Черная метель - Элисон Стайн
Я все меньше понимала отца. Как можно перевезти свою семью в захолустье и отказываться о ней заботиться? Не желать сохранить то, от чего ты зависишь? Солнечные батареи для него – «слишком мудреная технология», а гидропоника – «слишком дорогая». Они не вписывались в его планы.
Он был одержим идеей самодостаточности. Он справится со всем в одиночку. Он знает, что как делается, или может самостоятельно научиться этому через книги и информационные бюллетени. Ему не нужны ни советы, ни помощь. А может быть, еще хуже. Может быть, он думал, что достоин всего этого. Заслужил все, что может предложить земля. Это было его право – брать дары земли и неба, брать все, что есть в лесу.
Вскоре после того, как я увидела ружье в подвале в Огайо, отец начал брать его с собой на прогулки. Он исчезал среди деревьев и почти всегда возвращался сердитый и с пустыми руками. Иногда он приносил белок или кроликов. Оленя он так и не смог подстрелить. Но мама научилась свежевать и жарить мелких животных, которых он убивал, а мы с сестрой научились притворяться, что они нам нравятся.
Я почти привыкла к резким звукам, похожим на хлопки попкорна, доносившимся из леса, когда папа бродил по нему. Это была его земля, как он утверждал. Он мог брать от нее все, что хотел. Нам всем нужно было научиться жить за ее счет.
Эти его охотничьи часы я терпеть не могла. Выстрел мог раздаться в любой момент, и я никогда не понимала, откуда он донесся: стрелял ли отец рядом с домом, где были мы с мамой и сестрой, или далеко, на каком-нибудь холме. Когда он этим занимался, я боялась выйти на улицу. Кто знает, куда прилетит его пуля.
Тогда, на фермерском рынке, мама сказала, что оружие нужно для защиты. Но от чего нам здесь защищаться?
Однажды, когда отец уехал в город то ли за продуктами, то ли на работу, мы с Амелией отправились в лес по грибы – за ярко-оранжевыми трутовиками, растущими на сухих деревьях. На вкус они солоноватые и пикантные, и их легко искать; даже Амелии это было под силу.
На поляне мы наткнулись на большое срубленное бревно. На его корявой, покрытой толстым слоем лишайника поверхности стояли в ряд бутылки и банки. Поблизости в траве лежало еще несколько банок, помятых и пробитых насквозь. Пробитых пулями. Под моими подошвами хрустнуло битое стекло; я остановилась и сказала Амелии, чтобы она не ходила дальше.
«Что здесь произошло?» – полюбопытствовала сестра.
Кажется, я тогда объяснила, что это папа тренируется. Попросила ее не волноваться.
«Для чего тренируется?» – спросила она.
У меня не выходил из головы этот вопрос.
Я долго искала на него ответ. Чувствовала, что наш подвал в Огайо, набитый запасными продуктами, емкостями с водой и огнестрельным оружием, – это подготовка к чему-то грандиозному. Но к чему? Чего ждал мой отец?
Я надеялась, что родители расскажут об этом. Несколько месяцев я волновалась и страшилась того дня, когда они, наконец, случайно проговорятся или решат, что мы с Амелией готовы к этому известию. Приближается очередная пандемия, и нам нужно запастись продуктами. Или скоро начнется война, и мы должны будем сами заботиться о себе. В соседнем городе взорвалась ядерная бомба. Надвигается второе наводнение.
Мир переполняли катаклизмы, и с каждым днем их становилось все больше и больше. Нельзя ведь продолжать жить по-прежнему и думать о стирке, когда в реке в любой момент может подняться вода. К тому времени мы с сестрой уже не ходили в школу. У нас был ограниченный доступ к реальным новостям и к внешнему миру: только то, что просачивалось через цензуру наших родителей. Я мысленно готовилась к самому худшему из возможных событий.
И вот, наконец, это произошло: однажды вечером, после того как мы убрали посуду после ужина, родители позвали нас обратно на кухню. Сестра уже успела переодеться в ночную рубашку и приготовилась ко сну.
Я понимала: сейчас что что-то будет, я услышу новость, которой так боялась. У меня внутри все сжалось от тревоги, а Амелия совершенно не беспокоилась. Я защищала ее как могла от… чего бы то ни было. Болезнь. Война. Что-то плохое.
Оказалось, это земельный участок.
Дешевый участок земли.
Отец увидел объявление в одном из своих информационных бюллетеней. Банк выставил на продажу фермерский дом. В Колорадо нужны фермеры, уверял отец. Стране нужно больше продовольствия. Там много гектаров зерновых. А Огайо нас выживает, хочет утопить. Папе приснился еще один сон, похожий на его сон о наводнении, но, как он объяснил, это было нечто большее. Это было пророчество.
Он увидел дом в окружении широких желтых полей и голубые горы вдалеке. Вокруг царили покой и тишина. И было сухо. Этот сон сильно отличался от того сна о потопе, который в конце концов сбылся. Может быть, и это видение тоже сбудется.
– Я проснулся счастливым, – говорил он. – Такого удовлетворения я давно не испытывал. Я знаю, что на западе мы будем в безопасности.
Родители не стали продлевать аренду нашего дома в Огайо. Нам предстояло расстаться с лесом и ручьем. С раздельными спальнями. С подругами. Мы теряли Огайо, покидали его. Переезжали в другой конец страны.
– Так вот почему ты запасался продуктами? – спросила я растерянно.
Мои родители переглянулись, и мне чуть дрожащим голосом ответила мама.
– Мы просто хотим иметь свой собственный дом. Хотим по-настоящему жить на земле.
– Мы устали от того, что нас беспокоят, – добавил отец.
– Никто вас не беспокоит, – возразила я.
Но кто-то все же беспокоил. Кто-то пожаловался на стрельбу по мишеням в лесу, где мог ходить любой желающий. Земля с поваленным бревном даже не принадлежала нам. Она находилась за границей собственности. Домовладельцу это не понравилось, как позже рассказала мама.
Мне стрельба тоже не нравилась, но я не имела права голоса.
Одни вопросы повлекли за собой другие. Расспросы привели к открытиям. Домовладелец стал интересоваться, почему мы с Амелией не ходим в школу. Наверное, папин ответ, что это не его дело, ему не понравился. Домовладелец поднял арендную плату, чтобы нас выселить, сообщил отец.
Это сработало.
– Мы хотим жить проще, – твердил отец. – Вернуться к той жизни, какой она была раньше.
Наша жизнь никогда не была такой, какой стала в Колорадо: ни водопровода, ни
