Уайт-Ривер в огне - Джон Вердон

— Не уверена. Я ни в чём не уверена.

Он улыбнулся:

— Возможно, это к лучшему.

— Почему?

— Сомнение — самый здравый подход, когда на кону слишком много.

Он вспомнил случаи, когда сам был в растерянности, и как только разговор с Мадлен помогал уложить мысли и выбрать курс. Ему чудилось, что у Ким Стил с мужем могли быть такие же отношения — опора в диалоге, проясняющем сомнения.

Слёзы снова покатились по её щекам.

— Простите, — сказала она, качая головой. — Мне не следовало тратить ваше время.

— Вы его не тратите.

Она пристально посмотрела на него.

Он видел, как у неё внутри идёт борьба — и как внезапно приходит решение.

Она сунула руку в карман свободной хаки‑куртки, которая, как он догадался, принадлежала, вероятно, её мужу, что добавило особой горечи тому, как она в неё куталась. Достала смартфон. Пару раз коснулась экрана и протянула его через стол, чтобы Гурни мог прочесть сообщение. Когда он потянулся за ним, она отдёрнула руку.

— Я подержу, — сказала она. — Просто прочитайте.

Это было текстовое сообщение: «Будь осторожен. Вечером на тебя могут напасть и повесить это на BDA».

Гурни прочитал трижды. Отметил дату и время — вечер убийства Джона Стила, примерно за час до перестрелки.

— Что это?

— Телефон Джона. Я нашла в нём это сообщение.

— Как вышло, что он всё ещё у вас? Его не забрали криминалисты?

— Его не было на месте. На службе они пользуются BlackBerry. Это личный телефон Джона. Он остался дома.

— Когда вы наткнулись на сообщение?

— Вчера утром.

— Показывали полиции?

Она покачала головой.

— Потому что…?

— Сам текст. То, что в нём сказано.

— И что это значит для вас?

Хотя солнце припекало, она ещё крепче закуталась в куртку.

— Его предупреждали держать ухо востро. Разве это не может означать, что кто‑то, кто должен был быть на его стороне, на самом деле на ней не был?

— Вы думаете о ком‑то из департамента?

— Я не знаю, о чём думаю.

— Ваш муж был бы не первым копом, у которого есть враги. Порой у лучших полицейских враги самые яростные.

Она встретилась с ним взглядом и твёрдо кивнула:

— Джон и был таким. Лучшим. Лучшим человеком на свете. Абсолютно честным.

— Вы не в курсе, занимался ли он чем‑то, что менее честные коллеги могли воспринять как угрозу?

Она глубоко вздохнула:

— Джон не любил говорить о работе дома. Иногда я краем уха слышала его разговоры. Замечания о старых делах со скользкими уликами, о смертях в местах заключения, о разборках. Вы же понимаете, о чём это, да?

Он кивнул. Некоторые копы не выходили на дежурство без незарегистрированного пистолета, который можно подбросить к телу застреленного, якобы как “доказательство”, что тот был вооружён.

— Откуда он знал, какие дела копать?

Она замялась, чувствуя неловкость:

— Возможно, у него были какие‑то… источники?

— Люди, которые указывали на конкретные дела?

— Может быть.

— Из Альянса чёрной защиты?

— Я и правда не знаю.

Она лгала плохо. Это было не страшно. Куда хуже — хорошие лгуны.

— Он когда‑нибудь говорил, что в этом может быть замешано начальство департамента?

Она промолчала. Её застывшее, как у оленя в свете фар, выражение было ответом.

— Что привело вас ко мне?

— Я читала об убийстве Питера Пэна, которое вы раскрыли в прошлом году, и о том, как вы вскрыли полицейскую коррупцию, стоявшую за этим.

Звучало это правдоподобно.

— Как вы узнали, где меня искать?

Взгляд оленя в свете фар вернулся. Он понял: правду она сказать не может, а лгать — не станет. Реакция честного человека, загнанного обстоятельствами.

— Хорошо, — сказал он. — Оставим этот вопрос. Чего вы хотите от меня?

Она ответила без малейшей паузы:

— Я хочу, чтобы вы нашли того, кто убил моего мужа.

12.

Пока Ким Стил дожидалась во внутреннем дворике, Гурни успел перегнать свой трактор с места раскопок, вытащил её машину из обвалившейся норы сурка и поставил носом в нужную сторону. Он пообещал выяснить все возможное с ситуацией в Уайт-Ривер. На прощание они пожали друг другу руки, и на пару мгновений улыбка на её лице растопила безнадёжность во взгляде.

Как только она благополучно выехала на шоссе, он вернулся в дом, открыл на компьютере новый документ и по памяти набрал текст сообщения с телефона её мужа. Затем позвонил Джеку Хардвику, оставил на голосовой почте краткое содержание его беседы с Ким, и попросил через свои связи разузнать прошлое Делла Бекерта и его правой руки, Джадда Терлока. Для надёжности тут же продублировал Хардвику текст сообщения по электронной почте.

После этого он вышел с мобильным во двор — там сигнал ловился лучше всего, — включил запись разговора и набрал личный номер Шеридана Клайна.

Тот ответил на втором гудке. В голосе — дружелюбие, за которым угадывалось напряжение:

— Дэйв! Рад тебя слышать. Итак, на чём мы остановились?

— Зависит от того, верно ли я понял ваше предложение. Позвольте уточнить, на что именно я соглашаюсь: полный статус сотрудника прокуратуры — полномочия и защита как у сотрудника вашего следственного подразделения; автономия следователя с подчинением лично вам; оплата по стандартной почасовой ставке контрактного старшего следователя. Контракт бессрочный, расторгается любой стороной в любой момент. Я правильно понял?

— Ты это записываешь?

— У вас с этим какие-то трудности?

— Никаких. Я подготовлю договор. Сегодня днём в управлении полиции Уайт-Ривер совещание CSMT — Команды по управлению критическими ситуациями. В три тридцать. Встретимся на парковке в три пятнадцать. Подпишешь контракт, зайдёшь на встречу и приступишь к работе.

— Увидимся.

Звонок закончился, и тут курица в вольере у спаржевой грядки, громко закудахтала. Этот звук всё ещё действовал на него как тревожный сигнал, хотя за год ухода за птицей он усвоил: громкие звуки у них редко соотносятся с чем-то, что поддаётся разумной расшифровке.

И всё же он подошёл к загону — убедиться, что всё в порядке.

Крупный рыжий род-айлендский цыплёнок стоял, как на картинке, — классический профиль, будто сошедший с деревенской вывески. Это напомнило Гурни, что пора вымести курятник, сменить воду и пополнить корм.

Если Мадлен радовало