Книжный магазин «Булочка с корицей» - Гилмор Лори

— Ты оставил мне тайные послания в книгах.

Ее губы дрогнули в легкой улыбке, и ему захотелось провести по ним языком. Хотелось схватить ее и заключить в объятия, зарыться лицом в ее волосы и вдыхать аромат, но их разговор был слишком важен, эти слова были слишком важны.

— На этот раз да, оставил. Прости…

— Ноа.

— Да?

— Я влюблена в тебя.

— Ох, — казалось, будто Ноа ударили под дых. Резкий вдох, шумный выдох, сдавленный вскрик удивления. Хейзел смотрела на него широко распахнутыми глазами, слегка нахмурив брови. Она что-то прижимала к груди. Папку? Ему было все равно. Его волновали только ее слова.

Ноа обхватил ее лицо ладонями, провел большим пальцем по щеке и прижался лбом к ее лбу:

— Слава богу.

Она усмехнулась, тихо и мило.

— Я тоже люблю тебя, Хейз.

— Правда?

— Да, черт возьми. Конечно, люблю. Уже так давно, что даже не знаю, когда все началось. Я был готов прочесть все книги в твоем магазине, лишь бы проводить с тобой больше времени.

Хейзел медленно расплылась в озорной улыбке, прежде чем поцеловать его. И тогда Ноа заключил ее в объятия и оторвал от земли. Она взвизгнула от удивления, и он заглушил этот звук, проведя языком по ее губам.

— Подожди! — воскликнула она. — Я кое-что тебе принесла. Мы помнём ее.

Ноа неохотно поставил Хейзел на песок, и она отдала ему папку, лежащую в руках:

— Держи.

— Эм… Спасибо.

Хейзел раздраженно вздохнула:

— Ты даже не знаешь, что внутри.

Он открыл папку и прищурился в темноте.

— Здесь все, что нужно заполнить и подать в администрацию города и штата. Думаю, можно обойтись без риелтора и организовать прямую продажу между тобой и городом, но тебе нужно будет связаться с банком. И мне кажется, было бы неплохо нанять подрядчика, особенно архитектора, для оценки целостности конструкций. Само собой, нужно будет все проинспектировать, прежде чем сдавать их в аренду…

— Хейз.

— Да? — она замолчала, глядя на него во все глаза.

— Спасибо.

Хейзел просияла:

— Пожалуйста. Но знай: на самом деле меня вообще не волнуют эти дома.

— Для человека, которому все равно, ты основательно подготовилась.

— Нет, я имела в виду, что мне все равно, займешься ли ты домами или рыболовными турами, или будешь работать барменом у Мака, или придумаешь что-то еще. Ты ничего не должен мне доказывать, Ноа.

Он сглотнул, прогоняя волнение, внезапно подступившее к горлу:

— Ох.

Она подошла ближе и встала на цыпочки, а потом чмокнула его в нос:

— Да, ох. И я с удовольствием приеду на День благодарения.

Ноа улыбнулся:

— Мои сестры с ума сойдут.

Хейзел рассмеялась:

— Жду с нетерпением.

— Пойдем в дом.

— Пойдем.

Хейзел взяла его за руку, и Ноа повел ее к дому. Он украсил его огоньками, словно делая подарок для нее. Словно ему требуется доказательство, что он достоин, свидетельство того, что он достаточно серьезный парень для Хейзел, но ей все это было не нужно. Ей нужен был только он сам.

Наверное, Ноа должен был догадаться об этом.

Ему все равно, даже если завтра Хейзел бросит книжный магазин, захочет уехать из города и стать цирковой артисткой. Она могла побриться наголо или решить, что хочет заняться скалолазанием, и он ее поддержит. Хейзел — это не работа, кудри или милые блузки. Она — терпкий вкус черники на его языке, соленый воздух и дождливые дни, она идеальная книга. Поцелуи и тайные улыбки. Она — всё. Ему просто нужна она.

И того, что эти чувства взаимны, хватило, чтобы Ноа почувствовал: он способен на все. Казалось, его ноги оторвались от песка. Он парил за ней к своему незаконченному проекту и впервые за долгое время ощутил этот стержень. Почувствовал себя достойным.

Хейзел открыла дверь, и они ввалились внутрь, прочь от холода и шума волн. Не дав Ноа перевести дыхание, она прижала его к закрытой двери. Обняла за шею и прильнула к его губам.

— Люблю тебя, — пробормотала она, и он, не сдержавшись, улыбнулся ей в губы, ощущая, как счастье загорелось в груди.

— Я тоже тебя люблю, Хейзел Келли.

Она издала негромкий радостный вздох, когда Ноа прижал ее ближе, и все счастливые концовки, которые он когда-либо читал, обрели смысл. Вот оно.

Счастье.

Навсегда.

Он об этом позаботится.

Глава 29

Ноа бросил папку с документами на столик и потянул Хейзел к кровати.

— Утром этим займемся.

— Как много подушек, — посмеялась она, откидываясь на уютный ворох.

Щеки Ноа залил настоящий румянец. Ни одна из пошлостей, которые он ей говорил, не вызывала такой реакции, как его признание.

— Они для тебя.

— Что?

Он забрался на кровать рядом с Хейзел и прижал ее к себе, словно не мог вынести ни малейшего расстояния между ними, что было прекрасно, ведь она и сама хотела находиться как можно ближе к нему в следующие двадцать четыре часа или пока не почувствует, что все это стало реальностью. Ноа влюблен в нее. Она влюблена в него.

Это…

Непостижимо. Необычайно. Неожиданно.

Даже если она, вероятно, должна была это предвидеть. Наверное, она с самого начала должна была понять, что означали взгляды Ноа, его желание проводить с ней время, но разве кто-то действительно верит, будто однажды найдет нечто подобное? Что кто-то полюбит его таким, какой он есть?

Это было потрясающе. И Хейзел этого не ожидала.

Теперь же, обретя такое счастье, она непременно будет держаться за него обеими руками. Буквально.

— Я купил их для тебя, — сказал Ноа, пока она водила пальцем по его покрасневшим щекам.

— Ты купил мне подушки?

Он смущенно улыбнулся, и внутри Хейзел все перевернулось.

— Хотел, чтобы тебе было комфортно, если мы однажды здесь окажемся.

— Ух ты.

— Я влюбился в тебя без памяти, Хейз.

Она расплылась в улыбке:

— Вот как?

— О да.

— А я в тебя.

Он улыбнулся шире:

— Посмотри-ка, мечты и правда сбываются.

Хейзел рассмеялась, хотя ее тело вспыхнуло от воспоминания о том, как Ноа говорил ей об этом в прошлый раз. Ночь в ее доме. Она сидела на кухонном столе в одних трусиках, а он стоял на коленях между ее бедер. По ее телу пробежала дрожь, и он обнял ее крепче.

— Замерзла?

— Нет. Не замерзла. И вообще мне кажется, что на нас слишком много одежды.

Его улыбка превратилась в хищную.

— Согласен.

Хейзел сняла кардиган и бросила его в сторону, пока Ноа стягивал с себя футболку через голову. После того как и ее футболка присоединилась к вороху одежды, Хейзел вновь притянула Ноа к себе.

— Так-то лучше, — сказала она, пока он покрывал поцелуями ее шею, а жар его кожи опалял ее тело.

— Гораздо, — тихо согласился он, скользя губами по ее груди. Она даже не успела заметить, как его руки оказались у нее за спиной и уже расстегнули лифчик. Хейзел сбросила его, и Ноа, опустив голову, припал губами к ее груди.

— Штаны, — ахнула Хейзел, потянув за край его джинсов.

Ноа застонал, когда ее пальцы скользнули под пояс.

— Мне кажется, ты меня торопишь, Хейз.

— Сними штаны. Ноа, пожалуйста, — простонала она. — Сделаем все медленно позже или когда захочешь, а сейчас мне нужно это… Мне нужен ты, Ноа. Сейчас же.

Он посмотрел на нее темным решительным взглядом:

— Вот как ты хочешь? Быстро?

Хейзел кивнула, прикусив нижнюю губу:

— Быстро. И жестко. Прошу, Ноа.

Он судорожно сглотнул. Она наблюдала за движением его кадыка, слушала прерывистое дыхание. На челюсти Ноа дрогнул мускул. Она никогда не видела Ноа таким неподвижным, настолько притихшим, словно он собирался с силами, прежде чем заговорить, шелохнуться.

Хейзел ждала, не смущаясь собственной просьбы, зная, что Ноа исполнит ее и будет осторожен. Сейчас она не хотела, чтобы он был ласков с ней, не хотела нежности. Ей было нужно, чтобы Ноа прожил с ней этот момент, стал ее якорем. Чтобы все произошло с той же безудержностью, какую она ощущала сама, будто все ее эмоции оказались вне тела оголенными нервами, которым не нужны нежные прикосновения.