Николай Кузнецов. Строптивый ставленник Сталина - Владимир Виленович Шигин
Работы на затонувшем линкоре. Из архива журнала «Морской сборник»
В 1962 году Кузнецов направил своему преемнику письмо с просьбой проверить и сообщить, нет ли новых выводов о гибели линкора «Новороссийск», приложив свои соображения о трагедии. Ответ он получил предельно лаконичный: «Ничего нового сообщить Вам по существу этого вопроса в настоящее время не имею возможности. С. Горшков». Год спустя Кузнецов еще раз заочно столкнулся с ним. Он написал статью для Военно-исторического журнала об адмирале Л. М. Галлере. С материалом ознакомился Горшков и наложил резолюцию: «Не печатать, прославляет себя. С. Горшков». Однако редколлегия статью все же напечатала, вопреки мнению заместителя министра обороны — главнокомандующего ВМФ.
И все же после смены руководства СССР в 1964 году отношение к Кузнецову несколько изменилось в лучшую сторону. Так, в 1965 году, в годовщину Победы, Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев во всеуслышание назвал Кузнецова в числе других выдающихся военачальников. Именно тогда был дан «зеленый свет» его книгам.
Взаимоотношения Кузнецова и Горшкова очень верно охарактеризовал адмирал И. В. Касатонов, отец которого, адмирал флота В. А. Касатонов, был дружен с обоими. И. В. Касатонов писал: «Вообще о взаимоотношениях Кузнецова и Горшкова, после того как Сергей Георгиевич стал Главкомом, говорили и говорят довольно много. И я считаю, что не всегда правильно, справедливо. Резкое обострение этих отношений вряд ли можно отнести к инициативе Сергея Георгиевича. Он очень многим был обязан Николаю Герасимовичу. И ведь именно Кузнецов выделил Горшкова среди многих своих подчиненных, заметил его талант, во многом способствовал приходу на высшую должность в ВМФ. И не ошибся в этом, обеспечив так необходимую и традиционную на флоте преемственность. Другое дело, что сам Николай Герасимович был несправедливо и жестко обижен. Эта обида в нем долго и болезненно жила. Это можно и нужно понять. Н. Г. Кузнецов сам оборвал многие свои прежние связи. В том числе и с Горшковым. А Сергей Георгиевич, видимо, тоже чувствовал здесь по отношению к себе несправедливость и не мог через это чувство перешагнуть. Жаль, конечно, что жизнь так вот развела этих двух выдающихся советских флотоводцев. Но история их, несомненно, поставит рядом»[104].
Адмирал оказался прав, добавить к его словам нечего.
Глава 28. В отставке
Выход на пенсию, завершение активного этапа жизни психологически трудны для большинства людей. Для Кузнецова же это было подлинной катастрофой: крушение всех планов и надежд, унижения от начальников, предательство соратников. После необыкновенно насыщенной службы, всеобщего признания его опыта и профессионализма, оказаться в самом расцвете лет на обочине жизни — очень серьезное испытание.
Немногие способны выдержать такой стресс. Одни уходят в себя, замыкаются, другие и вовсе опускаются. Кто-то сосредотачивается на детях и внуках, кто-то на дачах и огородах, а кто-то и вовсе спивается. Особенно тяжело отставку, как правило, воспринимают большие начальники. Навсегда замолчавший служебный телефон — символ наступившего забвения.
Впоследствии Кузнецов напишет, что пережить этот страшный момент в жизни ему помогли близкие друзья, семья и прежде всего его супруга Вера Николаевна.
Если служба Кузнецова была сверх напряжённой, то в семейной жизни он был безусловно спокоен и счастлив. Вера Николаевна всегда была с ним рядом, готовая прийти на помощь в любой сложной ситуации, искренне заботилась о душевном состоянии мужа, и не только женским сочувствием. Она описывает историю с однокашником Николая Герасимовича по Военно-морскому училищу адмиралом Трибуцем, который, как выяснилось, плел интриги за его спиной. Это не мешало ему навещать Кузнецовых всякий раз, появляясь в Москве, даже если главы семьи не было дома. Узнав о двуличии «друга», в очередной его визит Вера Николаевна высказала ему в лицо все, что думала о недостойном поведении, и навсегда отвадила от дома.
У Николая Герасимовича было три сына. Старший Виктор (1932 г.р.) от первого брака и еще двое, Николай (1940 г.р.) и Владимир (1946 г.р.) от второго. При этом, когда в силу определенных обстоятельств старший сын Виктор остался совсем один, Вера Николаевна настояла, чтобы он жил и воспитывался в их семье с младшими братьями. По воспоминаниям друга семьи Кузнецовых Н. Ф. Харитонова, Кузнецов с сыновьями не был строг, но и не баловал. Если хотел что-то подсказать — выражал одной-двумя фразами. Уговаривать не любил. Воспитывал сыновей такими, каким был сам. Дети любили отца, и его слово было для них законом.
По воспоминаниям среднего сына Николая Герасимовича, отец всегда говорил им, что настоящий мужчина должен уметь стрелять, плавать, знать хотя бы один иностранный язык. При этом сыновья старались радовать отца своими успехами. Тот же Николай в юности завоевал звание чемпиона Ленинграда по плаванию. Все сыновья прошли через Нахимовское военно-морское училище, а затем окончили различные вузы. Старший Виктор стал офицером ВМФ и дослужился до звания капитана 1-го ранга, занимался военно-научной работой, средний, Николай, закончил Московский энергетический институт, а младший, Владимир, получил радиотехническое образование.
Заметим, что сыновья Николая Герасимовича не потерялись на фоне знаменитого отца. Николай Николаевич стал известным физиком-ядерщиком, много лет успешно трудился в Курчатовском институте, участвовал в ликвидации последствий Чернобыльской аварии, а его супруга Раиса Васильевна стала директором мемориального Дома-музея И. В. Курчатова.
То, как повел себя Кузнецов в отставке, иначе как личным подвигом не назовешь. Причем этот подвиг оказался практически не замечен биографами. Удивительно, но потерпев сокрушительную жизненную катастрофу, Кузнецов не только не опустил руки, но продолжил борьбу за свое честное имя и нашел в себе силы заняться совершенно новым для него делом — стать профессиональным писателем и литературным переводчиком.
Если, описывая жизнь большинства отечественных военачальников, биографы о пенсионном отрезке их жизни обычно говорят скороговоркой, не находя там ничего особо интересного для читателя, то в случае с Кузнецовым все обстоит иначе. Его жизнь в отставке насыщенна и содержательна.
Вице-адмирал в отставке Н. Г. Кузнецов. Пути пройденного никто у нас не отнимет… Из архива журнала «Морской сборник»
На партийный учет Кузнецов встал в парторганизации Института общей и педагогической психологии АПН СССР. Вел там исторический семинар. Часто выступал перед учеными, студентами, читателями, общественностью в различных организациях с воспоминаниями и рассказами об истории Советской армии и Военно-морского флота, о
