На Харроу-Хилл - Джон Вердон

— Исчезло. Кто‑то украл чертово тело Тейта.

10.

Морган заехал на парковку за большим викторианским похоронным домом и остановился рядом с серебристым «Лексусом».

Позвонив Словаку и Барстоу, сообщив им о пропаже тела и приказав немедленно ехать в морг, он повернулся к Гурни:

— Что ты об этом думаешь?

— Сложно сказать. Но развитие событий — более чем интригующее.

— Какого черта кому‑то понадобилось воровать тело?

Гурни промолчал.

Морган выбрался из «Тахо», закурил и втянул дым так жадно, словно это был кислород. Почти сразу к похоронному дому подкатил «Додж Чарджер» без опознавательных знаков — Словак за рулем; следом — технический фургон Барстоу.

Морган растер сигарету о асфальт. Барстоу распахнула задние двери фургона и извлекла четыре комплекта спецодежды для осмотра места преступления — перебор для обычной кражи со взломом, но вполне уместно здесь, учитывая связь похищенного тела с убийством.

Словак заговорил первым:

— Итак, какова версия? Кто‑то украл труп Тейта и приволок его в дом Рассела, чтобы подбросить улики? Не думаю, что это реально.

— Не обязательно весь труп, — лениво заметила Барстоу. — Достаточно было прихватить немного крови для ковра, чуть-чуть — для лоскута в пасти собаки, и пару пальцев — оставить отпечатки. Судя по изувеченной руке жертвы, убийца мастер на ампутации.

Словак поморщился:

— Тогда зачем утруждать себя и забирать весь труп?

— Вопрос хороший. — Она перевела взгляд на Гурни. — Идеи есть?

— Рано для идей. Нужны факты.

Как по команде распахнулась задняя дверь похоронного дома, и на парковку вышел мужчина. Розовый кашемировый свитер и зеленые брюки смотрелись уместнее на поле для гольфа, чем у похоронного бюро.

— Морган! Идите сюда!

Голос — тот самый высокомерный тембр, что звучал из динамиков «Тахо». Дэнфорд Пил — на вид едва за тридцать, аккуратно уложенные светлые волосы, бледное лицо, пухлые губы.

Морган натянуто усмехнулся:

— Подойду через секунду, Дэн. Заканчиваем подготовку.

Все облачились в комбинезоны, бахилы и нитриловые перчатки и последовали за Пилом по коридору с резким запахом антисептика. В конце коридора — закрытая дверь.

Пил обернулся, голос звенел сдержанной яростью:

— Это помещение для бальзамирования тел, там же — хранилище трупов. Как только вы позвонили, я спустился из офиса и застал там полный хаос. Ничего не трогал.

Он провел их в просторное помещение, напоминающее патологоанатомическую лабораторию. Запах дезинфекции здесь был сильнее. В центре — ослепительно белый стол для бальзамирования, к нему подведены специальные коммуникации для подачи воды, вентиляции и слива; сверху — операционный свет. Вдоль стен — стеклянные шкафы; дверца одного — расколота.

Но Гурни смотрел на хранилище тел по ту сторону стола: ширина и глубина – более двух метров — нечто среднее между гигантским сейфом и промышленным шкафом. Дверь, занимавшая почти всю ширину, распахнута настежь. Внутри, на выдвижном поддоне — гроб с приподнятой крышкой. Тканевая отделка внутри — в кровавых пятнах. На кромке крышки — явные следы взлома.

— Идиоты, чертовы идиоты, — проговорил Пил, уловив направление его взгляда. — Под боковым поручнем есть защелка, но искать её, видимо, времени не нашлось. Просто взломали крышку.

Гурни поднял бровь. — У вас есть основания думать, что действовал не один похититель?

— Это же очевидно. Тело Тейта весило минимум 70 килограмм. Тележка — там же, где я её оставил, в отсеке. Значит, труп вытащили из гроба и вынесли из здания на руках. В одиночку, такое — практически нереально.

Словак почесал подбородок, карикатурно раздумывая:

— Разве что злоумышленник докатил гроб на тележке до задней двери, снял крышку, зашвырнул тело в багажник и вернул тележку на место.

Барстоу на него уставилась:

— Зачем тратить время, чтобы тележку загонять обратно?

Морган, который терпеть не мог конфликты, пресек спор:

— Сценарии — потом. — Повернулся к Пилу: — Следы взлома?

Пил указал на дверной проем в главную комнату. Рукав свитера съехал, блеснули часы, похоже, «Картье»:

— Там окно распахнуто. Раньше было закрыто.

— Закрыто и заперто?

— Возможно не заперто. Не уверен.

— Кроме сломанной крышки гроба и открытого окна что‑то еще повреждено?

— Очевидно, вот это, — Пил кивнул на разбитую стеклянную дверцу шкафа у стены.

— Чего недостает?

В голосе Пила впервые проскользнул страх:

— Пять хирургических скальпелей и один костяной молоток.

Барстоу подалась вперед:

— Опишите молоток.

— Самый тяжелый. Ручка двадцать пять сантиметров. Головка утяжелена свинцом. Ударная поверхность — узкая. Зачем вам?

— Долгая история.

Морган вернул разговор в прежнее русло:

— Что‑нибудь еще пропало или было сдвинуто?

Пил указал на пустой участок стены между шкафами:

— Вон там — какие‑то странные царапины.

Морган с Барстоу подошли ближе. На краске — нацарапанный символ: горизонтальная восьмерка с вертикальной чертой посредине. Барстоу сняла это на телефон.

— Еще что‑нибудь? — спросил Морган.

— Нет. Кроме этого — все осталось на своих местах.

Морган сжал губы и ответил тоном человека, разряжающего бомбу:

— Передаем комнату Кире. Её команда всё тщательно осмотрит. Если злоумышленники оставили следы — мы их найдем. Тем временем мне нужна полная картина — от момента поступления тела Тейта до момента, когда вы видели его в последний раз. Вы упомянули офис наверху. Обсудим там, если только не желаете продолжить в штабе полиции.

Пил долго смотрел на него, будто злость за осквернение рабочего пространства мешала мыслить, затем кивнул:

— Мой офис подойдет.

В это время Гурни заметил на шарнирном кронштейне одного из настенных шкафчиков крохотный объектив — похоже, скрытой камеры.

— Это то, о чем я думаю? — спросил он, указывая на камеру.

Пил нехотя поднял взгляд:

— Боюсь, что да.

11.

«Офис» Дэнфорда Пила мало походил на рабочее помещение. Если не считать изящного орехового картотечного шкафа и ноутбука на маленьком столике в стиле Хэпплуайта, ничего не выдавало, что здесь ведут дела — пусть и благородные: проводы богатых покойников.

Обстановка напоминала уютный кабинет декана «Лиги плюща». На одной стене — сепийные гравюры, вероятно, с яхтами‑победителями регат; на другой — старые ботанические гербарии. Четыре стула в стиле королевы Анны, обтянутые дамаском, окружали овальный кофейный столик; в центре — китайская ваза.

Пил указал на стулья и сам опустился на один. Несколько секунд тщательно смахивал с кашемира мнимые пылинки, затем поднял глаза с натянутой улыбкой.

Морган прочистил горло:

— Хотелось бы узнать подробнее о