Наши бабки на графских грядках - Елена Северная
– Точно замуж? Не как Дарину? А то две временные жены в одном нашем семействе – это перебор!
– Ба, – дёрнула бабулю за юбку, призывая чуть понизить градус разговора.– А правда, если барон обещал…
Та только отмахнулась и снова воззрилась на несчастную баронскую невесту.
– Анна Ивановна! Только не говори, что согласилась!
– Ну-у-у-у… Коляновна, я ж стильки лет без мужика, а тут такий екземпляр! Хочь на старости лет вспомню, якце бути мужней женой!
– Ну, знаешь! – задохнулась от возмущения баба Таня и рванула на выход.
Однако перед самой дверью остановилась, перевела дух и выдала:
– Сначала с Дашкой разберёмся, а потом уже с тобой решим!
О, как. Первый раз баба Таня назвала меня «Дашкой». Мда. Вероятно, потрясение, действительно, сильное. Когда за ней захлопнулась дверь, баба Нюся виновато потопталась и, вздохнув тяжело, спросила:
– Ты то ж мене осуждаешь?
Что сказать? Я, конечно, рада за бабулю. Не всё же время ей на грядках пахать ради денег и пропитания. Да и не старая она ещё женщина. И барон ей под стать. Вспомнила, как они выплясывали на балу. Оба кругленькие, краснощёкие, словно два яблочка.
– Нет, бабуль, это твоя жизнь. Ты вольна поступать с ней как сама того хочешь. Хочешь тут остаться? Оставайся, конечно. Жаль, что мы тогда больше никогда не увидимся, но я буду знать, что ты счастлива. Но на всякий случай, когда буду в Румии, обязательно всё разузнаю, как тебе будет можно вернуться на Землю, если вдруг… ну, ты сама понимаешь.
С этими словами я подошла к бабуле, обняла её, вдохнула тёплый родной запах, и сама не поняла, как вот уже стоим и ревём вдвоём.
– Ты только Васкиса с собой забери, И Пашку моего, – всхлипывала в перерывах между очередной очередью рыданий.
– Заберу, конечно, Дашенька, – вторила своими всхлипами бабуля, поглаживая мне спину тёплой натруженной ладонью.
Поревели мы так ещё немного, потом успокоились. Да и Пашка, изобразив деликатный кашель, напомнил про обед. Баронская невеста спохватилась:
– Иди, Дашенька, умойся. И я пийду.
Когда за ней закрылась дверь, комнату громогласно огласило ехидное:
– Все бабы дуры!
Обернувшись, увидела Карлушу, который сверкая голыми коленками сквозь полы плаща, развалился в кресле. Кто бы сомневался, что он пропустит такое представление!
– Так уж и все? – следом раздалось в зеркале, из которого тут же выплыла леди Леонсия.
Насмешливое и ехидное выражение лица призрака мигом испарилось, а сам он кубарем скатился с кресла.
– Так я ж про баб! – принялся оправдываться Карлуша. – Не про леди!
Леонсия пропустила его лепет мимо ушей. Зачем ей это? У неё есть более приятное занятие: воспитание и наставление на путь истинный меня. Чем леди с удовольствием и занялась. За полчаса нравоучений я много чего узнала, в частности: что она не позволит своему потомку разорвать помолвку со мной и вообще:
– Нет ничего более постоянного, чем временное! – заключила леди, победоносно осматривая мою фигуру с подозрительной внимательностью.
Непонятное тревожное чувство пошкрябало душу. Чего это она так смотрит?
– На помолвку оденешь те украшения, что Тамир тебе принёс! – категорично заявила Леонсия.
– Дорогая, – вмешался Карлуша, – успокойся. Ты так волнуешься, словно сама замуж выходишь!
Леонсия удостоила призрака ледяным взглядом, а мне досталась медовая улыбка:
– Я успокоюсь только тогда, когда в сердце моего мальчика вспыхнет любовь! И Дарина мне в этом поможет!
Да что ж такое! Меня опять используют!!!
Я пулей полетела в ванную. Не хочу больше никого слышать! Я есть хочу.
Когда вышла, в комнате уже никого не было.
В столовую шла по пустым коридорам, злая. Кажется, ещё немного и взорвусь. Ноги утопали в мягком ворсе ковровых дорожек, на стенах при моём приближении вспыхивали факелы с магическим огнём, где-то в укромных местах курились благовония лёгким свежим цветочным ароматом. Короче – красота-лепота! Пока дошла, почти успокоилась. Да. Теперь я понимаю, почему столовая так далеко: пока дотопаешь, голод все мысли и чувства победит. До конечной точки путешествия по замку оставалось пройти совсем немного: один поворот и всё. Каково же было моё удивление, когда, сделав этот самый последний поворот, я нос к носу столкнулась с Вероникой! И она была совсем не лысая, а очень даже при причёске из шикарной копны белобрысых волос! И вообще – она БЫЛА здесь, в замке!!!
По презрительно поджатым губам стало понятно – меня тоже очень «рады» видеть. Как благовоспитанные леди мы поприветствовали друг друга лёгкими реверансами. Краем глаза заметила, как Вероника скривилась. Отзеркалив её выражение лица, я гордо выпрямилась и величественно прошествовала в столовую. Куколка поплыла следом.
Надо ли говорить, что все блюда, какие бы не ела, по вкусу напоминали варёную тряпку? Вот же с-с-с-су… солнышко белобрысое, весь аппетит испортила! Под многозначительным переглядыванием бабуль, я покинула столовую.
Не зная, куда себя деть, бесцельно топала прямо, и вышла… к литропусу! А там паучки своим тарахтеньем – а как же! Надо ведь все новости рассказать хозяйке! – немного остудили бурлящее негодование. А подоспевшая следом баба Нюся и вовсе сунула в руки тяпку со словами:
– Само лучше средство от бешенства. – И добавила, глядя на моё недоумённое выражение лица: – Знаешь, як помогае! Якби не цэ, то я бы свою свекруху в перший же мисяц замужнего життя на небеса видправила! – Потом подумала немного и крякнула: – Ни, не на небеса. Там террариуму немае. В ад спровадила бы, там для неё место с нарождения приготовлено.
Так или иначе, но после пары часов махания инструментом для трудотерапии, запал, действительно, ощутимо иссяк. На холодную голову я решила расспросить домового. После душа, переодевшись в свежее платье, встав посередине гостиной, я заорала:
– Игоран!
Тишина.
– Игоран, мать твою! – топнула ногой. – Я знаю, что меня слышишь! Появись немедленно!
Тут же неторопливо, словно нехотя, напротив стала проявляться фигура домового. И выглядел он как-то…помято, что ли. Взъерошенные волосы, расхристанная одежда, вон, даже пуговица на сюртуке оторвана и болтается на соплях.
– Чего тебе? – настороженно буркнул Игоран.
Я же, уперев руки в боки, пошла в решительное наступление. А что? Мне нужна информация? Нужна! А кто, как не домовой, тут в курсе всех событий?
– Скажи-ка мне, любезный, а что тут делает Вероника?
Глазки Игорана подозрительно забегали.
