Глиняные сердца - Анита Ферн

от ногтей, но я ничего не могу поделать, мысли сейчас занимает лишь первая петля. Проезд по ней пугающе растягивается и захватывает дух так, что не получается издать ни звука. Но стоит ее преодолеть, как открывается второе дыхание. Внутри все замирает от восторга и ужаса. Мир вокруг проносится размазанным пятном, быстро сменяющие друг друга цвета которого я едва подмечаю. Как не замечаю и трепета выбившихся прядей в стремительном потоке воздуха. Даже не понимаю, кричу я или нет, – все мое внимание нацелилось на внутренние ощущения. Чувствую только руку Лекса в своей руке, она такая же твердая и теплая, как и всегда.

Он продолжает аккуратно поддерживать меня за локоть, пока мы спускаемся с платформы. От адреналина пальцы никак не перестают дрожать, а сердце колотится как сумасшедшее. Примостившись на лавочке, Лекс окидывает меня взглядом, пару раз проводит ладонью по моим волосам и не удерживается от смеха.

– Извини, но ты похожа на банши.

– Тоже мне новость, – ворчу я в ответ. – Где тут ближайшая уборная? Приведу себя в порядок.

– На том перекрестке сверни направо и увидишь. – Указывает подбородком в нужном направлении. – Я пока раздобуду попить.

Без труда преодолеваю нужный поворот и нахожу сам туалет, но меня сбивает с курса знакомый профиль. Хрупкая фигурка удаляется, пытаясь затеряться в громкоголосой толпе. С внезапной решимостью следую за ней, расталкивая вставших на пути. На минуту мне кажется, что Саре все же удалось скрыться из виду, пока, оглядевшись, не нахожу ее возле ограды, за которой покоятся выстриженные в форме животных кусты.

– Привет, Сара. Любуешься безмолвными зверушками?

Она медленно поворачивается и язвительно фыркает, не выказав ни тени удивления. Ну, конечно, мне и в лучшие дни далеко до феечки Сары Браун, не то что сейчас – в древних линялых шортах и с прической безумной ведьмы.

– В последнее время они мне нравятся больше людей. Чего хотела?

– Сказать пару слов. Послушай, я не уводила Лекса, между нами ничего не было до прошлой недели. Даже не знала, что вы расстались. Но надеюсь, что произошедшее стало уроком для каждого из нас.

– Да можешь не распинаться. Я и без этого обещала твоему бойфренду, – на этом слове она кривится, – что оставлю тебя в покое. Жалеешь, наверное, что никому из школы не быть свидетелем этого разговора.

– Нет, мне жаль только тебя.

Она обращает на меня пронзительный взгляд:

– Что ты несешь, хайлайтер тебя разбери?

– Будь ты достаточно счастлива, тебе не было бы никакого дела до меня, даже если б я весила на порядок больше.

– Куда уж больше-то, – ехидничает Сара. – Это самая нелепая попытка уязвить из всех, что я слышала.

– А я подошла к тебе не для того, чтобы уязвить. Этот разговор важен для меня, потому что я хочу сказать, что прощаю тебя.

Сара не отвечает, но этого и не требуется. Не оборачиваясь, я ухожу.

После того как мои волосы заплетены в косу, а щеки вновь порозовели, я возвращаюсь к Лексу. Он сидит рядом с двумя банками содовой и задумчиво постукивает по скамейке пальцами. Отодвинув газировку, усаживаюсь вплотную к нему и обнимаю за талию. Когда удивленный Лекс поворачивается вполоборота, сквозь ткань футболки я чувствую, как напрягаются мышцы на его спине. Свободной рукой притягиваю ближе эту очаровательную голову и нежно целую.

По городу ступает лето, манящее обещанием долгих прогулок, теплых звездных ночей и новых впечатлений. И у нас обязательно все это будет.

Эпилог

Лекс

Два месяца спустя

– Что-то я ни фига не понял, – восклицаю я и нажатием кнопки прерываю бег титров по экрану. Лилу отрывает голову от моего плеча и треплет меня по волосам.

– Зато ты красивый.

– Ты утешаешь или подкалываешь?

– Кто же разберет? Внеси ясность, какой Лекс: умный или красивый? – произносит она с хитрой улыбкой.

Закидываю ее ноги себе на колени и тяну, пока она с хихиканьем не валится на диванные подушки. Ложусь рядом и возмущенно пыхчу ей на ухо:

– Где ты этого набралась?

Повернув голову, Лилу шепчет мне прямо в губы:

– От тебя, больше неоткуда.

Не удержавшись, прижимаюсь к ней в поцелуе. Мягкая подушечка ее пальца рисует хаотичные линии на моей груди, а кончик языка щекочет нижнюю губу. Едва касаюсь шелковистой кожи ее живота, как в комнату врывается Кэти с криком:

– А ну перестать целоваться!

Я тихонько оседаю на пол, а Лилу накрывает голову подушкой.

– Так и знала, что ты снова здесь, мальчик… – Она переводит взгляд с меня на спящего в позе перевернутого жука Тень. – …с собачкой.

Не проявляю многословности, просто хмыкаю. Можно подумать, мы с псом часто ошиваемся в их гостиной. Не спорю, она куда уютней нашей, большой и тоскливой. Но мы только вчера вернулись после недельного отсутствия, один вечер нас можно потерпеть. Тень Кэти так и вовсе забирала у Риты каждую ночь, когда оставалась одна. К тому же я не раз слышал, как она с ним тайком сюсюкает.

Летом ярмарки особенно популярны, и Мег, мама Лилу, со своими изделиями посещает те, до которых ехать не дольше одного дня. Я вызвался помочь ей с перетаскиванием тяжестей. Окинув меня подозрительным взглядом, она предупредила:

– Ты ведь понимаешь, что я не смогу тебе много платить?

Как будто я делаю это ради денег, а не потому, что Лилу вознамерилась ездить с мамой, чтобы та имела возможность не только работать на ярмарках, но и веселиться.

За этот месяц я увидел городов больше, чем за все свои семнадцать лет, честно. Но самое ценное в таких поездках – это стоять рядом с сонной Лилу на заправке, тянуть из картонного стаканчика горячий кофе и наблюдать, как занимается рассвет.

Сейчас же ей бодрости не занимать, как и меткости: брошенная ею подушка почти попадает Кэти в голову, но та успевает увернуться и с хохотом убегает. Лилу садится рядом со мной и тянется к собачьему пузу, чтобы почесать.

– Твоя мама уже много успела сделать по эскизам?

– Для конкурса? Пока сушатся только чайник и одна чашка. Много работы, сам понимаешь. У нее есть еще три месяца, успеет.

Присаживаюсь ближе и прошу:

– Выслушай меня, я хочу тебе кое-что сказать.

Заправив за ухо Лилу мягкий локон, откашливаюсь и по памяти читаю:

В лягушке принца разглядишь,

Как свет – во тьме,

Особым смыслом наградишь

Черты во мне.

Ты магией