Ответственный представитель - Борис Захарович Фрадкин
Шоферы окрестных, колхозов, которым приходилось ездить по этой дороге, не любили и побаивались крутого поворота, получившего название «чортовой петли».
Колхоз был самый обыкновенный, каких много у нас в стране, и мальчишки в нем были тоже самые обыкновенные; но Димка Устинов, четырнадцатилетний подросток с вихрами белесых волос и веснущатым остроносым лицом, пользовался большей известностью, чем его сверстники. Димка заслуженно считался верховодом всех ребятишек. На улице он никогда не появлялся один: его всегда сопровождала многочисленная и шумная ватага. Мастер на всевозможные проделки, он причинял немало неприятностей своим родителям, на которых постоянно сыпались жалобы то от электриков колхозной электростанции, то от механиков МТС, то от самого председателя колхоза Максима Ивановича.
Отцовский ремень не раз прохаживался по димкиной спине, но внушения подобного рода на Димку не действовали, тем более, что был у него могущественный защитник в лице учительницы Раисы Васильевны.
Раиса Васильевна горой стояла за своего любознательного ученика. Ей удалось спасти Димку от неминуемого отцовского наказания даже тогда, когда он устроил в доме короткое замыкание.
На уроке Раиса Васильевна рассказывала о вольтовой дуге, и Димке захотелось проделать опыт дома; он собрал своих товарищей, присоединил к проводам два гвоздя и… пережег пробки. Время было вечернее, и во всем доме сразу стало темно.
Пока отец ходил за монтером, ребята успели сбегать за Раисой Васильевной, и Димка с ее помощью уже исправил пробки и включил свет.
О проделках Димки можно было бы написать целую книгу, но скажем сразу, что ни к чему он не питал такого пристрастия, как к колхозной автомашине и в особенности к ее мотору, причиняя своим любопытством немало хлопот Степану Прокопьевичу Лужину.
От одного вида Димки Степану Прокопьевичу становилось не по себе. Димка досаждал ему постоянно. Он часами вертелся около возившегося у машины шофера, жадно присматриваясь к каждому его движению. Степан Прокопьевич, самый спокойный и невозмутимый человек в колхозе, вначале стойко переносил назойливое димкино любопытство; он терпеливо отвечал на бесконечные вопросы, пока однажды Димка, воспользовавшись его отсутствием, сам не запустил мотор.
Машина тронулась с места, зацепила ободом колеся за столб, а потом, резко повернутая неопытной димкиной рукой, чуть не сбила с ног старую Аграфену, шедшую с ведрами на коромысле и оторопевшую от удивления при виде Димки, сидящего за рулем. Аграфена с диким криком шарахнулась в сторону и угодила в канаву. За ней последовали туда ведра и окатили ее холодной водой.
На крик Аграфены из правления колхоза, около которого происходила вся эта сцена, выскочил председатель Максим Иванович, за ним счетовод Филипп, за Филиппом бригадиры Борисенко и Лукич, пришедшие в правление по своим делам. Из окна выглянул шофер Степан Прокопьевич. Увидя машину в движении, он перемахнул через подоконник и, нагнав ее, вскочил на подножку.
Димка получил увесистый подзатыльник и поспешил унести ноги.
С тех пор ближе чем на пятнадцать шагов Степан Прокопьевич не подпускал Димку к машине и на все его вопросы отделывался угрюмым молчанием. Но такое отношение со стороны шофера вовсе не охладило димкиного любопытства. Он попрежнему продолжал появляться у машины во главе многочисленной ватаги ребятишек.
— Зажигание барахлит, — поясняет он каждое движение шофера, — дядя Степан свечи вывертывает. Сейчас он промывать их будет. А вон теперь карбюратор продувает. Это чтобы топливо шло нормально.
— А ты мог бы продуть? — спрашивает Володька Никитин.
Димка пожимает плечами:
— Как дважды два — четыре.
— И зажигание наладил бы?
— Пара пустяков. — Димка пренебрежительно машет рукой. — Я мотор как свои пять пальцев знаю.
Друзья смотрят на него с уважением. Раз Димка сказал «знаю», значит, действительно, знает. Тут и сомневаться нечего. У всех в памяти еще тот случай, когда Димка запустил машину и загнал в канаву Аграфену.
Не известно, какими судьбами Димка раздобыл себе описание автомобиля. Для шофера это было сущее несчастье, потому что все вычитанные в книге сведения Димка тотчас же бежал проверять к нему, Степану Прокопьевичу. И пока тот копался в моторе, Димка, стоявший в пятнадцати шагах от машины, высказывал свои замечания.
— А почему вы, дядя Степа, уже две недели болты не подтягивали? В книге сказано, что через две недели обязательно нужно подтягивать, иначе картер разболтается.
Степан Прокопьевич, только что собравшийся подтянуть болты картера, в сердцах швыряет ключ обратно в кабину. Ему вовсе не хочется делать то, что подсказывает этот белобрысый парнишка, хотя бы он и был прав.
— Ты долго еще будешь околачиваться около машины? — угрожающе произносит шофер. — Хочешь, чтобы я тебе башку свернул? Марш отсюда.
Он хватает кусок глины, но Димка, зорко следящий за его движениями, подает сигнал, и ватага ребятишек, сорвавшись с места, уносится вдоль по улице.
Степан Прокопьевич Лужин считается одним из лучших шоферов в районе. В колхозе его ценят как исполнительного, требовательного к себе работника. Машина его всегда в полной исправности. Ездит он без аварий, но с такой скоростью, что ему завидуют самые лихие шоферы района.
И вот однажды Димка едва не подорвал авторитет Степана Прокопьевича в глазах председателя колхоза.
Потребовалось срочно съездить в Кунгур за запасными деталями к комбайну, который вышел из строя в самый разгар уборочных работ. Председатель, не доверяя никому такого ответственного поручения, решил сам съездить вместе со Степаном Прокопьевичем. Всю ночь перед этим Степан Прокопьевич провел за рулем, и теперь ему еще предстояло совершить рейс в Кунгур.
Он пригнал машину к правлению колхоза. Ожидая, пока выйдет председатель, он заглушил мотор и незаметно для себя задремал. Должно быть сказалась бессонная ночь.
— Поехали, да быстрее! — закричал Максим Иванович, выбегая из правления. — Пропадем мы, если к завтрашнему дню комбайн в ход не пустим.
— Все будет в порядке, — успокоил его Степан Прокопьевич, нажимая педаль стартера, — до Кунгура за час домахаем. Птицей полетим!
Стартер зажужжал, но мотор почему-то не заработал.
— Ты, Максим Иванович, поработай акселератором, — попросил Степан Прокопьевич председателя, усевшегося уже рядом с ним в кабину.
Степан Прокопьевич подошел к радиатору и вставил рукоятку в гнездо. Он принялся крутить ее так, что вся машина ходуном заходила.
— Что вы это делаете, дядя Степа? — спросил Димка. — Физкультурой занимаетесь?
— Подсасывай, подсасывай, — просил Степан Прокопьевич председателя, стараясь не обращать внимания на Димку. — Так! Еще! Сейчас заработает.
Степан Прокопьевич, оставив рукоятку в покое, открыл капот. Быстро осмотрел он карбюратор, распределитель, провода, но ничего неисправного не обнаружил.
