Уайт-Ривер в огне - Джон Вердон
Он посмотрел запись трижды. На третьем просмотре заметил странность, ранее ускользавшую от внимания: в момент выстрела Стил перемещался по тротуару, но почти двадцать секунд до этого стоял неподвижно. Почему же стрелок упустил лёгкую возможность ради более рискованного выстрела по движущейся цели?
Листая дальше, он наткнулся на компьютерную распечатку «Возможные места для стрельбы, определённые параметрами траектории пули». На схеме — узкий треугольный контур, наложенный на карту Уайт‑Ривера. Вершина треугольника упиралась в точку на краю парка, где был убит Стил, а сам контур тянулся от этой точки примерно на четверть мили через центр города, охватывая область, из которой, согласно расчётной траектории, был произведён выстрел.
Хотя в файле не было указаний, как использовать диаграмму, Гурни было очевидно: следующий шаг — сузить возможности, став на место Стила в момент попадания и, глядя в бинокль внутрь треугольника, отметить прямые линии обзора — окна, крыши, открытые площадки, не перекрытые другими сооружениями. Раз цель должна быть видна снайперу, значит, и позиция снайпера должна просматриваться с позиции цели. Этот простой ход резко ограничил бы зону поиска.
Его подмывало позвонить Марку Торресу и убедиться, что так и делают. Но внутренний голос подсказал не вмешиваться. Местонахождение снайпера вскоре выявят и передадут криминалистам с их камерами, пылесосами, пакетами для улик и наборами для снятия отпечатков. А у него было достаточно своих дел.
Например, ещё один разговор с глазу на глаз с Ким Стил мог оказаться более продуктивным. Во время сегодняшнего визита Ким оставила Мадлен свой адрес, электронную почту и номер телефона.
Он взял мобильный и набрал Ким.
— Да? — её голос звучал глухо.
— Ким, это Дэйв Гурни.
— Да?
— Завтра у меня встреча в Уайт‑Ривер. Я хотел спросить, могу ли заехать к вам по пути и поговорить.
— Завтра?
— Вероятно, утром. Это удобно?
— Удобно. Я буду дома.
Он задумался, связано ли её монотонное «да» с изнурённостью горем или с действием успокоительных, приглушающих эмоции.
— Спасибо, Ким. Увидимся утром.
В ту ночь ему впервые за год приснился сон — ужасное, бессвязное повторение давней аварии, в которой погиб его четырёхлетний сын.
Солнечный день. Они идут на детскую площадку.
Дэнни шагает впереди.
Он следует за голубем по тротуару.
Сам Гурни присутствует как будто наполовину.
Обдумывая резкий поворот в деле об убийстве, над которым он работал, он внезапно отвлёкся: блеснула мысль — дерзкая, ослепительная, почти готовое решение.
Голубь спрыгнул с тротуара на проезжую часть. Дэнни последовал за голубем. Тошнотворный, заставляющий замирать сердце удар. Тело Дэнни взметнулось в воздух, глухо ударилось о тротуар и покатилось. Красный BMW мчится прочь. С визгом уходит за угол. Исчезает.
Гурни проснулся в серых предрассветных сумерках. Мадлен держала его за руку. Она знала этот сон. Он возвращался к нему время от времени почти двадцать лет.
Когда навязчивые образы рассеялись, и ощущение горя отступило, он поднялся, принял душ и оделся.
В семь утра, как и было обещано, приехал человек Клайна, забрал сотовый телефон Стила и, не сказав ни слова, уехал. В 7:45 Джеральдин Миркл подъехала, чтобы забрать Мадлен на работу в клинике. В 8:30 Гурни отправился на встречу с Ким Стил.
Навигатор подсказал, где свернуть с автострады: съезд Ларватон—Бадминтон, затем Фишерс-Роуд, уходящая на север, в сторону Ангайны. Через несколько миль он велел повернуть на Драй-Брук-Лейн — гравийную дорогу, что серией S-образных изгибов поднималась через старый лиственный лес. На подъездной дорожке, отмеченной ярко раскрашенным почтовым ящиком, навигатор объявил о прибытии. Подъездная дорожка вывел его на поляну, в центре — небольшой фермерский домик, опоясанный цветочными клумбами и сочной весенней травой. На краю поляны — красный сарай с металлической крышей. Маленькая белая машина Ким Стил стояла у дома, он припарковался рядом.
Гурни постучал в боковую дверь и подождал. Постучал ещё раз. После третьей попытки обошёл дом к задней двери — с тем же результатом. Размышляя, он взглянул на заднее поле в сторону сарая и заметил у дверей газонокосилку.
Пока он шёл через поле, Ким Стил вышла из сарая, неся большую красную канистру с бензином. Она отнесла её к газонокосилке и как раз открывала бензобак, когда увидела его. Посмотрела, как он приближается, затем вернулась к занятию: подняла канистру, втиснула тугой носик в горловину бака. Заговорила, не поднимая глаз:
— Нужно что-то делать.
— Могу я чем-нибудь помочь?
Она, казалось, не услышала. Выглядела чуть более собранной, чем в прошлый раз; на ней была та же рубашка, но теперь пуговицы застёгнуты ровно. Волосы — аккуратно причёсаны, блестят.
— Его вызвали в выходной, — сказала она, стараясь удержать тяжёлую канистру над баком. — Он хотел скосить это поле. Говорил, важно проходить его хотя бы раз в неделю. Иначе трава забьёт косилку. Как только она засорится…
— Давай я помогу с этим, — он потянулся за канистрой.
— Нет! Это моя работа.
— Хорошо, — он остановился. — Вы говорили, что его вызвали на службу?
Она кивнула.
— Из-за демонстрации?
— Они звонили всем подряд.
— Он сказал, кто из отдела ему звонил?
Она покачала головой.
— Вы не помните, были ли ему ещё какие-нибудь звонки в тот день?
— В тот день, когда его убили? — это прозвучало не как вопрос, а как вспышка гнева.
Он снова сделал паузу:
— Я понимаю, думать об этом ужасно…
Она перебила:
— Это всё, о чём я думаю. Ни о чём другом думать не могу. Так что спрашивайте, что хотите.
Он кивнул:
— Мне просто интересно, получал ли Джон в тот день какие-то другие звонки, кроме того сообщения, которое вы нашли в его телефоне.
— Чёрт!
Бак газонокосилки переполнился. Она дёрнула канистру и уронила её на землю. Казалось, она вот-вот расплачется. Ситуация тронула его так, что говорить стало трудно. Сильный запах топлива наполнил неподвижный воздух.
— Со мной это постоянно случается, — смущённо сказал Гурни.
Она не ответила.
— Можно я покошу поле за вас?
— Что?
— Я много времени провожу, подстригая газоны у своего дома. Мне это нравится. Вам пришлось бы меньше этим заниматься. Я был бы
