В объятиях его одержимости - Нина Северова

Что я скажу Алёне? Как она вообще это переживёт?

Руки дрожат. Ощущение полной дезориентации.

Достаю телефон, набираю номер.

— Диспетчер скорой помощи, что у вас случилось? — слышу голос Наташи, моей бывшей коллеги.

— Наташ, — плачу, — Это Арина. У меня пожар на даче, бабушка и Кирилл там остались. Пришли бригаду.

— Блядь! Арина! Оставайся на линии, — Наташа передает по рации мои данные, слышу отбивку. Едет реанимация, — Арина, ты сама в порядке?

— Нет, — сажусь на землю, плачу. — Я уверена, что они погибли, Наташ. Там не было шансов, пожарные тушат уже несколько минут.

— Давай, дыши, Арина. Глубокий вдох и выдох, давай вместе, — Наташа считает, я выдыхаю. Мне страшно, мне плохо.

— Спасибо, Наташ, я пойду, — отключаюсь.

Не знаю сколько проходит времени, я просто смотрю как разрушается дом моего детства. Пожарные что-то кричат друг другу, соседи начали приходить. Люди спрашивают как это произошло, а я не могу сказать и слова.

Ребенок умер.

Бабушка умерла.

Я врач и прекрасно могу оценить ситуацию.

Надо позвонить Алёне, а я не могу. Как я скажу это?

Слышу звук подъезжающей машины, Тимур выпрыгивает на ходу, взгляд дикий.

— Арина, — садится на корточки передо мной, берет лицо в руки, а я из-за слез ничего не вижу.

— Они там остались, Тимур, — срываюсь на рыдания. Он прижимает меня к груди, что-то шепчет. Тошнота подходит к горлу, руки и колени дрожат. Отталкиваю его.

Что мне сделать? Что?

Встаю, ноги еле держат. Пожарные потушили только часть, сарай ещё тлеет. Черные клубы дыма поднимаются до неба. Это какое-то проклятие? Чтобы вот так сразу и всё…

Приезжает реанимация, выходят Марат и Дана. Общаются с пожарными, подглядывают на меня.

— Арина, ты как? — Дана подходит первая, осматривает меня. Я знаю этот взгляд. Сейчас они должны сказать страшное, но подбирают слова. Марат присоединяется и вздыхает.

— Я и так всё знаю, но блядь… — плачу, Тимур приобнимает меня за плечи, — Я не знаю как сказать Алёне, там был Кирилл.

Но говорить не приходится. Через несколько секунд приезжают Миша с Алёной и я слышу животный рёв своей подруги.

— Кирилл! Сынок!

Глава 51

Тимур

Твою мать, что происходит. И главное, как это случилось?

Мне позвонили братки, которые наблюдали за дачей. Сказали, что Дрёмов приехал к Арине. Я сразу по газам, потому что какого хрена он ошивается рядом с моей женой⁈

Дым от пожара видно аж в городе. До последнего надеялся, что это не наша сторона. Но когда позвонили второй раз и сказали, что дом пылает, я чуть не поседел.

Арина в ужасном состоянии.

Бабушка и пацан… Блядь.

Алёна… Её крик никогда не забуду. Даже моё гнилое сердце вздрогнуло.

Миша бледный, ничем не помочь. Никак не успокоить. Просто раз и нет их.

Голова отказывается соображать, эмоции притупились. Арина молчит, уже не плачет. Пожарные ходят туда-сюда, передают по рации какие-то данные, нихуя не понятно.

— Вы муж? — подходит ко мне молодой пожарный. Каску снял, волосы мокрые, уставший, взгляд затравленный.

— Да, — отвечаю, Алёна с Мишей тоже подходят.

— Я не буду ходить вокруг да около. Мне очень жаль, но женщина и мальчик остались под завалами. Сейчас приедет МЧС, поднимут тела. Вам на территорию заходить запрещено, это не безопасно пока что. Соболезную, — кивает Алёне.

— Вы знаете, из-за чего всё загорелось? — Алёна дрожит. Сзади хлопает дверь машины, Арина подходит и обнимает подругу.

— Был разожжен мангал и рядом куча сухой травы. Искра попала и вот результат. А сам сарай видимо был уже старый и сухой, быстро всё сгорело.

Переглядываемся с Мишей. Это всё херня. Пожарный просто стелит, но при женщинах ничего выяснять не будем.

— И что нам делать теперь? — Алёна кутается в Мишину кофту.

Пожарный вздыхает.

— Постараться жить дальше.

Алёна срывается на плач, утыкается Арине в плечо. Смотрю на них и до конца не могу поверить, что это реальность.

— Идите в машину к Мише, — целую Арину в висок. Она кивает, подталкивает подругу в сторону.

— Пойдем покурим, — зову Мишу в свою тачку.

— Это ёбаный Дрёмов поджог, даже не сомневаюсь, — Миша сплевывает на землю.

— Не думаю, — достаю из бардачка блок сигарет, открываю и протягиваю другу пачку.

— Не понял, — упирается спиной в машину.

— Чуйка. Дрёмов бы не навредил Арине. Да, он повёрнутый, но на такое бы никогда не пошёл. Меня больше интересует другое, — закуриваю. — Стас позвонил первый раз, когда Дрёмов приехал. Во второй раз, когда уже приехали пожарные и он сказал, что дом горит. При этом, ни он, ни Паша не пошли помогать тушить эту ебалу.

Миша смотрит на меня не моргая, переваривает.

— Блядь, ты думаешь, они ждали, когда всё вообще сгорит?

— Да. Они смотрели за домом весь день и не могли пропустить, когда начался пожар. Да, он быстро распространялся, но один мог позвонить сразу, а второй пойти тушить. Но они этого не сделали. Почему?

Друг передёргивает плечами.

— Не знаю, Тимур. Реально странно. Если они крысы, то чьи?

Миша за всю жизнь называл меня Тимуром несколько раз. Всегда Тимка или Абай. Ситуация пиздец, он переживает и не может контролировать себя.

— Надо выяснить. Как и то, куда съебался Дрёмов.

* * *

Возвращаемся домой под утро. Арина спит на заднем сиденье. Мы дождались, пока разберут завалы и достанут трупы. Алёна не хотела уезжать без сына и никто из нас не собирался оставлять ее одну.

Беру Арину на руки, не просыпается. Перенервничала. Какой она завтра проснется? Что мне ей сказать? Как себя вести?

Бабушка была единственным родственником. Больше нет семьи по крови. Для Арины семья важна и сейчас… Хер знает, как она это переживёт.

А Кирилл… пацана так любила. И Алёна, блядь. Грудину разрывает.

Одной рукой держу Арину, второй открываю дверь ключом. Уже светает. Кладу жену на кровать, укрываю. Крепко спит, наверное, это хорошо.

Иду в душ, хочу смыть с себя этот день. Тру кожу мочалкой практически до крови, прислоняюсь головой к холодной плитке. Это пиздец. Это просто не может быть правдой.