Марица. Исток - Александра Европейцева

Мы объезжали укрепления вместе, и ветер срывал с её головы непокорные пряди. Я видел, как она нетерпеливо отбрасывала их назад, и мне до боли хотелось сделать это за неё, задержать руку на шёлковой тяжести её волос, а затем прижаться губами к её виску, вдохнуть её запах, смешанный с запахом ветра и высокогорных трав.

Я наблюдал, как она, хмурясь, объясняет что-то группе рудокопов и геомантов. Её лицо, озарённое внутренним светом понимания, было прекраснее любой придворной красавицы. Она говорила чётко, авторитетно, находя слова и для учёных мужей, и для простых шахтёров. И я ловил взгляды некоторых из них — не только уважительные, но и откровенно похотливые, задерживающиеся на изгибе её талии, на линии губ. В такие моменты ярость, холодная и слепая, подкатывала к горлу. Мне хотелось встать между ней и всем миром, заслонить её собой, бросить вызов каждому, кто посмеет смотреть на неё, как на женщину. В голове рождались немые обещания разорвать на куски любого, кто осмелится к ней прикоснуться. Но я лишь глубже впивался ногтями в ладони, оставляя на коже красные полумесяцы, и отворачивался, делая вид, что изучаю горизонт.

На заседаниях Совета я сидел напротив неё. Она была воплощением собранности и компетентности, её доклады — образцами точности. Но я видел больше. Видел, как она потихоньку потирает запястье, всё ещё ноющее после селя. Как прячет зевок за изящно поднятой рукой после бессонной ночи за исследованиями. Как её взгляд на секунду становится отсутствующим, будто она прислушивается к чему-то, чего не слышат остальные. Лорды — Брендон, Тарос и другие. В их глазах читалось раздражение от её растущего влияния и пренебрежительная оценка ее способностям. В такие минуты мне хотелось ощутить хруст их хрящей под костяшками, увидеть, как с их губ слетит эта пренебрежительная усмешка вместе с кровью.

Я хотел принести ей их головы. Положить к её ногам их уничтоженные репутации, их рухнувшие состояния, их пустые титулы. Как дракон приносит своей избраннице добычу, сверкающую и ценную. Чтобы она увидела. Чтобы она поняла, что за неё готовы разорвать глотку любому, кто посмеет бросить на неё косой взгляд.

Чтобы она, хотя бы на мгновение, перестала быть тэбой Лантерис, младшим магом Совета. И стала просто женщиной, которую яростно, до безумия, защищают.

Однажды поздно вечером мы засиделись в моём кабинете, согласовывая последние детали отчёта для короля. Свечи догорали, отбрасывая тревожные тени на стены, за окном давно стемнело. Она сидела, склонившись над бумагами, и свет плавил золотом её ресницы. Я стоял у камина, наблюдая за ней, и чувствовал, как привычная стена осторожности и самообладания даёт трещину.

И тогда я понял. Это было не то мимолётное увлечение, не та страсть, что вспыхнула пять лет назад между молодым генералом и одарённой, пылкой девушкой. То было чувство, выкованное из стали уважения, выстраданное в тишине одиноких ночей, выросшее из восхищения её умом, её силой, её неизменной добротой, которую она тщательно скрывала под маской суховатой деловитости. Я любил не только её красоту. Я любил её душу. Её упрямство и её сострадание, её ярость и её нежность. Я любил женщину, которой она стала, — сильную, уверенную, прошедшую через боль и не сломавшуюся.

Чувства были крепче, глубже, неистовее, чем всё, что я знал прежде. Они жгли меня изнутри, лишая сна и покоя.

Но вместе с этой любовью пришла и горькая, беспросветная ясность. Теперь для меня не осталось шансов. Я был мужчиной, испачканным громким разводом, с двумя неродными детьми на руках, с покалеченным драконом внутри, чья сила могла в любой момент обратиться против меня самого, сжечь изнутри, оставив лишь пустую оболочку, или искалечить, превратив в пожизненного узника собственного тела. Я предлагал ей лишь осколки своей жизни, свою израненную репутацию и тень былого могущества.

А она… Она была восходящей звездой королевства. Личным магом короля. Младшим магом Совета. Доверенным лицом кронпринца. Её будущее было сияющим и безоблачным. Что я мог предложить ей взамен? Только себя. Сломленного, но не сдавшегося. Закалённого в боях, но уставшего от предательств. Любящего её так, как уже не способен был любить никто другой. Но этого было так мало. Так ничтожно в сравнении с тем, что ждало её впереди.

Я смотрел, как она аккуратно складывает бумаги, и в горле вставал комок безысходной нежности.

Я безнадёжно влюблён, — с безжалостной ясностью констатировал я про себя. Снова. Сильнее, чем прежде. И на этот раз мне не на что надеяться.

Она подняла на меня глаза, и в её зелёных глазах мелькнуло вопрошание.

— Демитр? Ты что-то сказал?

— Нет, — мой голос прозвучал хрипло. — Просто задумался. Уже поздно. Нам обоим пора отдыхать.

Она кивнула, и её улыбка была усталой, но тёплой. Этой улыбки мне хватило бы, чтобы продержаться ещё одну ночь в аду своих мыслей.

Я проводил её до двери, и лишь когда её шаги затихли в коридоре, позволил голове упасть на прохладное дерево косяка. Сердце бешено колотилось, выстукивая один-единственный, безнадёжный ритм.

Её имя.

Глава 9

Нападения

Недели, последовавшие за балом, пролетели в лихорадочном темпе. Отчёты по Вербесу, бесконечные совещания с геомантами, расшифровка данных, приходящих от разведки из Мекеша и Феорильи. Никто, ни геоманты, ни маги, ни агенты Патринии не нашли ничего странного, но я чувствовала, как воздух в королевстве сгущался, словно перед грозой. Хотя, не могла отрицать и того, что просто стала параноиком.

Истер больше не жаловался на кошмары, а королева была весьма недовольна тем, что на балу я потратила время на работу и потанцевала лишь с Демитром и парочкой престарелых лордов, которые явно не годились мне в мужья. А я не могла забыть его взгляд во время танца, то, как уверенно и тепло лежала его рука на моей талии.

Еще не давали покоя видения, порожденные мыслями Демитра. Одни были полны нежности, другие весьма… пикантные. Он явно не подумал о том, что каждое его решение, заправить прядь моих волос за ухо или оставить обжигающий поцелуй на шее, проносилось видением в моей голове. Единственным спасением от этих мыслей была работа.

Кажется, он снова в меня влюбился! Кажется…я снова в него влюбляюсь! Нет, все, стоп! Не думать, не думать, не думать! Королева будет в восторге, от подколок Истера мне не спастись, а вот король… король может и казнить своего генерала.

Нужно сосредоточится на том, чтобы обновить защитные чары в кабинете Его Величества.