Михаил Горбачев: «Главное — нАчать» - Леонид Васильевич Никитинский

политических противников по заранее составленному списку — подписанные бланки для этого Крючков передал подчиненным. Днем к заговору присоединился министр внутренних дел Борис Пуго. В 16:30 Валентин Павлов разыскал вице-президента Геннадия Янаева у его друзей в доме отдыха «Рублево» и сообщил ему о встрече в Кремле, назначенной на 20:00. Янаев, заранее не знавший о планах путчистов, добрался в Кремль около 21:00 и был навеселе. Примерно тогда же прямо с аэродрома сюда приехал Лукьянов, а группа, летавшая к Горбачеву, исключая улетевшего в Киев Варенникова, появилась в 22:00, хотя об отказе Горбачева участвовать в их планах Плеханов информировал Крючкова еще из самолета. В Кремль был приглашен и министр иностранных дел Александр Бессмертных.

Крючков предложил Янаеву подписать указ о принятии им на себя обязанностей президента, а на его вопрос, что с Горбачевым, ему ответили: «А тебе-то что? Мы же не врачи…» Янаев предложил возложить обязанности президента на Лукьянова, возник спор. В конце концов Янаев все же подписал указ, а все участники подписались под «постановлением ГКЧП № 1». Отказались Лукьянов, который должен был собрать Верховный Совет, чтобы легализовать действия заговорщиков, и Бессмертных, который объяснил, что после этого с ним, как с министром иностранных дел, никто из зарубежных партнеров не станет разговаривать. Около полуночи большинство участников разъехалось по домам, Крючков вернулся на Лубянку, Лукьянов сел у себя в кабинете писать текст заявления о незаконности предложенной модели подписания союзного договора, а Павлов и Янаев до утра квасили в кремлевском кабинете Павлова.

Заявление Лукьянова и документы ГКЧП были переданы по радио в 6:00, по телевидению в 6:30, а до и после этого по всем программам была запущена запись балета «Лебединое озеро», который у граждан СССР прочно ассоциировался с днями, когда сообщалось о смерти Брежнева, Андропова и Черненко. В 7:00 к Москве двинулась бронетехника Таманской и Кантемировской танковых дивизий, Тульская воздушно-десантная дивизия еще ночью сосредоточилась в районе Тушина, специальные подразделения взяли под охрану радиотелевизионный центр в Останкине, группа «Альфа» КГБ СССР окружила дачный поселок Архангельское-2.

Тем не менее не только президент Ельцин, но и председатель Верховного Совета РСФСР Руслан Хасбулатов, премьер-министр Иван Силаев и вице-премьер Юрий Скоков беспрепятственно проехали в Белый дом. Мэр Москвы Юрий Лужков отвез туда же и передал вице-президенту Александру Руцкому написанное в Архангельском воззвание Ельцина к народу. Экстренное заседание Верховного Совета РСФСР на Краснопресненской набережной открылось в 10:15, в 10:30 Ельцин и Силаев встретились с иностранными дипломатами, в 12:10 Ельцин взобрался на один из танков, окруживших здание Верховного Совета, и выступил с обращением, в котором квалифицировал происходящее как государственный переворот. Он призвал москвичей собираться на защиту Белого дома, а всех граждан СССР объявить забастовку в знак протеста против ГКЧП.

Тем временем в 10:00 в Кремле собрался Государственный комитет по чрезвычайному положению в составе вице-президента Янаева, секретарей ЦК Бакланова и Шенина, председателя КГБ Крючкова, министра внутренних дел Пуго, министра обороны Язова, сюда же приехали приглашенные накануне председатель Крестьянского союза Василий Стародубцев из Тулы и президент Ассоциации государственных предприятий Александр Тизяков из Свердловска (ныне Екатеринбург). Премьер-министр Павлов не смог встать с постели (Янаев оказался крепче), и к нему были срочно вызваны врачи.

Реакция на введение чрезвычайного положения лидеров союзных республик и руководителей областей РСФСР, которую по телефонам выясняли заговорщики, была скорее положительной, но часто уклончивой, и предприятия в провинции работали в обычном режиме. Крючков созвонился с Ельциным и сообщил остальным заговорщикам, что тот не соглашается ни на какие переговоры. Проблему создавали в основном москвичи, которые начали собираться у Белого дома, уже окруженного танками, но в первой половине дня 19 августа их было еще немного.

Днем Павлова удалось поставить на ноги, и в 18 часов он провел экстренное заседание кабинета министров, но путал слова и городил чушь. Большинство министров осталось в недоумении. Жена министра обороны Язова приехала к нему на работу в инвалидной коляске (у нее была нога в гипсе), а когда в это время по телевизору началась трансляция пресс-конференции ГКЧП, только и сказала: «Дима, с кем ты связался!..»

Ельцин выступает перед защитниками Белого дома

20 августа 1991

[Архив Ельцин Центра]

Пресс-конференция, на которую вышли Бакланов, Крючков, Язов, Стародубцев и Пуго, выглядела жалко, у Янаева заметно дрожали руки. Журналистка Татьяна Малкина в клетчатом платье с короткими рукавами задала вопрос, понимают ли устроители, что совершили государственный переворот, а кто-то из иностранных журналистов спросил, не консультировались ли члены ГКЧП с только что свергнутым чилийским диктатором Аугусто Пиночетом. В толпе возле Белого дома появился приехавший из Тульской области брат Стародубцева, он подбадривал его защитников словами: «Ничего, ребята — если Васька с ними, эта их затея точно провалится!»

Ночь прошла спокойно, и только в 14:00 20 августа в Министерстве обороны прошло совещание, на котором был утвержден план штурма Белого дома — операция «Гром». Бойцы ОМОНа и десантники должны были вклиниться в толпу, освобождая проход для группы «Альфа», а ее бойцы проникнуть внутрь и задержать Ельцина, вице-президента Руцкого и других. Штурм был назначен на 3:00 ночи 21 августа.

Все эти дни почти непрерывно лил дождь, но после обращения Ельцина накануне, которое, наряду с пресс-конференцией ГКЧП, было показано в главной вечерней телепрограмме «Время», многократно транслировалось зарубежными «голосами» и не отключенной от эфира радиостанцией «Эхо Москвы», толпа на Краснопресненской набережной росла и насчитывала уже до 400 тысяч человек. Москвичи окружили танки, застрявшие в толпе, заводили разговоры с танкистами и угощали их конфетами. Наблюдавшие за этим командиры уже и сами не были уверены, на какой они стороне, и опасались братания. В 12 часов начался митинг, с балкона Белого дома снова выступил Ельцин, его поддержали Руцкой, всемирно известный виолончелист Мстислав Ростропович, поэт Евгений Евтушенко, вдова Сахарова Елена Боннэр и другие.

19 августа министр иностранных дел РСФСР Андрей Козырев улетел в Париж и оттуда информировал лидеров европейских стран и США о происходящем. 20 августа президент Буш позвонил Ельцину и заявил об отказе признать ГКЧП законным правительством на международном уровне.

На вечернем расширенном заседании ГКЧП Янаев зачитал свое заявление о том, что слухи о предстоящем штурме здания Верховного Совета РСФСР не имеют под собой основания, и предложил всем его утвердить и обнародовать. В 17:00 Ельцин издал указ о временном, до возвращения законного президента СССР, возложении на себя обязанностей главнокомандующего на территории РСФСР. Генерал Александр Лебедь, командовавший военными, побывал в Белом доме и заявил