Блэкторн (ЛП) - Джессинжер Джей Ти

Только на месте магазина бытовой техники теперь мексиканский ресторан.

Невозможно впасть в депрессию, когда перед вами стоит бокал с «Маргаритой», поэтому я бегу через площадь, перепрыгивая лужи, и встряхиваю зонт, прежде чем открыть входную дверь.

Меня встречают тепло и восхитительный аромат тушеного адобо3. У меня тут же начинают течь слюнки. Я говорю милой девушке за стойкой, что мне нужен столик на одного. Она берет меню и провожает меня внутрь, усадив в кабинку позади единственного посетителя – темноволосого мужчины, сидящего ко мне спиной.

— Могу я предложить вам что-нибудь выпить для начала?

— Я бы хотела «Кадиллак Маргариту»4, пожалуйста.

— Конечно. Дайте мне знать, если у вас возникнут вопросы по меню. Я сейчас вернусь с вашим напитком.

Я устраиваюсь поудобнее и открываю меню. Все идеально, пока мужчина в соседней кабинке не оборачивается и не улыбается мне, демонстрируя белоснежные зубы.

— Привет, Багз. Не ожидал встретить тебя здесь. Ты за мной следишь?

Глава одиннадцатая

ОДИННАДЦАТЬ

МЭЙВЕН

Я поднимаю меню, чтобы не видеть красивое, дьявольское лицо Ронана и говорю: — Уходи.

— Я пришел сюда первым.

— Я не хочу сидеть здесь и пялиться на твой затылок, пока ем.

— Может, лучше посмотришь мне в лицо? Тебе стоило только попросить.

Он пересаживается на другую сторону моей кабинки. Когда я опускаю меню, меня почти ослепляет его улыбка. Она такая широкая, что, наверное, видна с Юпитера.

— Что это с тобой, ты постоянно улыбаешься во весь рот? Ты похож на крокодила.

— Спасибо.

— Это опять не комплимент.

— Конечно, нет. Крокодилы умные, сильные и устрашающие.

— А еще они уродливые и не могут пережевывать пищу.

Я вижу, что Ронан изо всех сил старается не рассмеяться, и это злит меня еще больше.

— Как ты думаешь, это судьба, что мы постоянно встречаемся? — размышляет он.

— Нет, я думаю, что в прошлой жизни я совершила что-то ужасное, и ты – мое наказание. Пожалуйста, вернись за свой столик.

Не обращая на это внимания, Ронан говорит: — Я думал о твоей бабушке.

— Если ты скажешь что-нибудь отвратительное, я засуну это меню тебе в глотку.

Он отмахивается от моей угрозы царственным жестом.

— Были ли у нее враги, о которых ты знаешь?

— Ты имеешь в виду, кроме всех жителей города?

— Горожане не ненавидели твою бабушку. Они ее боялись. — Его взгляд становится задумчивым. — Как и тебя.

Моя улыбка смертоносна.

— Если бы хоть часть этого здравомыслия передалась одному крокодилу.

— Ты знаешь, что, когда Эдвард сказал мне, что ты вернулась, его голос дрожал? А ведь мы говорим о человеке, который выжил после нападения медведя.

— Этот жуткий старик все еще работает на твою семью?

— Ты так говоришь, будто на твою семью не работает жуткий старик.

— Да, но у нашего-то есть душа. А у твоего нет, поэтому он так хорошо ладит с Крофтами.

Мы смотрим друг на друга через стол, и в воздухе повисает электризующее сексуальное напряжение, пока не возвращается официантка. Она ставит передо мной и Ронаном по бокалу «Маргариты», а затем уходит, не сказав ни слова.

Ронан берет свой напиток и делает глоток, облизывая губы после этого.

— Я люблю, когда ободок бокала хорошо подсолен, а ты?

Ему удалось придать этой фразе эротический оттенок. Черт возьми, конечно, удалось.

— Ты тоже пьешь «Кадиллак»? — спрашиваю я.

— Это мой любимый коктейль.

— Я тебя с ним познакомила.

— Как будто я мог это забыть. Ты вылила его мне на голову.

— Ты это заслужил.

Он смотрит на меня в напряженной тишине, которая пульсирует миллионом невысказанных слов.

— Да. И не только это, — отвечает Ронан.

Чтобы не встречаться с ним взглядом, я отвожу глаза и смотрю в окно на серый дождливый день.

— Если это уловка, чтобы познакомиться с дочерью, которую ты не зачал, то она не сработает.

— Зачал? Это ужасно архаично.

— Некоторые из нас знают сложные слова. Почему ты беспокоишь меня, Ронан? — Я снова перевожу взгляд на него. — И не надо нести чушь про судебные иски или помощь в поисках бабушки. Чего ты хочешь?

Наши взгляды надолго задерживаются друг на друге, пока он не говорит: — Я хочу быть твоим другом.

— Метишь высоко. Молодец. Ответ «нет».

— Почему «нет»?

— Назови мне хоть одну вескую причину, по которой я должна хотеть этого.

— Моя ослепительная внешность и очаровательный характер.

Мы смотрим друг на друга. Никто из нас не улыбается. Между моих ног пульсирует жар. Мой клитор жаждет его языка, маленький предатель.

— Помнишь, сколько раз ты говорил мне, что я странная?

Ронан отвечает без колебаний.

— Ты странная. Ты самая странная и самая очаровательная женщина из всех, кого я встречал, и с тех пор, как ты ушла, я каждый день ищу кого-то или что-то, что могло бы заставить меня чувствовать тоже, что ты.

Никто на Земле не умеет лгать так, как этот человек. Это настоящее колдовство.

— Я уверена, что ты сможешь найти еще какой-нибудь безнадежный случай, вызывающий у тебя презрение.

Его тон становится жестче.

— Я никогда не испытывал к тебе презрения. Ты же знаешь, что я не это имею в виду.

— Ты постоянно надо мной смеялся.

— Ты постоянно играла с жуками.

— Я не играла с ними. Я изучала их. Они меня завораживали. Не то чтобы это имело значение, но эти насекомые теперь моя профессия. Это было не просто хобби.

Ронан ненадолго задумывается.

— Ты сделала насекомых своей профессией?

— Да. Я куратор отдела чешуекрылых в музее. А также защитила докторскую диссертацию по энтомологии, специализируясь на бабочках. Потому что всегда хотела быть существом, которое может превращаться из уродливого маленького создания в то, кем оно является на самом деле. Уверена, ты понимаешь почему.

Я снова встречаюсь с ним взглядом и стараюсь не показывать, какие эмоции переполняют меня. Потому что, хотя я могу быть отстраненной с любым другим мужчиной, Ронан Крофт – исключение.

Он всегда был и всегда будет моим криптонитом.

— Вы готовы сделать заказ?

Официантка стоит у нашего столика с карандашом и блокнотом в руках. Вздрогнув, я отрываю взгляд от Ронана и откидываюсь на спинку сиденья.

— Кажется, у меня пропал аппетит.

— Просто принесите нам два самых популярных блюда. Да, и бекон тоже.

Он протягивает ей мое меню, и она уходит. Заметив мой пристальный взгляд, Ронан спрашивает: — Что?

Я не могу сказать ему, что собиралась заказать то же самое, иначе он поднимет шум, поэтому я веду себя снисходительно.

— Ты заказываешь бекон в мексиканском ресторане?

— Я не знал, что это запрещено.

Когда я продолжаю смотреть на него, Ронан вздыхает.

— Мне этого хотелось. Можешь осудить меня.

— Я лучше собью тебя своей машиной.

Он смотрит на меня, а потом начинает смеяться.

— Ты чертовски нелепа.

Мои щеки пылают от смущения. Не могу сказать, было ли это унижение или гнев, но я не собираюсь выяснять это.

— Знаешь что? Это всё нелепо. Я ухожу

Я начинаю выбираться из кабинки, но Ронан протягивает руку и хватает меня за запястье.

— Останься.

Что-то в его тоне заставляет меня остановиться и посмотреть на него. Он смотрит на меня в ответ с мольбой в глазах. Я настолько ошеломлена этой нехарактерной для него уязвимостью, что на мгновение теряю дар речи.

Он отпускает мое запястье и откидывается на спинку сиденья.

— Прости. Это рефлекс. Пожалуйста, останься.

Запыхавшаяся и растерянная, я сажусь с краю, не зная что делать, остаться или уйти, разочаровавшись в себе из-за того, что не могу принять решение.