Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 2. «О дивный новый мир…», 1945–1953 - Андрей Константинович Сорокин

Добиться этой цели Сталину не удастся. 1 ноября 1950 г. Генассамблея продлила полномочия своего генсека еще на три года, в отставку Ли уйдет в ноябре 1952-го по собственной инициативе. Воспользоваться этой «сменой караула» Сталин уже не успеет.

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О генеральном секретаре ООН» с приложением проекта указаний А. Я. Вышинскому

16 октября 1950

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 166. Д. 824. Л. 89, 91]

«Холодный душ», устроенный советскими руководителями генсеку ООН в мае 1950-го, вряд ли способствовал усилению позиций Советского Союза в Совете Безопасности и Генеральной Ассамблее. Спустя несколько месяцев, используя самоустранение советского представителя от работы в Совете Безопасности, Совбез и Генассамблея осудят северокорейский режим как агрессора и примут решение о введении на территорию Кореи под флагом ООН международных военных сил. Возразить против этого решения, противоречившего процедуре принятия решений Совбезом, основанной на принципе единогласия, и потребовать соблюдения процедурных норм в аппарате ООН окажется некому. Сталин явно переоценил действенность процедурных ограничителей. Демонстрируя уверенность в том, что отсутствие одного из постоянных членов Совбеза в условиях главенства принципа единогласия при принятии решений станет препятствием при голосовании, он допустил просчет. С этого момента ООН в оценках советского руководства закрепится в ряду враждебных по отношению к СССР структур. Риторика в отношении организации, однако, поначалу будет оставаться сдержанной. Советским представителям в этот период будет не раз рекомендовано избегать «задиристости тона». Сделает Сталин и выводы относительно своего провала в Совбезе. В результате поменяется кардинально его отношение к участию советского представителя в работе Совбеза. 24 августа 1950 г. Политбюро примет специальную директиву, которую Вышинский направит в Нью-Йорк постоянному представителю СССР при ООН и в Совбезе Я. А. Малику. В ней было предписано: «…продолжать участвовать в Совете Безопасности и по окончании срока нашего председательствования с тем, чтобы своим участием в работе Совета Безопасности помешать англо-американскому блоку овладеть Советом Безопасности и помешать ему развязать войну» [30]. Рекомендации эти явно запоздали.

Очень скоро Сталин риторику в отношении ООН поменяет. 17 февраля 1951 г., «отвечая на вопросы» корреспондента «Правды», он скажет: «Организация Объединенных Наций, созданная как оплот сохранения мира, превращается в орудие войны, в средство развязывания новой мировой войны. Агрессорским ядром ООН являются десять стран-членов агрессивного Северо-Атлантического пакта (США, Англия, Франция, Канада, Бельгия, Голландия, Люксембург, Дания, Норвегия, Исландия) и двадцать латиноамериканских стран… Таким образом, превращаясь в орудие агрессивной войны, ООН вместе с тем перестает быть всемирной организацией равноправных наций. По сути дела ООН является теперь не столько всемирной организацией, сколько организацией для американцев, действующей на потребу американским агрессорам… Организация Объединенных Наций становится таким образом на бесславный путь Лиги Наций. Тем самым она хоронит свой моральный авторитет и обрекает себя на распад»[31]. В связи с этим неудивительно, что Сталин ничего не сделал для интеграции СССР в созданные ООН специализированные организации, к чему призывал его Трюгве Ли. Связывать себя участием в работе международных структур, контролируемых, по его мнению, внешними силами, советский лидер явно не намеревался. Решения об участии в них будут приняты уже после смерти Сталина. Но и об уходе из Организации Объединенных Наций также думать не приходилось. Но мере усиления конфронтации держав и деградации Совещания министров иностранных дел, о котором мы сейчас и поговорим, именно площадка ООН предоставляла едва ли не единственную возможность для продвижения своих подходов к обеспечению безопасности и решению международных проблем.

«Должен быть учрежден Совет в составе Министров Иностранных Дел…» Поиск форматов сотрудничества

На Берлинской (Потсдамской) конференции руководителей союзных держав, как уже видел читатель, было достигнуто соглашение об учреждении Совета министров иностранных дел (СМИД). Совет, представлявший пять главных держав (Великобритания, Китай, СССР, США, Франция), создавался «для продолжения необходимой подготовительной работы по мирному урегулированию и для обсуждения других вопросов, которые по соглашению между участвующими в Совете правительствами могут время от времени передаваться Совету»[32]. Эта туманная формула была конкретизирована во втором разделе Сообщения о Берлинской конференции трех держав от 2 августа 1945 г. Текст сообщения гласил: «В качестве немедленной и важной задачи Совета на него возлагается составление мирных договоров для Италии, Румынии, Болгарии, Венгрии и Финляндии для представления их Объединенным Нациям и выработка предложений по урегулированию неразрешенных территориальных вопросов, встающих в связи с окончанием войны в Европе. Совет будет использован для подготовки мирного урегулирования для Германии с тем, чтобы соответствующий документ был принят пригодным для этой цели правительством Германии, когда такое правительство будет образовано»[33]. Таким образом, державы-победительницы во Второй мировой войне вовсе не так прямолинейно понимали демократические принципы послевоенного мирового устройства, как это заявлялось ими в многочисленных общих и сепаратных декларациях. Судьбы мира на начальном этапе послевоенного урегулирования предстояло решать узким кругом привилегированных участников «большой четверки» — США, Великобритании, Франции, СССР с привлечением при необходимости пятого непостоянного участника — Китайской Республики. В некоторых случаях состав участников и вовсе сокращался, как мы увидим, до трех. Роль ООН виделась участникам этого клуба, судя по всему, в качестве инструмента легитимации принимаемых ими решений. Именно на этой площадке и станут происходить многие ключевые события, положившие начало холодной войне.

Крупнейшее столкновение держав произойдет спустя всего месяц после завершения работы Берлинской конференции, итоги которой все участники оценивали, в общем, высоко. Уже в сентябре — октябре 1945-го в Лондоне состоится первая сессия СМИД. В повестку дня встанут вопросы подготовки мирных договоров с сателлитами Германии. За несколько дней до ее открытия, 6 сентября, на Политбюро был рассмотрен целый комплекс международных проблем, которые находились в фокусе внимания советского руководства и в большинстве своем должны были обсуждаться в рамках сессии СМИД. Советская делегация, руководствуясь полученными инструкциями и регулярными «накачками» со стороны Сталина посредством обмена шифротелеграммами, займет жесткую позицию по большинству вопросов, о многих из которых нам еще предстоит специально поговорить в соответствующих параграфах этой книги. Советское руководство было настроено на продолжение союзнических отношений, но, судя по всему, рассчитывало достигнуть договоренностей по основным вопросам средствами жесткого нажима. В период работы сессии Сталин ответит согласием на полученное со стороны Трумэна приглашение маршалу Г. К. Жукову посетить США. Визит должен был стать ответом на посещение СССР генералом Д. Эйзенхауэром летом 1945-го. Сталину «первоначально казалось правильным отказаться от такой поездки, — передавал Молотову в Лондон позицию