Николай Кузнецов. Строптивый ставленник Сталина - Владимир Виленович Шигин
Что касается Исакова, то с ним пути-дороги у Кузнецова разошлись. Своему знакомому, военному врачу Г. А. Кулижникову, он признался: «Мы с Иваном Степановичем неплохо сработались. Когда же я попал в опалу и был уволен в отставку, он прекратил со мной всякую связь, но, когда вышла моя книга „Накануне“, вдруг стал искать встречи со мной. Но разговора у нас так и не получилось».
Типичный распорядок его, по воспоминаниям друзей и близких, был таков: утром зарядка и прогулка, после завтрака не менее четырех часов работа в кабинете, затем обед, прогулка, чтение книг, ответы на письма, снова работа, вечером — общение с близкими и телевизор. И всегда много читал. Очень любил Пушкина. Томик «Евгения Онегина» всегда лежал на его столике у кровати. Вера Николаевна читала ему вслух историю Карамзина, книги Ключевского, Тарле…
О литературной работе он рассказывал Г. А. Кулижникову так: «Пишу и сразу же печатаю на машинке. Спустя какое-то время возвращаюсь к напечатанному, правлю и отдаю машинистке перепечатать набело. Если за день не выдам двух-трех страниц, считаю, что день потерян, и злюсь на себя».
Притом, как вспоминал Н. Ф. Харитонов, «не исключал Николай Герасимович из своей жизни и „чисто земных“ дел, занятий и увлечений. Еще в молодости он полюбил историю и в особенности увлекался историей флота и, будучи талантливым рассказчиком, с удовольствием рассказывал о былых морских сражениях и флотоводцах. Кузнецовы часто ходили в театры, любили слушать музыку. Наблюдая Николая Герасимовича на прогулке, я не раз замечал, как он вдруг останавливался и, как бы замирая на месте, несколько минут стоял, слушая, как шумят сосны, или наблюдая за дятлом-красноголовиком. В такие минуты, казалось, он сливался с природой»[108].
Н. Г. Кузнецов с внучкой. Последние годы жизни. Из архива журнала «Морской сборник»
Кузнецовы очень любили семейные выезды на природу на катере в какой-нибудь район канала имени Москвы, где ловили рыбу, разводили костер, варили уху…
По воспоминаниям близко знавших его, Кузнецов всегда избегал говорить о людях плохо. Недостатков не скрывал, но на первый план выдвигал достоинства, считал, что это поднимает человека и обязывает его больше, чем критика… В каждом человеке старался подметить лучшее.
Одевался Николай Герасимович аккуратно, но скромно. Дома к столу выходил всегда в костюме. Предпочитал носить старые вещи, к новым долго не мог привыкнуть. Больше всех остальных дней в году любил и почитал последнее воскресенье июля — День Военно-Морского Флота. В этот день у Кузнецовых было особенно многолюдно. Часто праздник совпадал с днем рождения Николая Герасимовича (24 июля), но и в этом случае любая попытка гостей произнести первый тост за его здоровье решительно отвергалась. Признавался только один первый тост: «За Военно-морской флот нашей страны!»
Незадолго до своей смерти в мае 1973 года Кузнецов не без горечи написал в дневнике: «Никогда раньше у меня не возникали мысли о конце своей жизни. Теперь же, когда я был поставлен в определенные условия, когда независимо от меня прервалась моя служба, а годы и здоровье уже подсказывают, что и конец не за горами, иногда в часы раздумья невольно сосредоточиваешь свои мысли на прожитом, на оставшихся днях, на цели, когда-то стоявшей в жизни, и на стремлениях что-то еще успеть сделать для будущего. Временами закрадываются разочарования и какая-то черная мысль о бесцельности проведенного времени, о безотрадной перспективе. Вот в такие моменты и нужна ясная цель, опираясь на которую значительно легче бороться с меланхолией и даже болезнью… Счастлив тот, кто до последних дней в состоянии работать и закончить свое существование, не изнывая в тоске по труду. Я находил и нахожу удовлетворение в написании мемуаров, но делаю это в весьма ограниченном виде, ибо все описываемое относится исключительно к прошлому, без связи его с настоящим и тем более будущим ВМФ».
И все же некоторое моральное удовлетворение Кузнецов получил. В 70-х годах его взгляд на развитие ВМФ возобладал. И Л. И. Брежнев, и А. А. Гречко, и С. Г. Горшков вернулись к кузнецовской идее создания сбалансированного флота. Для Кузнецова это была личная победа и понимание того, что он все делал правильно.
Из воспоминаний Н. Г. Кузнецова:
«Теперь, когда пишутся эти строки (1973 год), мои взгляды на различные классы кораблей оправдались. Вариант „сбалансированного“ флота с подводными и надводными кораблями признан сейчас самым разумным. Да странно, конечно, что утверждения Хрущева о том, что подлодки могут решать все задачи, надводные корабли не нужны, а авианосцы — „покойники“, были поддержаны опытными морскими специалистами. Хрущев обвинял меня, что я выступал против уничтожения крейсеров, которые были уже почти готовы»[109].
В ноябре 1974 года Кузнецов тяжело заболел и был госпитализирован в больницу на улице Грановского. Спустя несколько дней его прооперировали по поводу кисты на почке. Увы, во время операции не выдержало сердце — произошел обширный инфаркт миокарда. В 1 час 15 минут 6 декабря 1974 года в возрасте 70 лет Николай Герасимович Кузнецов скончался. Через день состоялось прощание в Доме Советской Армии, на которое пришли друзья покойного и ветераны флота. Похоронили Николая Герасимовича в Москве, на Новодевичьем кладбище. Он ушел из жизни недооцененный современниками и подзабытый потомками, ушел без особой надежды на то, что честь его имени будет восстановлена и правда восторжествует…
Эпилог
Возвращение памяти по Кузнецову происходило исподволь, постепенно. Прорывом стал 1988 год, когда ВМФ СССР руководил адмирал флота В. Н. Чернавин, давний поклонник таланта легендарного наркома.
Благодаря усилиям нового руководства ВМФ указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1988 года Н. Г. Кузнецов был посмертно восстановлен в звании адмирала флота Советского Союза. В тот же день соответствующий приказ министра обороны СССР был объявлен среди личного состава Советской армии и Военно-морского флота.
В октябре 1990 года имя «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов» было присвоено тяжелому авианесущему крейсеру проекта 1143.5. Имя Кузнецова было присвоено также Военно-морской академии и теплоходу на реке Северная Двина.
В 2004 году автор этой книги участвовал в дальнем походе авианосца «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов» в Северную Атлантику во главе отряда кораблей Северного флота, в ходе которого лишний раз убедился, каким уважением пользуется имя прославленного флотоводца на корабле его имени.
В 1999 году постановлением Правительства Российской Федерации имя Кузнецова было присвоено подводной горе в Тихом океане, его имя носит также пролив между островами Беринга и Медным.
Приказом министра обороны Российской Федерации 27 января 2003 года учреждена ведомственная медаль Министерства обороны Российской Федерации «Адмирал Кузнецов»
