Коллаборационисты. Три истории о предательстве и выживании во время Второй мировой войны - Иэн Бурума

Керстен описывает сонную атмосферу своего детства как космополитический рай, культурный перекресток, где пересекалось все лучшее: скандинавский индивидуализм, российское величие, европейский гуманизм и просвещение. В его кругу в основном говорили по-немецки, но его видение Германии, как заверяет сам Керстен своих читателей, не имело ничего общего с прусским милитаризмом. Его больше влекла земля Гете с ее культурой «свободы, образования, универсальности и любви»[2]. В школе он дружил с балтийскими немцами, такими же, как и он сам, а также с русскими и финнами. Все они прекрасно ладили. А «еврейской проблемы» не существовало и в помине. Керстен очень тепло вспоминает живших в его городе еврейских шляпников и кузнецов. Он до сих пор помнил замечательный вкус мацы, которой делились его друзья-евреи во время Песаха. Он часто размышлял уже позже, почему во всей Европе не может царить такой мир, как в чудесной лифляндской деревне его детства.

В этом чересчур идиллическом изображении его балтийского райского сада умалчивается о некоторых фактах, которые раскрываются в восторженном рассказе о жизни Керстена под названием «Человек с чудотворными руками» (Les mains du miracle) Жозефа Кесселя, тоже примечательного персонажа. Еврей, участник французского Сопротивления во время войны, он написал, помимо прочих книг, «Дневную красавицу», по которой Луис Бунюэль снял один из своих величайших фильмов. Кессель, несмотря на скепсис вначале, поверил Керстену, многие из рассказов которого слышал от него самого. Это доверие, на первый взгляд, вызывает вопросы. Кессель явно не был наивен. Наверное, образ Керстена совпал с его романтическими представлениями. Кессель любил сказки о героях. Помимо «Дневной красавицы» он написал одну из лучших книг о французском Сопротивлении во время Второй мировой войны, «Армию теней» (L'armée des ombres). В отличие от написанной позже книги о Керстене она задумывалась как вымышленный рассказ по мотивам подлинных событий. Книгу издали в Лондоне еще до конца войны. Превосходному журналисту отлично удавалась художественная литература. «Армия теней» тоже легла в основу киношедевра, который в 1969 году снял Жан-Пьер Мельвиль, великий режиссер французского гангстерского кино.

Кессель рисует Лифляндию юного Керстена гоголевским форпостом Российской империи, где, лишь завидев на дороге семью ранга Керстенов, крестьяне падали на колени. Привыкший к довольству Керстен, пишет его биограф, не задумывался о нищете окружавших его людей. Кессель также упоминает, что на благотворительных вечерах мать Керстена Ольга прекрасно пела, ее даже называли «лифляндским соловьем». Другим ее талантом был массаж. Говорили, что руками она могла исцелить от любых недугов, и этот дар унаследовал ее сын.

Смуты начала XX века уничтожили эту идиллию. После начала Первой мировой войны родители Керстена лишились собственности и были сосланы в далекую деревню на Каспийском море. Керстен писал, что армии разных стран принесли на его родину гибель и разрушение, а правители посеяли вражду между народами. Во время Первой мировой войны Лифляндия была важной базой российской армии, и поначалу эстонцы воевали на стороне России. После свержения царского режима в 1917 году эстонские националисты попытались установить независимую Эстонскую Республику. Им противостояли эстонские большевики, которые хотели объединиться со своими русскими товарищами, и балтийские немцы, которые пытались учредить здесь Балтийское герцогство под эгидой Германии.

Сам Керстен в начале войны был в Германии. В школе он учился посредственно. Ленивый избалованный юноша под крылом во всем потакавшей ему матери больше всего любил предаваться обжорству. С раннего возраста он заслужил репутацию гурмана. В отрочестве он ей уже вполне соответствовал внешне и вел себя подобающе. Его отец решил, что сыну не хватает строгости, поэтому сначала отправил его в рижский пансион, где мальчик никаких особых талантов не проявил. После этого Керстен-старший решил отправить его в Германию изучать сельское хозяйство. Юношу это тоже не увлекло, но, оказавшись в разлуке с семьей из-за войны, он кое-как доучился и устроился работать на большой усадьбе на востоке страны, в Анхальте.

О том, что произошло с Керстеном дальше, данные весьма противоречивы. По версии Кесселя, его призвали в армию кайзера, потому что балтийских немцев власти Германии считали своими подданными – то же было и во время Второй мировой войны. В другой книге упоминается, что Керстена якобы наградили Железным крестом за битву при Вердене[3]. Автор полагает, что Керстен сам выдумал эту награду, чтобы упростить себе переход в финскую армию. По третьей версии, принадлежащей немецкому писателю Ахиму Бесгену[4], Керстен стал солдатом лишь после того, как германская армия под руководством генерала Рюдигера фон дер Гольца вступила в Финляндию, чтобы помочь финнам в борьбе с Россией. Возможно, он входил в финский полк германской армии или просто служил в финской армии.

Так Керстен впервые столкнулся с сумбуром лояльностей и коллаборационизмом. Как балтийский немец, он был на стороне Германии, как подданный царя – на стороне России, как эстонец – в разные периоды мог выступать против обеих держав. Как бы то ни было, он действительно принял какое-то участие в борьбе Финляндии и балтийских государств за независимость. Сотрудничество с Германией наверняка было оптимально в борьбе с общим врагом, Россией. Но все было не так просто. Финляндия, как и Эстония, входила в состав Российской империи и о независимости заявила лишь в 1917 году, после Октябрьской революции. «Красные» финны при поддержке русских вели тогда гражданскую войну с «белыми», которым помогала Германия. Оказавшись в Финляндии и странах Балтии офицером финской армии, Керстен не просто сражался за независимость от России, он был еще и союзником Германии в борьбе с коммунизмом. Этим принципам он остался верен и после поражения Германской империи в 1918 году.

В армии Керстен не задержался. После проведенной на ледяных северных болотах зимы 1918 года его ноги сковал ревматизм. Несколько месяцев он пролежал в хельсинкском госпитале. «На новую родину я ступил на костылях», – пишет он. О том, как он покинул армию, информация опять-таки противоречива: по его словам, он сделал это по собственной воле, а в финских рапортах говорилось, что его отправили в отставку за подделку документов с целью получить повышение. Так или иначе, теперь он был гражданином Финляндии и умирал от скуки. Лежа в кровати, Керстен смотрел на врачей, ухаживавших за ранеными, и, как писал впоследствии, к нему вернулись детские воспоминания о беспомощных раненых. Он хотел им помочь. Так он обозначит свою миссию в жизни – помогать страждущим и раненым.

В то время массаж был популярной формой терапии, а одним из лучших специалистов считался майор финской армии и руководитель