей.

А Ноа любил неприятности.

Глава 8

Обычно Хейзел сторонилась карнавала, как чумы, поэтому не была здесь уже много лет. Наверное, со времен старшей школы. На самом деле она была почти уверена: ее бросало в холодный пот при взгляде на чертово колесо именно потому, что однажды они с Энни на целый час застряли наверху во время грозы и она была тогда убеждена, что так и умрет нецелованной.

Энни предложила помочь с этим вопросом, но ведь это совсем не то же самое, что поцелуй с Хитом Райаном, в которого Хейзел тогда была ужасно, безответно влюблена. Поэтому она вежливо отказалась, и они так и сидели, прижавшись друг к другу и вскрикивая от каждого раската грома вдалеке.

К тому времени, как приехали спасатели, они с Энни промокли и страшно перепугались. А Хейзел больше никогда не ходила в парк аттракционов и не каталась на чертовом колесе. Но на самом деле она не ходила на карнавал вовсе не из-за того травмирующего случая.

Просто считала, что ей здесь не нравится.

Слишком жарко.

Слишком людно.

Слишком шумно, суматошно, безумно и…

Хейзел так и не смогла вспомнить другие причины, потому что Ноа решил заняться призовым метанием колец и одарил ее дерзкой улыбкой, будто всерьез был настроен выиграть для нее мягкую игрушку. И поскольку Хейзел была зрелой, взрослой женщиной, такая перспектива ее совсем не радовала.

Она взяла его сладкую вату и отправила в рот еще кусочек. Сахар быстро попал в кровь, и, видимо, именно поэтому ее желудок вытворял всякие странности, пока она наблюдала, как Ноа по одному бросал три желтых кольца на деревянные колышки. И каждый раз промахивался.