Она и зверь. Том 1 - Maginot

Спустя некоторое время все повторилось еще несколько раз, и Териод совсем замкнулся и перестал разговаривать. Его полный жизни взгляд потерял блеск. Дни становились все более невыносимыми и темными, пока однажды Териод не позвал Оливера, чтобы в последний раз привести себя в порядок.

Когда с туалетом было закончено, Оливер прикрыл рот рукой и тихо заплакал. Впервые за долгое время он увидел хозяина в подобающем образе. Териод сделал вид, что не заметил его слез.

– Пока я окончательно не сошел с ума… прошу, чтобы я не смог навредить, запри меня.

Териод сам вошел в клетку, которая станет его новым пристанищем.

Ему было невероятно грустно оттого, что надежда остаться человеком растворилась в блеске серебристой шерсти. В голове осталась лишь пустота. Хорошо, что родители не увидели, как младшего сына постигла та же страшная участь.

Териод жил, ни к чему не прикипая, пока ему не исполнилось двадцать. Да и за последние пять лет в его жизни мало что изменилось. Теперь в его сердце лишь зияла всеобъемлющая пустота. Забавно, но по какой-то причине ему все еще хотелось жить.

Однажды ночью он закрыл глаза и понял, что никогда больше не станет человеком. Придя в себя, он решил, что уже отошел в мир иной. Наверняка те, кто так и не смог смириться с проклятием господина, убили его. Но он даже не почувствовал себя преданным.

Териод смотрел на красноволосого Жнеца, сидящего на нем, и думал о том, что ангелы смерти прекрасны так же, как в старых сказках. Нереальная девушка вытянула руки, словно пытаясь забрать у Териода жизнь и отправить его путешествовать туда, куда одному Богу угодно.

– Тео?..

Имя было ему знакомо. В полубреду Териод думал, что там, на небе, наверное, нет того, что было бы неизвестно этим небывалым созданиям, поэтому и девушка знала, как его зовут. Когда же зрение постепенно вернулось, Териод попытался осмотреться. Ветер колыхал створки окна и щекотал кожу юноши.

Наверняка это служанки держали окно закрытым…

Териод замер. Окно было таким же, как в спальне эрцгерцога. Люстра, свисающая с белоснежного потолка, тоже показалась ему знакомой. Наконец Териод понял, что это была его комната.

Неужели он снова стал человеком? А кто тогда эта женщина?

Ангел, посланный небесами, или засланный кем-то шпион?

– Ты… – медленно произнес он сдавленным голосом. – Как ты?..

Слова не складывались в предложения, а язык все еще не хотел слушаться. Все из-за того, что девушка, сидящая на нем, по какой-то причине начала его душить.

Он совершенно не был готов к той боли, которую предстояло перенести. Он ощущал удавку на шее, но вдруг увидел еще и цепь в руке девушки. Этот набор его весьма озадачил.

А потом появился страх умереть здесь. Девушка тянула с такой силой, что это не поддавалось воображению. Мертвые не способны чувствовать, поэтому… будь он мертв, не ощущал бы такой пронизывающей боли.

Цепь впивалась в его кожу. Дышать было трудно, и он из последних сил пытался глотать ртом воздух. Женщина что-то кричала, но Териод едва ли мог разобрать слова.

По его ощущениям, прошло несколько столетий, прежде чем девушка отпустила удавку.

– Но даже после всего этого… я люблю тебя.

А затем она поцеловала его. Териод был удивлен поцелуем, но вместе с тем урывками пытался набрать воздух. Он тяжело дышал. Сделав резкий вдох, Териод наконец пришел в себя. Девушка по-прежнему давила на него сверху своим весом.

– Ты, кха, сейчас о… Черт…

Он не мог разобрать всех ее криков, но последняя фраза засела в его голове. Она признавалась ему в любви, а он… совсем ее не помнил. Он придерживался убеждения, что не сможет дать ребенку всего необходимого, поэтому предпочитал не заводить серьезных отношений.

Кого бы она ни винила, по крайней мере, он был здесь точно ни при чем.

– Кто он… черт возьми? – скривив губы, выдавил Териод.

Его дыхание было все еще сбивчивым, поэтому даже простые слова давались с трудом.

Даже если учесть, что девушка не довела дело до конца, ее поступок все еще был покушением на жизнь самого эрцгерцога. Это грозило суровым наказанием. Но Териод решил пока отложить мысли об этом. Дыхание вернулось в прежний ритм, и лишь сейчас он смог полностью прийти в себя и сконцентрироваться. Голова предательски раскалывалась.

– И кто… ты?

Он только вернулся в человеческий облик и потому не мог понять, что здесь происходит. Что за причина заставила девушку душить того, кто еще пару мгновений назад был животным? Териод ждал, пока она хоть как-то попытается объяснить произошедшее.

Но она нерешительно отступила, все ее тело дрожало. Выражение шока застыло на ее лице – настолько бледном, что можно было усомниться в ее здоровье. Она выглядела беспомощной, и гнев Териода словно рукой сняло. Он тут же позабыл, что минуту назад был ее жертвой.

– Знаешь ли ты, что бывает с теми, кто врывается в спальню эрцгерцога? Назовись, если жизнь дорога. Почему ты здесь? – потирая пульсирующую шею, спросил он.

Она молчала.

– Хм, тогда… Знаешь, какое сегодня число? Сколько я пробыл в беспамятстве?

Вместо ответа девушка резко поднялась с кровати и отпрянула. Териод удивился. Он подозревал, что она может попытаться вновь напасть на него. Но вместо этого она бросилась прочь из комнаты.

Териод хотел было побежать за ней, но остановился. Он осознал, что полностью нагой. Конечно, кому в голову придет одевать зверя? Териод выругался, а затем закутался в одеяло и направился в соседнюю комнату, чтобы найти что-то из одежды.

Пока он застегивал штаны, из коридора начал пробиваться огонь свечи.

Оливер предстал перед своим господином в одной пижаме, даже без очков. Глаза его полезли на лоб: он поверить не мог, что перед ним эрцгерцог в человеческом обличье. Он протянул руку, чтобы потрепать юношу по щеке – убедиться, что все происходящее реально.

– Господин… Териод?..

Териод понимал чувства Оливера, поэтому не стал упрекать его в фамильярности.

Та девушка… Выходит, это она позвала Оливера, ведь он появился почти сразу, стоило ей покинуть комнату.

Териод растерянно осмотрелся по сторонам. Он теперь совсем не понимал, какого черта здесь происходит. Судя по тому, что она рассказала все Оливеру, убивать Териода она действительно не собиралась. Но к чему тогда было его душить? А этот странный поцелуй?..

Он был так растерян, что даже забыл узнать, как долго был в шкуре зверя. Вместо этого