Сергей Киров. Несбывшаяся надежда вождя - Константин Анатольевич Писаренко
Письмо С.М. Кирова М.Л. Маркус предположительно от 4 января 1926 г. [РГАСПИ]
Именно Молотов 2 января согласовал с Углановым и Косиором проведение «в понедельник 4/I-26 г. в 7 часов вечера» сбор членов Оргбюро. Правда, не дожидаясь назначенного часа, Вячеслав Михайлович поручил сотруднице аппарата Бочаровой произвести «голосование вкруговую», то есть обойти или обзвонить членов Оргбюро Андреева, Артюхину, Бубнова, Догадова, Квиринга, Смирнова по наиболее важным вопросам, в том числе об отправлении в Ленинград «докладчиков» и командировке туда же комиссии для «немедленной организации Секретариата ЛК». В комиссии три члена – Молотов, Томский, Евдокимов. Киров – в списке «докладчиков», и его же комиссия, читай, Молотов, прочила в состав Секретариата ЛК. Коллега Сталина располагал веской причиной для «самоуправства». Днем 4 января в Ленинграде два секретаря – Куклин и Шверник – не договорились по трем ключевым пунктам: о редакторах газет «Смена» и «Красная газета», о дне созыва пленума губкома и кандидатуре третьего секретаря ЛК. А ещё они решили «просить ЦК командировать в Ленинград для проведения отчетной кампании членов ЦК»…
Все опрошенные Бочаровой «не возражали». Учитывая, что Бубнов и Артюхина – кандидаты в члены Секретариата, а Секретариат состоит из пяти членов, причем двое (Косиор и Евдокимов) в Москве не находились, трех голосов – Молотова, Бубнова и Артюхиной – оказалось достаточно, чтобы признать те же решения утвержденными и Секретариатом. О чем помощник Молотова Копяткевич и объявил на открывшемся вечером заседании Оргбюро. К тому моменту молотовскую инициативу методом опроса уже одобрило большинство членов Политбюро и с ней посредством телефонограммы ознакомились ленинградцы, все-таки собравшиеся по настоянию первого секретаря Куклина в шесть часов вечера на экстренный пленум губкома…[261]
Мироныч привлек внимание многоопытного земляка прежде всего как превосходный оратор, способный переломить общественное мнение коммунистов города на Неве. Ведь наш герой в делегации – единственный «провинциал». Другие – статусные руководители из Москвы: секретарь ЦК (Молотов), член Оргбюро (Андреев), председатель ВЦИК (Калинин), председатель ЦИК от УССР и председатель ВУЦИК (Петровский), председатель ВЦСПС (Томский), председатель РВС (Ворошилов), нарком путей сообщений (Рудзутак), почти сразу замещенный наркомом труда (Шмидтом).
Решения «в круговую» Секретариата и Оргбюро ЦК ВКП(б) от 4 января 1926 г. по вопросам Ленинграда. [РГАСПИ]
Орджоникидзе 4 января в заседании Оргбюро участвовал, но другу не помог. Поздно! В конце концов Киров вместе с Орджоникидзе и Микояном в дни съезда отлучался в Ленинград и 29 декабря выступил на партактиве Выборгского района, из-за чего и пропустил пленум ЦК 28 декабря. Почему бы ему не съездить в Питер ещё раз? Серго добился тем вечером одного: перевода в Ленинград в помощь Миронычу П.И. Чагина «для ответственной работы в «Красной газете»[262].
Итак, 5 января Киров вновь приехал в Ленинград вместе с В.М. Молотовым, Г.И Петровским, М.П. Томским, А.А. Андреевым и В.В. Шмидтом. Официально делегацию возглавляли К.Е. Ворошилов и М.И. Калинин, появившиеся в городе Ленина утром 6‐го числа.
Из письма Кирова М.Л. Маркус, 7 января 1926 года: «Встретили нас здесь весьма и весьма холодно. Положение здесь очень тяжелое. Работы на 24 часа в сутки. Как пойдет дело, не знаю… чувствую я себя отвратительно. Дело очень ответственное».
Из письма Кирова Орджоникидзе, 10 января 1926 года: «…встретили здесь не особенно гостеприимно. Особенно, потому, что мы сразу пошли по большим заводам и начали опрокидывать коллективы… взяли Электросилу (900 чл[енов] п[артии])… Коллективы выносят постановления о переизбрании райкомов, а кое-где требуют переизбрать губком… В общем, обстановка горячая, приходится очень много работать, а ещё больше – драть глотку. Посмотрим, что будет дальше, а пока я иду на монетный двор, на собрание коллектива…»
Прошло ещё шесть дней, 16 января 1926 года:
1. «Дорогая Маруся!
Пишу тебе второе письмо… Не обижайся, что пишу мало. Очень я занят. Работаю. Ни минуты нет свободной. Положение здесь отчаянное. Такого я не видел никогда. Так будет ещё несколько недель, а дальше должно быть несколько легче… Кроме того, что много работы, работа очень сложная и ответственная. Занят так, что даже на улице не был ни разу. Бываю только в машине… Живу в гостинице вместе с членами ЦК, которых здесь достаточно много. Каждый день на собраниях. Ну, и собрания здесь! Есть ячейки в 1500–2000 чел[овек]! Это одна ячейка. Сплошь, конечно, рабочие и работницы».
2. «Дорогой Серго!..
Дело обстоит так. Выборгский р[айон], Петроградский, Городской, Володарский – сплошь с нами. Осталось несколько маленьких заводов. М[осковско]-Н[арвские] – в большинстве наши. Путилов – пока нет. Здесь все приходится брать с боя. И какие бои! Вчера были на Треугольнике, коллектив 2200 чел[овек]. Драка была невероятная… Временами в отдельных частях собрания дело доходило до настоящего мордобоя!.. Собрания изводят. Две недели говорим, и все одно и то же. Каждый день на собрании, голова идет кругом…»[263]
Судя по кировской корреспонденции, он – в гуще событий, чуть ли не на всех собраниях выступает и громит оппозицию. А судя по ленинградской печати, именно 10 января случилось что-то, выбившее Мироныча из рядов активных докладчиков. На том же Монетном дворе «партийцы» проголосовали за линию ЦК, «заслушав доклад тов. Петровского», хотя 6‐го числа коллектив «Электросилы» аналогичную резолюцию принял, «заслушав доклад члена ЦК тов. Кирова и речь тов. Петровского». На «Красном треугольнике» в решающий день 15 января коллектив отметил речи троих посланцев Москвы – Калинина, Ворошилова, Молотова. Киров не упомянут. Любопытно, что «Ленинградская правда» 12 января сообщила о выступлении нашего героя «вчера» на вагоноремонтном заводе имени Е.И. Егорова. Но в репортаже той же газеты с данного мероприятия докладчиками от ЦК оказались Климент Ворошилов и Михаил Калинин.
Таким образом, Сергей Миронович зачитал доклады о XIV съезде 6 января на заводе «Электросила», 7 января на фабрике «Красный ткач» и 8 января на фабрике «Красный Маяк». На Монетный двор он собирался 10 января, но компанию «всеукраинскому старосте» так и не составил. На будущем Вагонмаше 11 января его и вовсе подменили.
Впрочем, 12 января Киров выступил сразу перед «коммунарами» заводов «Красный Гвоздильщик» и «Электроаппарат». Видимо, не слишком ярко, ибо в одобренной и затем опубликованной резолюции собрания имя докладчика не указано. Три дня спустя, 15 января, он
