Не сдавайся! - Сара Тернер

Кажется, это ловушка.

– А ты не можешь перенести свою… встречу?

У него дергается глаз.

– Нет, – отвечает он и кое-как записывает цифры на стикере. – Вот эти данные тебе надо ввести для подключения, и сейчас еще пришлю тебе письмо с отчетом по продажам за месяц.

– Супер. – Я перебарываю желание саркастично показать большие пальцы, как обычно делаю в ответ маме.

На мониторах появляется красное сообщение: сделку с Ричардсоном отклонили. Малкольм раздувается от ярости. Если надуется еще немного, у него и вторая пуговица на рубашке расстегнется. Я поднимаю руку и говорю, что позвоню Джеймсу из отдела кредитования и попробую его уболтать. Сохранила себе кое-что в избранном на всякий случай, вдруг это сейчас поможет решить вопрос.

– Хорошо. Так вот, код для совещания – на этом стикере, а код для сигнализации – на вот этом. Не забудь ввести эти цифры, когда будешь уходить.

– Поняла. – Я как раз нашла, что искала. Отправляю на печать и решаю ковать железо, пока горячо, и попробовать поймать Джеймса до совещания.

– Так, ну мы договорились? А то мне уже пора бежать.

– Да.

Серьезно, если Малкольм хочет, чтобы я хоть что-то сделала, пусть перестанет со мной разговаривать. Я еще раз повторяю, что все нормально и он может идти, а потом беру телефон и готовлюсь умасливать отдел кредитования.

Когда я наконец надеваю плащ и собираюсь уходить, уже без четверти семь. Выключаю свет в офисе, спускаюсь по ступенькам и выхожу к машине. Совещание оказалось вовсе не быстрым звонком из серии «предоставьте данные за месяц», и я очень злюсь на Малкольма, что он отправил меня туда без подготовки. В какой-то момент наш региональный менеджер Стив (всех региональных менеджеров зовут Стив или Крис) спросил меня про предполагаемые показатели, а я понятия не имела, о чем он. Зато Джеймс из отдела кредитования одобрил сделку, которую прежде отклонил, и день все же окончился пусть не на высокой, но все же на позитивной ноте. То, что мне удалось его убедить, вызвало у меня приятное покалывание, которое очень похоже на удовлетворение от работы. И впервые в своей жизни мне не хочется от нее увильнуть.

Интересно, как у Полли дела с плаванием? До совещания я написала маме сообщение, что задержусь на работе по просьбе Малкольма, но ответ от нее приходит совсем непонятный:

«Хорошо, дорогая, вы с ним встретитесь уже на месте?»

Разумеется, ни с кем я «на месте» не встречаюсь, а иду вместо Малкольма (и даже не иду, потому что все по телефону). Очень надеюсь, что в ее возрасте окажусь в состоянии слать вменяемые эсэмэски.

Еду по прямому отрезку шоссе в Сент-Ньюс и вижу в отдалении две фигурки. Судя по всему, совсем юные девушки, а шоссе – не лучшее место для прогулок. Красный рюкзак у фигуры слева похож на рюкзак Полли, тот самый, который она искала днем. Но Полли сейчас в бассейне. Подъезжаю ближе, и сердце начинает колотиться. Светлая макушка с поблескивающей рыжинкой очень похожа на Рози. Гляжу в зеркало заднего вида убедиться, что позади никого нет, и притормаживаю, чтобы получше присмотреться. Это точно они – если только не завели себе двойников. Какого черта?

Нажимаю на гудок, и девочки подпрыгивают. На лице Рози явно читается чувство вины: ее поймали там, где ее не должно быть, – а вот лицо Полли не выражает ничего, будто ей совсем все равно.

– Быстро в машину, обе, – требую я, включив аварийку, и, пока они закидывают рюкзаки и садятся, мимо проносится фургон на такой скорости, что нас чуть не сносит. Вот уж точно – не самое безопасное место для прогулок!

– Мне очень жаль, – начинает Рози с круглыми от страха глазами.

– Я не собираюсь тебя отчитывать, – качаю головой я, и она расслабляется, пока я не добавляю: – Это задача твоей мамы. – Выезжаю обратно на дорогу, бросив взгляд на Полли, которая с отсутствующим видом смотрит в окно. – Итак?

– Итак что?

– Серьезно? Я вас нашла черт-те где в темноте, а ты меня спрашиваешь «что»? – Возможно, я немножко драматизирую, они всего лишь прогуляли занятия по плаванию в семь вечера во вторник, но случай не первый, и Полли это знает.

– Не знаю, чего ты от меня ждешь.

– Начни с того, куда вы шли.

– Никуда.

– Никуда?

– Просто бродили. Бабушка высадила нас у бассейна, и мы шли назад. Я ей сказала, что мама Рози подвезет нас на обратном пути.

– Ради всего святого!

У меня чуть не вырывается, что бабушке давно бы пора научиться не доверять этим двоим, а потом я вспоминаю, что ее бабушка ничего не знает ни о несостоявшейся ночевке и вечеринке, ни о проблемах в школе, ни о том, как Полли перехватывала сообщения учителей, так что с чего бы ей не верить внучке.

– Все больше вранья, Полли, вот в чем дело. А если бы я не задержалась на работе, то не увидела бы вас здесь, и ты бы снова соврала, и еще, и еще. Не знаю, как я должна реагировать. И уж точно не представляю, что мне с тобой делать.

– Думала, ты все равно сегодня собиралась в ресторан, – пожимает плечами Полли.

– О чем ты говоришь… – Осознание накрывает меня волной ужаса. О господи. – О господи, Полли! Альберт!

– Подожди, так ты все-таки собиралась сегодня в ресторан?

– Да! Я забыла. Вот дерьмо! Просто забыла. Мне надо… Я должна сказать ему, он же, наверное, ждет… Поверить не могу, что же я наделала!

Смотрю на часы в машине – немного за семь, а мы договорились встретиться в шесть. Он, конечно, уже ушел. Или еще ждет там? Не знаю, что мне сейчас делать: разворачиваться и ехать в ресторан или ехать домой и проверять, вернулся ли он. Перебрасываю свой телефон Полли:

– Можешь ему позвонить, пожалуйста?

– Не буду я ему звонить.

– Позвони ему! – рычу я, и она, видимо, понимает, насколько это важно, потому что набирает номер.

Рози притихла, наверное, слегка успокоившись, что у меня появились проблемы посерьезнее и я отвлеклась от них с Полли.

– Не отвечает, – сообщает Полли. – Автоответчик. Кажется, это наша соседка, та пожилая дама, говорит: «Альберт сейчас не может подойти к телефону», – а потом: «Мне что-то нажать, чтобы сохранилось?»

– Мэвис, – подтверждаю я. – До своей смерти она успела настроить ему телефон.

Вместо того чтобы ехать на круговом перекрестке прямо, я поворачиваю и еду обратно