На Харроу-Хилл - Джон Вердон

Брызги крови обдали лицо Гурни. Нападавший дёрнулся и выроненный АК‑47, упал на патио.

Фигура в капюшоне отпрянула. Мадлен ударила снова.

Раздался новый, более протяжный и яростный крик. Кровь хлынула потоком, окрашивая патио в кровавый цвет. Отрубленная кисть шлёпнулась у ног Гурни, а нападавший, захлёбываясь криком, бросился в темноту низинного луга.

Мадлен тяжело дышала, всё ещё сжимая воющую пилу.

— Всё, — сказал Гурни. — Можно опустить.

Смысл слов до неё доходил не сразу. Только заметив, как кровь стекает с зубьев ей на руки, она отбросила инструмент. Резкий лязг, с каким пила ударилась о каменную плиту, будто вернул её из оцепенения. Глаза наполнились слезами. Гурни попытался сделать шаг к ней — боль в лодыжке вспыхнула так, что он замер. Она подошла сама, и они долго стояли, обнявшись.

Сквозь шум дождя он услышал, как где‑то у амбара заводится машина, как шины швыряют гравий. Звук уходил в ночь. Он догадался: пропавший «Лексус».

— Нужно тушить, — сказала Мадлен.

— Открой шланг.

Кран был у задней двери. Она включила освещение патио, повернула вентиль, размотала шланг и направила струю на горящую обшивку. Вода и ливень сбили пламя; фасад курятника и половина обшивки сарая превратились в тлеющую чёрную корку.

Гурни достал телефон:

— Пора звонить в 911.

— Я уже позвонила. До того, как мы вышли.

С городской дороги, спускавшейся от их амбара вниз по длинному холму к окружному шоссе, донёсся глухой удар.

— Помоги мне дойти до машины, — сказал он. — Мне нужно разобраться с тем, что только что произошло.

Она перекрыла воду.

— Я еду с тобой.

Километр пути — и они догнали нападавшего. В свете фар «Аутбэка» было видно: серебристо‑серый «Лексус» на высокой скорости врезался в красный «Понтиак ГTO» лоб в лоб. Возле «Лексуса» стоял Джек Хардвик. Голова и лицо залиты кровью — она смешивалась с дождём, струилась на футболку. Нос, похоже, сломан.

Опираясь на открытую дверцу и перенося вес на одну ногу, Гурни выбрался из машины:

— Джек?

Хардвик кивнул на водительское окно «Лексуса»:

— Надеюсь, этот ублюдок в худи сдох. Кто он, чёрт побери?

Гурни был уверен на девяносто пять процентов — так уверен он ещё не бывал.

— Уильям Дэнфорд Пил Третий.

58.

Больница Уолнат‑Кроссинга — скромное одноэтажное здание, ограниченное диагностическим кабинетом, лабораторией и травматологией. Зато отделение экстренной помощи — для такого городка большое и недавно обновлённое.

В просторном боксе с раздвижной стеклянной дверью, в зелёном больничном халате, лежал Хардвик. Голова и нос туго забинтованы, от прозрачного пакета на штативе к предплечью тянулась капельница, а связка проводов соединяла его с монитором жизненных показателей.

В нескольких метрах от него, тоже в больничном халате, в инвалидном кресле сидел Гурни. Нижняя часть левой ноги — в стекловолоконном гипсе. Рядом — Мадлен, в тех же чёрных брюках и толстовке, в которых бросилась на Пила.

Спиной к закрытым стеклянным дверям устроилась Кэм Страйкер в синем деловом костюме; отсюда она видела всех троих. Перед ней — поднятый на уровень письменного стола выдвижной поднос: дипломат, планшет, телефон, блокнот. Рядом стоял детектив‑лейтенант Дерек Хэпсбург — низкорослый, с тонкими губами и каменной физиономией; руки на груди.

Электронные часы над кроватью Хардвика показывали 4:05 утра.

Страйкер включила планшет, объявила время, факт аудиозаписи и перечислила присутствующих, после чего попросила Гурни подробно изложить события ночи — с момента, как он заподозрил постороннего на участке, и до прибытия на место лобового столкновения.

Он рассказал всё: как Мадлен первой заметила мерцающее оранжевое свечение; как развивалась перестрелка. На этом месте Страйкер перебила: представлялся ли он полицейским? Он подтвердил: да, громко и отчётливо; предупреждение проигнорировали. Всё — чистая правда. Затем описал травму, из‑за которой оказался беспомощен; как Мадлен пустила в ход аккумуляторную циркулярную пилу; как изувечила Пила и как тот рванул в ночь — «побег», завершившийся смертельным ударом в километре ниже по дороге.

Страйкер спросила, почему он сначала позвонил Хардвику, а не 911. Он повторил ей то же, что сказал Мадлен. Она нахмурилась, но промолчала.

Далее она попросила Мадлен описать её мысли, движения, почему — пила, какие варианты успела обдумать и каковы были её намерения, когда она ударила Пила.

Мадлен смотрела недоверчиво:

— Маньяк с автоматом собирался убить моего мужа. Моё намерение было простым — спасти ему жизнь. Я сделала то, что пришло в голову. Выбирать было некогда. Если бы я замешкалась, мой муж был бы мёртв.

Страйкер кивнула, не проявив ни тени сочувствия, и снова обратилась к Гурни:

— Насколько понимаю, вы сказали Джеку Хардвику, что мужчина, сбежавший с участка и врезавшийся в него, — Дэнфорд Пил. Откуда уверенность?

— В самом конце, когда он навёл проклятый АК‑47 мне в грудь и готовился жать на спуск, он перестал искажать голос. Я его узнал. Интонации были совершенно узнаваемы.

— То есть в тот момент вы были абсолютно уверены. Значит ли это, что ранее вы сомневались?

Гурни задумался, врожденная ли её непробиваемая решительность или это привычка. В любом случае, он проигнорировал тон и ответил по существу:

— К утру вчерашнего дня у меня накопилось достаточно подозрений, по поводу Пила.

Страйкер перебила:

— Почему, чёрт возьми, вы держали это при себе? Вы были со мной в доме Пила и не сказали ни слова. Хочу знать — почему.

— То, что я считал понятным, рухнуло, когда произошло «убийство» Пила. Возникла мысль, что сообщник Лоринды — другой человек, а Пил — просто его последняя жертва.

Страйкер застучала ручкой по столу:

— И путаница рассеялась только в тот момент, когда вы узнали его голос?

— Немного — раньше. Я был сбит с толку, увидев кухню в крови и след от волочения тела, и тут возник вопрос: почему спрятали тело? Он ставил меня в тупик. Но когда я спросил себя: почему оно «исчезло», ответ пришёл сам собой. Потому что его не было. Тела не было, потому что не было убийства.

Ручка замерла.

— Тогда чья кровь? Кого «оттащили» к машине?

— Постановка. Пил, вероятно, использовал собственную кровь. Увидите по ДНК. Волочение можно сымитировать чем угодно. Подозреваю, едва услышав о Хэрроу‑Хилл, он понял: его большой план развалился, и пора сматываться из Ларчфилда. Сцена «убийства» — попытка