Она и зверь. Том 1 - Maginot
Когда они только переехали в особняк эрцгерцога, служанка Элиза не позволяла себе такого. Однако власть быстро ослепила ее, и за год она изменилась до неузнаваемости. Она так гордилась поддержкой барона, что задрала нос до небес. Теперь же, когда барон был в темнице, ей можно было только посочувствовать.
– Что ты только что сказала?! – ворвалась Элиза на кухню.
От ее устрашающего вида служанки съежились. Хоть они и знали, что теперь у нее нет никакой власти, но пережитое по ее вине не позволяло им легко высказать ей все в лицо. Они до сих пор боялись.
– Что слышала! И все это – чистая правда, – набралась смелости одна из служанок.
– Да как ты смеешь!
Элиза со всего размаху влепила ей пощечину. От силы удара девушка потеряла равновесие и упала на плиточный пол. Все на мгновение застыли в ужасе.
– Что ты творишь? Совсем из ума выжила?!
– Смотрите внимательно и мотайте на ус, что бывает с теми, кто не умеет держать язык за зубами.
– Нет, ты точно спятила!
– Какие-то проблемы? Или ты тоже давно не получала?
– Что?! Пришел конец твоим выходкам, Элиза. Барона Вернона арестовали. И все уже в курсе.
– Знаю. Хватит об этом напоминать. Отстаньте наконец от меня! – закричала Элиза. И прежде чем она осознала это, на ее глазах выступили слезы. Она тут же закрыла лицо руками и выбежала из кухни, даже не притронувшись к еде.
На кухне воцарилось ледяное молчание, но спустя время кто-то заговорил:
– Неужели…
– Они с бароном действительно… были в таких отношениях?..
– Это правда?..
Служанки изумленно переглядывались.
– Барон Вернон, прошу вас, не делайте этого! Меня в деревне ждет жених.
– Ты говоришь о нищем челядинце? Только задумайся, что даст тебе положение моей любовницы!
– Мы с ним любим друг друга. Отпустите меня.
– Какая дерзкая!.. Мне даже нравится. Не переживай, я буду нежен.
Сладкие речи скрывали за собой его гнилую сущность. Охотник, крепко вцепившийся в свою добычу, добавил:
– Если будешь хорошо себя вести, то дам тебе должность.
– Хватит, вы меня пугаете…
– Все равно ты испорченная, куда ты теперь пойдешь одна? Слушай, что я тебе говорю.
Барон тонко балансировал между критикой и похвалой в ее адрес. Когда он называл ее красавицей, Элиза чувствовала себя самой привлекательной девушкой во всем эрцгерцогстве. Стоило сказать, что она ему надоела и он выбросит ее, подобно ненужной собачонке, Элиза думала, что он действительно так поступит. Однако за столь суровым напором следовала ласка. Поэтому в конце концов она не смогла сопротивляться и сдалась.
«Ты же знаешь, что я хочу для тебя лишь лучшего».
Количество секретов, которыми она ни с кем не могла поделиться, росло, и тайны делали ее своим узником. Она чувствовала отвращение к себе, своему телу. Ей казалось, что ее осквернили. Вина за измену тяготила ее, поэтому Элиза вернулась в деревню, чтобы расстаться с женихом, а затем оборвала связи и с родителями. Жених не смог принять причин разрыва и на коленях умолял ее вернуться. Однако ей не хватило смелости, чтобы рассказать всю правду.
Она стала срываться на своих подруг-служанок. Ее злили даже мелочи, она не спала ночами и постоянно беспокоилась.
И спустя некоторое время…
Элиза поняла, что беременна.
– Прошу, возьмите на себя ответственность! Никто же не примет на службу беременную служанку!
Она в отчаянии искала у барона поддержки и продолжала цепляться за пустоту. Его глаза сверкнули раздражением.
– Да, жаль терять положение служанки эрцгерцога.
– Что?
– Ты все слышала. Будешь паинькой, помогу тебе поставить ребенка на ноги.
Элиза побледнела. Хоть она и не доверяла ему с самого начала, но и представить не могла, что он окажется настолько подлым.
– Но вы… Вы же обещали, что примете нас к себе и позаботитесь о ребенке! – В отчаянии плакала Элиза, держась рукой за живот.
– Чтобы я, благородный барон, пустил в свой дом какую-то простолюдинку? Не говори ерунды, милая.
Он отмахнулся, словно услышав забавную шутку. От его ледяного тона сердце Элизы застыло. Но затем барон вновь заговорил столь же сладко, как и раньше:
– Сейчас место эрцгерцога пустует. Поможешь мне. Пару крохотных сведений весьма облегчили бы мне работу.
– Но, барон Вернон, я не могу. Если меня поймают, то непременно отрубят голову.
– Ах, бедняжка Элиза. Говорят, что если непорочная дева родит ребенка, то ей нигде не дадут спокойной жизни, – добрым голосом промурлыкал он.
После этого разговора Элиза вернулась в дом, где жила прислуга, рухнула на кровать и еще долго не могла встать. Прикусив язык, она думала о смерти. Ей было страшно. То, что теперь под сердцем у нее развивалась новая жизнь, приводило ее в настоящий ужас.
Если она родит ребенка, то ее вышвырнут из особняка и она останется на улице. Семья Элизы ни за что не поддержала бы ее после того, как ее честь была запятнана. Элизе было жаль ни в чем не повинное дитя. Но желание жить нормальной жизнью взяло верх над материнским инстинктом. Если она не избавится от этой напасти, то они оба умрут от голода.
«Я… не хочу умирать!»
Той ночью Элиза упала с лестницы. Открылось кровотечение, но с ребенком все было в порядке. Если бы она показалась врачу, тот бы сразу понял, что она в положении. Уже на следующий день Элиза вышла на работу в эрцгерцогстве и принялась протирать полы.
По ночам ее мучила бессонница, а днем она страдала от нападок своих же коллег. И без того болевшая голова шла от них кругом.
«Почему я должна так жить?»
Внезапно в Элизе что-то щелкнуло. Неизвестно, откуда взялись силы, но она со всего размаху дала пощечину служанке, которая никак не умолкала. А затем направилась прямиком к барону Вернону.
– Я сделаю все, что вы попросите, барон Вернон. Только, прошу, защитите меня.
– В итоге ты все равно пришла ко мне. – Уголки его рта дернулись.
Леденящий душу холод в его глазах заставлял Элизу чувствовать себя неуютно. Однако, чтобы хоть как-то справиться со своими переживаниями и наконец обрести спокойствие, она всячески пыталась угодить барону.
– Я знал, что ты и сама возжелаешь меня, когда придет время.
– Милорд, вы же сдержите свое обещание?
– А ты все милее и милее, вот за что ты мне нравишься, моя хорошая.
Барон Вернон многое дал Элизе в обмен на нужную ему информацию.
