В объятиях его одержимости - Нина Северова

— Самый лучший, Тимур, — целую в щеку, — Самый любимый и только мой, — целую в нос. — Я говорю Тимуру «да», но только ему.

Тимур стонет мне в губы, притягивает ближе и уносит в свою нежность, от которой мы вдвоём теряем связь с реальностью. Я чувствую как он дрожит и от этого у меня разрывается сердце.

— Люблю. Люблю. Очень, Арина, просто пиздец, — прерывисто шепчет. Тянет руку назад, достает из кармана джинс небольшую черную бархатную коробочку. Вытирает глаза тыльной стороной ладони и открывает.

На меня смотрит аккуратное кольцо из белого золота с небольшим камнем посередине. Если бы я увидела его в ювелирном магазине, то точно бы обратила внимание. Очень красивое и утонченное. Улыбаюсь.

— Если тебе не нравится, то выберем другое, — надевает кольцо на безымянный палец.

— Мне очень нравится, смотри какое аккуратное, — показываю ему кисть. У Тимура странный взгляд, он рад, но будто держится из последних сил.

— У нежной девочки должно быть нежное кольцо, — целует палец.

— Я люблю тебя. Никогда в этом не сомневайся. Я только для тебя, — упираюсь лбом в его.

— Я весь твой, девочка моя. И душой и телом. Прости меня, я буду нормальным. Расшибусь, но буду, — тяжело дышит.

— Просто будь моим Тимуром, — толкаю язык в его рот. Ласкаем друг друга, обнимаемся.

Проходит немного времени и Тимур уносит меня в спальню, где до утра метит собой мою кисть с помолвочным кольцом. Дикий, страстный, нежный, необузданный, безумный, одержимый — и это всё мой Тимур.

Глава 46

Дремов

Время двенадцать дня, обед. Пожрать бы, но нет желания. Ничего не хочу. Кроме…

Звонит мобильный, не хочу ни с кем разговаривать. У меня больничный, не обязан быть на связи. Абай прошёлся по мне на славу. Два ребра сломаны, нос в кашу, ушиб челюсти. Пришел в себя только в палате, как оказался там — хрен знает. Сказали, что собачник нашел. А я ведь полковник, смешно. Сделал ли я что-то ему в ответ? Не ударил, потому что в этом вопросе я не такой… Но нападение на представителя власти — статья. Учитывая, что я начальник колонии в которой он содержался — вот и мотив для этого убогого.

Смотрю на экран — Леха. Сразу поднимаю.

— Надеюсь, ты с хорошими новостями? — откидываюсь в кресле.

— Смотря для кого. По девочке твоей информация новая появилась.

— Какая? — предчувствие поганое.

— Заявление в ЗАГС подали сегодня утром. Дата росписи, — слышу бумажки перекладывает, — двадцать первое августа.

Молчу.

— Кто жених? — зачем спрашиваю, если знаю ответ.

Лёха в трубке вздыхает.

— Абаев Тимур Радикович, кто ещё может быть-то?

Действительно, блядь. Кто ещё может быть, кроме этого урода?

— Вань, свадьба — это всё хуйня, по сравнению с тем, что Батыр хочет тебя убрать. Если с Абаем ещё как-то понятно, то с этим додиком — нет. Давай охрану к тебе приставлю?

— Не нужна мне охрана, Леш. Ты всё равно быстрее их закроешь. А если нет, ну, значит, срок потом накинешь за меня, — хмыкаю.

— Ты нормальный такое говорить?

Не нормальный. Не здоровый. Я вообще не в себе.

— Ладно, позже наберу, — сбрасываю звонок.

Прикрываю глаза. В ушах гудит, виски давят. Как я устал бороться впустую. Но ведь если ты чего-то хочешь и действуешь, то результат обязательно будет? Да?

Лёха хороший следак. Всё разузнал, везде пацанов своих понатыкал. Полностью контролирует ситуацию с Абаем, пасёт его. Тимур не дурак, наверняка догадывается обо всем. Но это и радует меня. Время идёт, а Абай всё ближе к открытой клетке, которую я захлопну. Навсегда. Если попадет ко мне на зону, здесь его сразу же убьют. Попадет в другую — договорюсь и конец будет такой же. Он знает, как закончит и что до этого осталось совсем немного.

Знает, боится и бьётся в агонии. Потому что когда ублюдок пойдет по этапу, я заберу Арину. И она не будет его ждать. Станет моей, добровольно. И я дам ей спокойную жизнь, любить буду, как ни один мужчина не любил женщину. Никто не будет таким любящим и надежным, как я. Тот, кто терял любовь хоть раз, знает цену этому счастью. И будет держать его мёртвой хваткой, потому что второй раз не переживёт.

О встрече Абая и Батыра мы знали заранее. Установили прослушку в этом блядушнике через официантку, весь разговор записан и сохранен. Батыр хочет вернуть товар, который дал Ханжину, но тот не успел его продать на зоне. Или забрать ущерб деньгами. Но наркоты нет — всё изъяли. Денег — их никогда и не было. Нет выхода из положения.

Батыр рассчитывает, что я косяки Ханжина буду исправлять? Нет, ошибся. До Жени мне вообще нет дела. Он в СИЗО порезал вены, лежит сейчас в больнице, восстанавливается. Но судя по тому, что говорят врачи и Леша, который с ним периодически общается, Женя от ломки сходит с ума. Крыша едет так, что в последний разговор с Лехой, он попросил, чтобы его застрелили. Нет, сынок, нужно понести наказание за содеянное.

Страшно ли мне от того, что такой неуравновешенный и жестокий человек как Батыр хочет моей крови? Нет.

Больно ли от того, что Арина выйдет замуж за другого? Да.

Позволю ли я этому случиться? Ни за что.

Абай сторожит Арину как стервятник. Из дома она не выходит одна, везде сопровождают его люди. Такие же мерзкие, как и он сам. После нападения Арина уволилась со скорой помощи и теперь сидит дома, как и полагается бандитской женщине. Но она ведь не такая… Точно знаю. Уверен, он держит ее силой. Запугал.

Я часто вижу их в машине перед домом. Арина трогает его так, будто не боится. Сама тянется с поцелуями, будто ей приятно. Но не может быть такого. Этот мудак может вызывать только отвращение. Мысль о том, что Абаев трахает ее — выводит из равновесия. Пачкает ее собой, уверен, она вся в синяках и отметинах. Потому что он грубый и делает ей больно.

Не